Тем не менее он опасался. Смерть Дженни разорвала ему сердце. Он стал другим.
Пока Райан и Мэтт обсуждали бейсбол, Остин смотрел через большое окно в сад в поисках Брук. На этой неделе она закончила роспись части стены. На ней единороги и феи танцевали со странными маленькими существами — троллями или кем‑то похожими на них.
Ему нравились рисунки Брук. Они будто приоткрывали окошко в ее богатый внутренний мир.
Внезапно что‑то промелькнуло у дальнего конца стены. Брук. Она там. Ее маленькая металлическая стремянка отражала солнечные лучи. Он прищурился. Какого черта? Она работала под самым карнизом. Наверняка в саду есть выдвижная лестница. Брук недостаточно высокая, чтобы дотянуться до верха.
Остин резко встал. Его охватило странное предчувствие опасности, заставившее нервничать. Мужчины закончили обед.
— Я должен вернуться к работе. Спасибо за обед. Увидимся позже.
С этими словами Остин быстро вышел из столовой. Возможно, получилось грубо, но он не мог видеть, как Брук стоит на лестнице на цыпочках в шести футах от земли.
— Что ты делаешь? — раздраженно крикнул он.
Она посмотрела на него через плечо, подняв бровь.
— Разрисовываю стену.
Пренебрежительно наморщив милый носик, она вернулась к работе.
— Тебе не кажется, что здесь нужна лестница повыше?
— А тебе не кажется, что каждый должен заниматься своими делами?
Он досчитал до десяти и произнес:
— Я забочусь о твоей безопасности.
— Странно. Могу поклясться, ты избегал меня. С чего вдруг такая перемена?
У него покраснели уши.
— У меня было много работы.
— Угу.
Светлый джинсовый комбинезон очень соблазнительно подчеркивал ее ягодицы. Прямые светлые волосы, как обычно, были собраны в хвост, правда, сегодня их кончики были окрашены синей краской.
— Мне нравится, как ты рисуешь.
— Я рада.
— Ты сердишься на меня?
— Нет, но и счастья при виде тебя не испытываю.
Он усмехнулся, чувствуя себя гораздо лучше, чем всю неделю до этого.
— Я скучал по тебе, — мягко признался он.
Брук обернулась, стоя на лестнице. Это было непросто. Она положила кисть на открытую емкость с краской и уставилась на него.
— Я думала, у нас с тобой все кончено.
За этим спокойным заявлением таилась огромная боль. Его сердце сжалось.
— Не глупи.
Она пожала плечами.
— Последний раз ты видел меня обнаженной, и мы с тобой вытворяли дикие вещи. А потом ты пропал. Что мне было думать?
— Я размышлял, — возразил он.
— Ты имеешь в виду предложение руки и сердца?
Остин оглянулся, чтобы посмотреть, не слышал ли кто‑нибудь.
— Ради всего святого, говори тише. Конечно, это я и имею в виду. Нереально, предлагая такое, сразу получить ответ.
Она посмотрела на него снисходительно.
— Это не имеет значения. Я передумала.
— Какого черта, — ощетинился он. — Я‑то подумал, что брак со мной решит твои проблемы.
Она опять пожала плечами.
— Я неправильно истолковала ситуацию. У меня есть запасной план.
— Я же еще не ответил тебе.
— У моего предложения был определенный срок. — Брук натянуто улыбнулась. — Не беспокойся. Твоей холостяцкой жизни ничего не угрожает.
— Ты злишься, не так ли?
— Ну что вы, мистер Брэдшоу. Между нами ничего нет. А теперь уходи и дай мне поработать.
Он стиснул зубы от разочарования. Взглянув на часы, осознал, что сейчас не время выяснять отношения.
— Мы не закончили.
Его ждут люди. В противном случае он бы снял ее с лестницы и все выяснил. Эта женщина сводит его с ума.
Она взглянула на него.
— Это моя жизнь, Остин. Ты в ней случайный гость.
Когда Остин ушел, его лицо было чернее грозовой тучи. Брук почувствовала стыд, но только на мгновение. Она не мстительна. Просто в данном случае превыше всего самосохранение.
Она позволила себе слишком сильно увлечься Остином Брэдшоу. Хорошо, что он не принял ее глупое импульсивное предложение. Его сердце в безопасности, поскольку он все еще любит покойную жену. Хотя Брук была уязвима. Ей нравится Остин. Очень нравится. Она может в него влюбиться. Вот когда разразилась бы катастрофа.
Ей нужно держаться от него подальше. Он работает в противоположном конце сада, но даже этого уже недостаточно. Она почувствовала себя незащищенной.
Закончив работу, Брук спустилась по лестнице и направилась внутрь здания. Ее следующим проектом будут внутренние и внешние стены детского сада при клубе, которые нужно расписать. В заднем кармане были наготове блокнот и карандаш. Возможно, сейчас самое время произвести измерения и набросать идеи.
Она уже получила разрешение и бейджик посетителя для входа в детский сад. Дети играли на улице, время для размышлений о предстоящей работе выбрано идеально.
Творческий процесс ее успокоил. Постепенно она почувствовала себя лучше. Все в порядке. Хорошо, что Остин не принял ее предложение. Она не увидит его снова. Так даже лучше.
Когда Остин говорил о своей покойной жене, она слышала в его голосе глубокую неизменную любовь. Хотя закончилось все трагически, но он испытывал чувства, о которых Брук только мечтала.
К сожалению, он не хочет вновь связывать себя с кем‑либо. Поэтому будет глупо со стороны Брук влюбиться в него. Лучше всего заняться работой.
Закончив записи, она направилась к двери и тут же столкнулась с Джеймсом Харрисом, нынешним президентом Техасского клуба скотоводов.
— Привет, Джеймс.
Они были хорошо знакомы и имели один и тот же круг общения, однако давно не виделись.
— Привет, Брук.
Высокий афроамериканец улыбнулся ей, за его ногу цеплялся милый малыш лет полутора.
— Сочувствую твоему горю.
Его брат с женой погибли в страшной автокатастрофе, и он оформил опеку над их маленьким сыном.
Джеймс выдохнул.
— Маленький Тедди страдает. Честно говоря, не думаю, что я бы согласился стать президентом клуба, если бы знал, что так получится. Я едва справляюсь. Няни приходят и уходят со скоростью света.
Брук присела и улыбнулась мальчику. Его золотисто‑карие глаза были серьезны. Она не пыталась прикоснуться к нему, просто заговорила мягким, ровным голосом, обращаясь к дяде ребенка:
