Не хотелось бы прерывать столь важный эксперимент всего лишь ради пары новых рабочих рук.
К которым скорее всего придется приноравливаться заново.
* * *
Не успев приступить к дальнейшим поискам, Трэш приметил картину, показавшуюся ему знакомой. В одном из дворов вокруг здания котельной наблюдалась подозрительная активность зараженных. Несколько десятков мелких мертвяков слонялись вдоль стен и пытались ломиться в двери, парочка самых развитых прыгали, будто искалеченные жизнью обезьяны. Им почему-то очень хотелось добраться до расположенных под крышей окошек.
Да, такое он уже видел. Однажды. Только там была не котельная, а трансформаторная будка. В ней скрывалась женщина с иммунитетом. Не из аборигенов, а недавно попавшая сюда. Совершенно не приспособленная к новой жизни. Ничего не понимала, вела себя бестолково, то и дело глупости совершала. Но по мере сил помогала Трэшу, сумела ненавязчиво создать для него уютный личный мирок, где всегда хватало горячей баранины, приготовленной с солью и специями.
Та женщина погибла, пытаясь его спасти.
Трэш так и не узнал, как же ее звали.
Ее младенца он похоронил своими лапами, на глазах у матери. Его имя тоже неизвестно…
Обоих забрал этот злобный мир. И Трэша он заберет, если он продолжит таращиться на суету всей этой мелочи, не поглядывая по сторонам. Здесь воспоминаниям предаваться можно только в безопасных местах. Если такие вообще существуют.
Приблизившись к котельной, Трэш радостным голосом заявил:
– Ух ты! Радость-то какая! Столько еды бегает, а я как раз решил подкрепиться! Даже не знаю, с кого начать!
Зараженные, выслушав это сообщение, даже оборачиваться не стали. Побежали прочь, по голосу осознав, что от такого голодающего следует держаться как можно дальше.
А Трэш, осмотрев двери, потянул из ножен меч. Зря он, что ли, его тащил? Пора испытать в деле.
Дверь металлическая, крепкая, толпа мертвяков только краску на ней поцарапать сумела. Но первым же ударом Трэш прорубил ее насквозь. Поработал оружием, как рычагом, грубо расширив пробоину, после чего повторил несколько раз.
Минуту забавлялся, изуродовав дверь до неузнаваемости. А затем выбил ее остатки ударом ноги и зычно прокричал:
– Выходи давай! Я этих урчащих ребят разогнал уже, тут все спокойно!
Подождал с полминуты и повторил уже менее любезным тоном:
– Я знаю, что ты тут. Могу зайти сам, разнести там все, найти тебя и вытащить на улицу. Ты сам понимаешь, что такая задержка плохо отразится на моем к тебе отношении. Ты хорошенечко подумай: вот надо ли тебе меня злить? Даю тебе минуту, после чего стану нехорошим. Считай до шестидесяти и думай. Хорошенько думай.
Мысленно отсчитав шестьдесят секунд, Трэш было вздохнул печально, готовясь начинать поиски в тесноте технических помещений, но человек показался сам.
Мужчина средних лет выбрался из дверного проема, зажмурился, прикрыл лицо рукой. Внутри слишком темно, пыльные окошки почти не пропускают свет, а электричества давно нет. Немудрено, что глаза отвыкли от нагрузки.
Встав у человека за спиной, дабы тот, осознав, кто с ним общается, не юркнул назад, во мрак котельной, Трэш миролюбиво произнес:
– Не торопись оглядываться, тебе это не понравится.
– Почему? – приглушенно спросил мужчина.
– Понимаешь, дело в том, что я выгляжу не очень хорошо. Страшновато выгляжу. Ты испугаться можешь. Так испугаться, как никогда в жизни не пугался. Просто отдышись немного, успокойся. И пойми, что я тебе не враг. Хотел бы убить, сразу бы убил, без разговоров.
Мужчина обернулся и вскрикнул, схватившись за сердце.
– Ну вот. Я же предупреждал, – печальным голосом заявил Трэш. – Успокойся, тебе сказано. Инфаркт получишь. Сказал же, я тебя не обижу.
Спасенный выглядел не очень. Похоже, всю пыль по котельной на себя собрал, да и грязь где-то нашел. Глаза дикие, лицо нездорово осунулось, губы запекшиеся, потемневшие.
– И сколько же ты там просидел? – поинтересовался Трэш.
Тот продолжал таращиться безумно, даже не попытавшись ответить.
Вздохнув, Трэш повторил:
– Сколько ты проторчал в этой котельной? Глухонемой, что ли? Или не понимаешь, что я говорю?
Вот что за человек? Даже с той запуганной женщиной общаться получалось куда продуктивнее, хотя дар речи на тот момент у Трэша отсутствовал. Человеческой речи, разумеется. Зараженные всегда понимали его прекрасно, как и он их. А с ней беседы приходилось проводить при помощи записок, используя вместо бумаги фанерные листы.
Губы мужчины дрогнули, он еле слышно пролепетал:
– Я только что в эту котельную попал. Сегодня. С час назад… наверное…
– Да? – недоверчиво произнес Трэш. – А выглядишь так, будто тебя там эти «милые товарищи» неделю в осаде продержали. Ты голодный и давно воду не пил, это заметно.
Кивнув, человек торопливо заговорил:
– Да, я долго просидел. Но я сидел не здесь. Там сидел, в доме… в смысле в квартире. Выпил всю воду, которая была. Воды совсем не осталось. Голод – это ничего, голод можно потерпеть. А без воды невозможно. Хотел в другую квартиру забраться. Найти там воду. Но эти… эти оставались там… в доме. В подъезде. Заметили сразу. Успел выскочить через окно. Чуть ноги не сломал. Не смог уйти, ноги отбило сильно. В себя прийти не дали. Они тут повсюду, со всех сторон выбегали. Вот и пришлось…
– Понятно. Котельная подвернулась вовремя, – закончил незамысловатую историю Трэш.
– Да. Удачно получилось. Двери крепкие.
– Ладно, иди за мной. Ну чего вылупился? Иди давай, без меня тебя здесь за пять минут до костей обглодают. Вот до таких костей.
Трэш указал на останки, в изобилии разбросанные возле машины, припаркованной у ближайшего подъезда.
Мужчина кивнул:
– Да… Это был сосед мой. Новый сосед. Я даже не знаю, как его зовут. И не узнаю…
– А тебя как звать? – спросил Трэш.
– Виктор.
– Ты иди за мной и слушай то, что я говорю. Виктор, у тебя сейчас в голове много вопросов. Или вообще вопросов нет, и ты считаешь все это затянувшимся кошмарным сном. Но это, увы, не сон. Ты попал в место, выйти из которого никогда не сможешь. Это, как ты уже понял, не слишком приятное место. Сейчас тебе повезло, ты встретил меня. Может, я не выгляжу командой спасения, но так уж получилось, что спас тебя именно я. И намотай на ус, что больше спасателей не будет. Здесь их вообще не бывает. А если услышишь крики издали, что кто-то собирает выживших для эвакуации, держись от такого крикуна подальше.
– Почему? – не понял Виктор.
– Долго объяснять. Просто запомни, что, если пойдешь на крики, попадешь в такое место, в сравнении с которым этот город покажется раем.
