После того, как они вместе покинули внутренний двор замка, послышались лишь единичные звуки битвы. Ночное небо поглотило лязг их оружия, как и крики умирающих. Между тем все жители замка были мертвы, а земля пропиталась кровью. У ворот башни лежало безжизненное тело женщины. Она была одета в простую ночную одежду, а волосы скрывались под белым капюшоном. Ей перерезали горло.
Каталь свистнул, приложив два пальца к губам, собирая вокруг себя своих людей. Один из них привел раненого, умоляющего о пощаде. Холодный взгляд главаря заставил мальчишку содрогнуться.
– Сегодня мы не даруем пощады. Уберите его отсюда.
Оруженосец сопротивлялся и отбивался, когда его вели навстречу неминуемой смерти.
Другой из людей Каталя, немного моложе остальных бойцов, нес на руках мальчишку, которому едва ли было семнадцать. Все сразу поняли, что он мертв. Ошеломленный, Каталь бросился к ним и сложил руки трупа на окровавленной груди.
– Что произошло?
С почти обвиняющим видом он ждал объяснения человека, который держал мальчика на руках. Тот покорно пожал плечами.
– Топор. Между плечом и шеей. Кензи умер в тот же миг.
– Нет! – прорычал Каталь. Его взгляд был полон ненависти.
– Как это могло случиться? Где ты был, когда это сделали с моим братом?
Каталь осторожно подхватил тело и положил его перед собой. Затем он угрожающе выпрямился во весь рост перед принесшим труп.
– Ты это серьезно, Каталь? – оборонялся тот. – Ты действительно удивляешься тому, что здесь сражались люди… – молодой боец указал на множество мертвых обитателей замка, – …не на жизнь, а на смерть? Ты привел нас сюда. Это твоя битва, а не моя, и все же я был на стороне Кензи. Я не мог этого предотвратить!
Он скорбно бросил последний взгляд на разоренный внутренний двор замка и повернулся к этому месту спиной. Без единого слова Каталь покачнулся в седле и в тот же миг ускакал прочь.
Воин мчался по плоскогорью, обратно к тому месту, где лежала еще одна жертва этой ночи. Он соскользнул с седла, опустился в траву и поднял своего только что отпраздновавшего шестнадцатилетие брата с колен.
– Для чего все это?
Слова, которые он пробормотал, остались неуслышанными, и по щекам юноши покатились слезы боли. Он устремил свой взгляд в небеса, но ни ветер, ни тучи не могли ответить на его вопрос. Нежно покачивая брата на руках, он тихо произносил молитву.
Каталь и его бойцы были разбиты в ту ночь, чтобы затем отомстить. Теперь они стали свидетелями того, как потемнело небо. Черные облака закрыли собой луну. Все звуки стихли. Внезапно в ночном небе полыхнула раскаленная молния и ударила в оборонительную башню замка. От каменных стен откололись огромные глыбы и с грохотом накрыли нападавших. На крыше вспыхнуло пламя.
Все повернулись к тому месту, откуда вдруг раздалось таинственное пение. Сквозь широко открытые ворота замка всем было видно женщину на вершине холма. Ее белоснежные волосы развевались на ветру, руки протянулись к небу.
– Ванора… – благоговейно прошептала Натайра.
Ванора начала говорить на странном древнем языке, звук которого обладал собственным особенным ритмом. Поднялся сильный ветер. Воины прикрыли глаза руками от вихрящейся пыли, но никто не мог отвести взгляда.
– Проклятье!
Сначала тихо, а затем все громче и громче вопрошали бойцы о том, что здесь происходит.
Необычная песнь женщины становилась все более интенсивной. Все застыли на месте. Горы, деревья и даже сам замок, казалось, придавали ей силу.
Пронзительно вскрикнув, Натайра вышла из оцепенения.
– Нет! Ведьма!
Как два заклятых врага, женщины стояли друг напротив друга, несмотря на большое расстояние между ними. Одна белая от кончиков волос до самых пяток, другая смуглая в крови своих жертв.
– Стой, где стоишь, или пожалеешь! – закричала Натайра и угрожающе подняла кулак к небу.
Ванора не удостоила девушку вниманием. Когда она сделала свое дело, вспыхнула последняя пронзительная молния. В следующее мгновение ветер затих, и облака исчезли так же быстро, как и появились. Седовласая женщина неподвижно стояла на вершине горы, глядя вниз на замок.
Натайра и Каталь вскочили на коней и помчались к Ваноре. Старуха стояла без страха, зная свою участь. Всадники были все ближе и ближе. Мир и покой завладели Ванорой, когда она увидела на другом конце долины серую лошадь, на спине которой восседала старая кормилица. На один краткий миг в ее поле зрения появился ребенок, во имя жизни которого она действовала здесь и сейчас. Лошадь повернула в сторону безопасного нагорья и скрылась из виду.
Едва приблизившись к Ваноре, Натайра выпрыгнула из седла и бросилась на нее. Девушка вытащила из ножен свой кинжал и ударила старуху прямо в сердце. Ванора не сопротивлялась, и казалось, что боль не пугала ее. Старуха схватила убийцу за руки. С проникновенным взглядом она посмотрела в лицо Натайры и, отыскав то, что искала, улыбнулась.
– Sguir, mo nighean. Mo gràdh ort.
Ее шепот едва ли можно было разобрать. В тот момент, когда она прижалась губами к рукам девушки, даруя ей прощение, душа покинула ее тело и седовласая женщина умерла.
Каталь наблюдал за ними, стоя позади сестры.
– Что сказала ведьма? – настойчиво спросил он.
Натайра поднялась, дрожа. Краски покинули ее лицо, и она бессильно оперлась на своего коня.
– Ничего.
Никогда бы она не призналась в том, что поняла и слова, и взгляд ведьмы. Никогда.
– Глупая старуха, не более того!
Глава 3
Я испуганно вскрикнула, пробудившись ото сна.
Ткань сиденья, в которую я уткнулась лицом, пахла старой синтетикой. Я подняла спинку сиденья и открыла жалюзи. Долгий перелет из Нью-Йорка в Лондон остался позади. Сейчас я была на пути из Лондона в Глазго, где, судя по всему, мы приземлимся через несколько минут. Оттуда мне нужно будет ехать на автобусе до Шотландского нагорья. Я оставалась на ногах почти восемнадцать часов, и мне удалось задремать только на короткое время. Причем этот недолгий сон ни капельки не расслабил меня. Слишком явным был тот жуткий кошмар.
Я бежала. Бежала изо всех сил. Почва под ногами была каменистой и влажной. Горы позади образовали естественный котел, а передо мной простирался берег серого моря. Волны ударялись о скалы, обдавая их белыми пенными брызгами. Зловещие облака заслонили собой солнце, и я замерла, несмотря на испарину, которой покрылась моя спина. На вершине холма позади меня стояла старуха. Белые волосы обрамляли ее морщинистое лицо. Только глаза сверкали, как у молодой девушки, когда она кричала мне вслед:
– Ты должна встретить свою судьбу! Ты не сможешь убежать!
