– Ну, Сэм, как только я увидел тебя с этим шотландцем, я понял, что все это мне не поможет. Видимо, твое сердце принадлежит ему.
С этими словами он отошел от меня.
Пока мы с Блэром и Пейтоном шли к лестнице мотеля, я спрашивала себя, что имел в виду Райан. Неужели для всех было так очевидно, что я любила Пейтона? И если все так ясно, то почему все так сложно?
– Сэм, mo luaidh, тебе не обязательно это делать, – попытался успокоить меня Пейтон. Его нежные слова едва не прорвали плотину, сдерживающую мои слезы. Но я хотела наконец узнать, какова моя судьба. И если она ждала меня в этом потрепанном мотеле, то пожалуйста!
– Пейтон, если все так, как ты говоришь, тогда защити Эшли и выведи ее отсюда. С остальным разберемся потом.
– Что я должен сделать, чтобы ты поверила мне? Ты должна мне верить! Я тебя люблю и буду защищать тебя, даже ценой своей жизни! – закричал он.
– Давайте просто сделаем то, что нужно сделать, и тогда мы сможем поговорить. Хорошо?
– Саманта, пожалуйста…
Тем временем мы поднялись по лестнице до четвертого этажа, и Блэр постучал в одну из дверей. Я быстро подошла, чтобы спрятаться за его широкую спину. Но меня все-таки охватил ужас, когда дверь действительно открыл великан Аласдер.
– Блэр, такой сюрприз. Сначала Шон, теперь все остальные.
Без какого-либо ответа Блэр прошел мимо Аласдера в комнату. Когда взгляд Аласдера упал на меня, его усмешка стала еще шире, и он отвесил мне издевательский поклон.
– Ах, и госпожа Кэмерон тоже здесь.
Каждая клеточка моего тела кричала о том, что я должна убежать отсюда и исчезнуть, но рука Пейтона, которую он положил мне на плечо, придала мне сил, чтобы войти. Комната была мрачной и душной, и сильно пахла сигаретным дымом.
– Сэм! Слава богу, пожалуйста, помоги мне! – закричала Эшли, как только я вошла в комнату.
Ее руки были привязаны к спинке кровати. Видимо, она думала, что я ее спасение. Надеюсь, она не ошиблась. По крайней мере, Шон мог защитить ее. Поэтому она не была в непосредственной опасности.
Вся комната оказалась заполнена людьми. Размеры шотландцев были действительно впечатляющими. Даже единственная женщина среди них, судя по всему, Натайра, возвышалась надо мной на несколько сантиметров. Именно она заговорила первой.
– Блэр, кого ты привез с собой?
– Привет, дорогая. Ты не думаешь, что поездку в США нужно сначала обсуждать со своим женихом? А не оставлять меня вместо этого.
При этих словах Аласдер слегка пожал плечами и виновато опустил взгляд.
– Что на тебя нашло? Думаешь, я буду спрашивать твоего разрешения, чтобы покинуть дом? – резко ответила Натайра.
– Нет, этого я не жду. Но у меня складывается впечатление, что вы все намеренно хотели оставить меня в неведении, – сказал Блэр.
Его сердитый взгляд скользнул от Натайры к лучшему другу Каталю. Тот оставался невозмутимым.
– Успокойся. Теперь мы все здесь, как и эта Кэмерон. Поэтому я не понимаю, почему бы нам не покончить с этим делом раз и навсегда.
Каталь подошел ко мне и осмотрел меня с головы до ног, как будто я какое-то редкое растение. Пейтон подошел ко мне и решительно заслонил меня от него.
– Сходство и вправду удивительное, вы не находите? – обратился глава клана к своим людям. Согласные кивки со всех сторон заставили меня дрожать всем телом. В поисках защиты я схватила Пейтона за руку. Он болезненно вскрикнул от моего неожиданного прикосновения.
– Прости, – прошептала я.
Он успокаивающе сжал мою руку и улыбнулся.
– Как мило.
Отлично, мы привлекли внимание Натайры. Хотя я все равно была уверена, что она не выпускала меня из виду.
– Пейтон, боюсь, это касается вас обоих. Эта девушка причиняет нам вред. Но это ненадолго, мы можем позаботиться об этом сейчас.
Внезапно все беспорядочно заговорили. На гэльском. То, что было сказано, явно касалось меня, но не предназначалось для моих ушей. С облегчением я поняла, что Пейтон, Шон и Блэр выстроились стеной передо мной. Слова становились все громче и агрессивнее. Внезапно все замолчали, когда испуганный плач Эшли прервал перепалку.
Я собрала всю свою волю в кулак и использовала этот короткий перерыв для того, чтобы вмешаться:
– Позвольте мне сказать? Все дело в клане Кэмеронов, не так ли? Я понимаю, что дело касается меня, но, по крайней мере, Эшли может уйти. Я остаюсь здесь, а она не имеет ни малейшего отношения ко всему этому.
– Что это значит? Она ведь твоя двоюродная сестра, не так ли? – грубо спросил Аласдер.
– Да, но родословная Кэмеронов идет по материнской линии. Отец Эшли – брат моего отца. Соответственно, она не Кэмерон.
На всякий случай я вытащила из кармана куртки бабушкину книгу и указала на последнюю страницу. Здесь, в самом низу родословной, стояло мое имя. Я подняла книгу над головой в знак подтверждения.
– Что это? Откуда это у тебя?
– Я случайно нашла это на чердаке моей бабушки. Похоже, Марта Макгабен начала эти записи.
– И кто эта Марта?
Поскольку всем хотелось знать, что в этой книге, я предприняла еще одну попытку вывести Эшли отсюда. Сейчас все были спокойны.
– Я все скажу, но сначала отпустите Эшли. Как видите, она вам не нужна.
Натайра хотела возразить, но Пейтон не дал ей сказать.
– Верно. Похоже, что все это между мной и Сэм. Только рядом с ней я испытываю невероятную боль, и в ее близости наше самовосстановление ослабевает. Сестра Саманты не имеет к этому никакого отношения.
Стюарты коротко переглянулись между собой. Наконец Каталь подошел к кровати, развязал руки Эшли и проводил ее к двери.
Обращаясь к Блэру, он пробормотал:
– Надеюсь, она того стоит.
– Что? Это меня здесь предали. Вы трое воспользовались моим доверием. – Блэр открыл дверь перед Эшли и потребовал от Каталя: – А теперь отпусти ее!
Когда стальная хватка на руках Эшли ослабела, она вырвалась и убежала. От меня не ускользнуло облегчение во взгляде Шона, и я знала, что он подумал: одним человеком в опасности меньше.
Мне показалось, что я очень сильно ослабила проклятие. Их чувства вернулись к ним со всей силой, сделали их уязвимыми, подвергая меня еще большей опасности.
Теперь, когда все глаза вновь обратились ко мне, мне стало плохо. Сердце колотилось где-то в горле, и кровь прилила к голове. Я никогда в жизни так не боялась.
– Каталь, я кое-что выяснил, – наконец произнес Пейтон.
На лбу у него проступил пот, а на руках вздулись вены от напряжения. Он по-прежнему держал мою руку и стоял передо мной. Видимо, ему было очень плохо, но он не подавал вида.
