Десять выстрелов прогремели один за другим.
— Десять из десяти! — огласил результат судья.
По трибунам пронёсся недовольный шепоток.
Исгерд заставила себя отвернуться и двинулась прочь.
Глава 16
Юки Симидзу готовилась к турниру в одиночестве — отыскивая время для подготовки в промежутках между поручениями Волфганга Рейнхардта.
Она знала, что должна победить — но так же точно знала и то, что ни отец, ни кто-либо ещё не станут ей подыгрывать. Так было принято в их семье.
— Я не подведу, — шептала она, повторяя заученные накрепко движения в темноте перед сном.
Она поднималась в пять — чтобы иметь возможность час позаниматься во дворе — потому что в половине седьмого Рейнхардт уже ждал чай у себя на столе.
Юки сжимала зубы. Это тоже был её долг. Долг, завещанный ей семьёй в память о войне.
Долг окружал её со всех сторон — такими плотными тисками, что Юки давно уже перестала понимать, где заканчивается долг и начинается она сама.
Выходя на площадку для состязаний, Юки отвесила своему сопернику — рыжеволосому Макалистеру — глубокий поклон. Этот соперник был ей не страшен — широкоплечий и высокий, он был слишком медлителен. Юки знала, что сможет уронить его на спину несколькими точными ударами. Так и произошло.
Следующим вышел незнакомый молодой человек из неизвестной семьи. Юки победила и его.
Противники её падали на маты один за другим, и после каждого боя Юки смотрела на трибуны, туда, где сидела её семья — рассчитывая увидеть хоть толику ободрения, но лицо Йодзи Симидзу оставалось неподвижным, как камень.
Наконец против неё вышел последний из бойцов. Юки прикрыла глаза. Время вокруг замедлило ход. Не имело значения, насколько быстр тот, кто стоит против неё — он был обречён.
Трибуны встретили её победу тишиной.
Юки сложила ладони, поклонилась побеждённому и пошла прочь.
Уже в закутке, оборудованном для отдыха, она с удивлением обнаружила, что кто-то протягивает ей влажную тряпку, пропитанную соком жасмина.
С благодарностью Юки приняла её и отёрла вспотевшее лицо. Только потом она подняла взгляд на того, кто стоял против неё. Высокий юноша с чёрными волосами в одной рубашке — кителя было не видно.
— Я тебя знаю, — сказала Юки, — ты победил в турнире стрелков. Моё почтение твоим умениям.
— Ты тоже был неплоха, — Реган присел на краешек стола, где лежала свежая одежда, — если ты так хороша… Почему пресмыкаешься перед… этим?..
Реган кивнул в сторону трибун, где с такими же непроницаемыми лицами, как и её собственная семья, сидела чета Рейнхардтов.
— Потому что таков мой долг.
— Долг, — Реган поднял бровь, — ты что, ему в карты проиграла?
Юки промолчала. Она не любила объяснять.
Реган проследил взглядом, как та снимает тренировочный костюм, обтирает худощавое тело влажной тряпкой и накидывает свежую сорочку, а потом и китель поверх неё.
— Если вдруг тебе надоест долг — найди меня. Я знаю, как можно всё поменять.
Реган поднялся и, спрятав руки в карманы, двинулся прочь.
— Ну как, работает мотор?
Вопреки обыкновению вопрос Ролана не разозлил Исгерд — она пребывала в загадочной для себя самой эйфории от мысли о предстоящих соревнованиях.
Поднявшись с корточек — до этого она сидела, уткнувшись носом под капот, и проводила последние проверки — она любовно погладила свою птичку по крылу.
— Разрыв между поворотом штурвала и поворотом судна — ноль ноль миллисекунд.
Ролан усмехнулся.
— Это хорошо. Не хочу, чтобы ты вписалась кому-нибудь в хвост.
Исгерд вскинулась, намереваясь ответить колкостью, но заметила в глазах Ролана искреннюю заботу и замолкла на полуслове.
— Ты тоже будь осторожен, — попросила она, — а то мне придётся идти с тобой борт о борт — чтобы успеть подобрать.
Ролан поднял бровь.
— Посмотрим, удержишься ли ты борт в борт. Пока только Волфганг мог со мной соперничать. И то потому, что у него вечно запрещённый фотон.
— Мне не понадобится фотон, — фыркнула Исгерд, — к тому же он нужен в пограничных мирах.
Над посадочной площадкой разнёсся голос рефери, многократно усиленный репродуктором, и, насмешливо отдав Ролану честь, Исгерд нырнула в кабину корабля.
Ролан шагнул к своему истребителю и тоже скрылся в нём.
Он предпочитал средние корабли — с детства привык гонять с другими такими же отмороженными, как он, кузенами на пассажирских кораблях. С истребителем было слишком легко. Он слушался каждого движения пальцев, истребляя всякий азарт. Поэтому в прошлый раз для «дуэли» с Рейнхардтом Ролан и выбрал корвет.
Но сейчас параметры кораблей были строго определены, и это играло ему на руку.
Истребитель, покорный движениям штурвала, в мгновение ока взмыл в небо. Ролан ощущал его, как ощущает птица крылья — продолжением собственного тела.
За поединком следили через мониторы, потому как основная часть соревнования проходила за пределами стратосферы. Нужно было пройти дистанцию, отмеченную буйками, по дороге заложив шесть стандартных манёвров. Судьи оценивали не только скорость преодоления дистанции, но и каждый из них по точности исполнения и мастерству.
Легко выписывая бочку, Ролан даже не смотрел на приборы, наблюдая лишь за белым силуэтом «Бурана», рисовавшим такой же узор.
— Давай вдвоём, — прошептал он, хоть и понимал, что Исгерд не слышит его.
Он увел истребитель чуть в сторону, пристраиваясь под брюхо «Бурану».
— Крауз, что творишь? — услышал он в наушниках голос Ларссон, но не ответил ничего. Слишком много людей могли слышать их сейчас.
Едва заметно повернув корабль, он чуть подтолкнул дюзой корпус «Бурана», давая понять, чего добивается. «Буран» дрогнул, в наушниках послышалось шипение, замерзшее на полузвуке.
Исгерд направила «Буран» в пике, и Ролан последовал за ней.
Из резкого падения Исгерд вышла в волнистую кобру, — и Ролан спиралью повторил её движение в горизонтали, чудом разминувшись на одном из поворотов.
Продолжая кружить друг против друга, они вышли в мёртвую петлю и, замкнув цепочку манёвров, выровняли корабли.
В эфире царила тишина. Ни один манёвр не был согласован — Ролан просто знал, что сделает Исгерд в следующий миг. И Исгерд тоже чувствовала, что сделает её компаньон.
Оба корабля приблизились к финишной линии — все до одного соперники заметно отставали от них.
— Теперь каждый за себя, — усмехнулся голос Исгерд в наушниках.
