Стас был настолько убедителен, что Вера, ошеломленная, молча взяла визитную карточку и футляр с кольцом, который он настойчиво совал ей в руку. Стас, который никогда не делал ничего просто так, вдруг предстал с незнакомой ей стороны. Он, оказывается, может быть искренним, у него тоже есть чувства, он тоже хочет человеческого тепла. Вера решила, что за то время, что они не виделись, Стас мог пересмотреть свои взгляды и измениться к лучшему. А может, само по себе предложение о замужестве тронуло ее. Даже если она и не думала становиться его женой, даже если он все-таки не совсем честен, сам этот факт был бы приятен любой девушке, тем более что Вера получала такое предложение впервые.
— Ты все-таки подумай над моим предложением, увидимся позже, — сказал Стас, словно прочитав ее мысли и, не дожидаясь ответа, пошел прочь.
Его уверенная походка, его удаляющаяся спортивная фигура, его слова, от которых где-то в глубине души шевельнулись былые чувства, задели ее самолюбие. Вера, едва познакомившись с Антоном, практически сразу своим женским чутьем поняла, что тот полностью и без остатка предан науке и только ей одной, — и исключила его из числа своих почитателей без сожаления. Хотя, конечно, как и любая девушка, она не могла не заметить внимания с его стороны. Но он не проявлял никакой инициативы, а часто и вовсе не замечал ее присутствия, когда она заставала его за какими-то вычислениями и чертежами в маленькой комнатке, выделенной кафедрой университета для проекта, над которым вместе с Антоном работали Стас и Эдик Чернов. После победы на олимпиаде они сдружились, и Вера приходила туда запросто. Другое дело — Стас. Он был невозможно красив и элегантен. С ним было легко и весело. И он ни на секунду не забывал о Вере, если она находилась рядом. Тогда она выбрала Стаса.
Сейчас, глядя ему вслед, девушка уже пожалела, что вообще начала эту беседу. Стас снова запудрил ей мозги и заставил взять это злополучное кольцо, поставив ее в двусмысленное положение.
Вера научилась стряхивать с себя неприятные моменты: «Раз это уже произошло и ничего нельзя изменить, значит, не нужно больше об этом беспокоиться». Она долго прожила в столице и твердо знала, что в любой ситуации нужно рассчитывать только на себя. Чтобы выжить в Москве, нужно иметь не просто зубки, нужно иметь клыки, железные клыки, титановые — и готовность сомкнуть их в мертвой хватке в любой момент. Вера научилась держать удар, и фраза «Москва слезам не верит» была для нее не просто словами, а усвоенной философией, пониманием происходящего вокруг. За годы учебы иллюзии испарились. Она видела, как по Тверской, совсем рядом, с тросточкой проходит известный актер, а за столиком в летнем кафе ГУМа буднично пьет кофе известный депутат Государственной думы. А вот за этими красного кирпича кремлевскими стенами, возможно, в данный момент президент страны встречается с главой соседнего государства. Ей тогда казалось, что она тоже часть этого важного мира. Но со временем Вера поняла, что между нею и этим благополучным успешным миром стоит непреодолимая стеклянная стена, а она — всего лишь наблюдатель. Она поняла, что весь этот внешний московский лоск — витрины огромных современных супермаркетов, зеркала и бархатные занавеси театров, помпезные праздники с салютами, хорошо одетые люди, дорогие машины, несущиеся по широким проспектам, — всего лишь отблески счастливой респектабельной жизни. Не ее жизни, чужой… Это осознание, как ни странно, заставило ее полюбить Москву еще больше. Этот красивый, сверкающий разноцветными огнями город, величественный и мощный, заставлял в трепетном восхищении биться сердце и двигаться вперед.
Что же случилось, почему ей так плохо? Еще несколько часов назад она, слушая овации зала, глядя на стоящего на сцене Антона, была абсолютно счастлива. Ей казалось, что она смогла пройти сквозь стеклянную стену в прекрасный мир умных, красивых и влиятельных людей. И тут появляется Стас и в своей непринужденно-циничной манере опускает ее с небес на землю, напомнив, что она провинциалка. Да, она заканчивает в этом году университет, через пару месяцев — защита дипломной работы и торжественное вручение аттестата. А что потом? Потом она, как и пять лет назад, окажется на Казанском вокзале, в исходной точке. Да, она будет в другой, более модной одежде, у нее будут заветные корочки с выдавленным на обложке словом «Диплом», с ее именем внутри на госзнаковской бумаге с разводами и гербом России, и она не будет испуганно озираться, проверяя без конца, на месте ли документы и банковская карта. Вот, в общем, и все. В остальном — та же глупая девочка Вера, возомнившая о себе бог знает что, с большой дорожной сумкой и несбывшимися мечтами.
Стас заставил ее взглянуть на себя со стороны, и за это, как ни странно, она сейчас была ему благодарна.
Глава 11
Таблетка счастья
Придя в свой номер, Вера положила бархатную коробочку с кольцом на полку перед настенным зеркалом, поначалу не решаясь ее открыть, но любопытство взяло верх. На белом атласе вставленное в прорезь сияло потрясающей красоты серебряное кольцо с большим зеленовато-голубым топазом. Вера выдохнула — кольцо не походило на помолвочное и как будто снимало с нее обязательство отвечать на предложение Стаса. В ее представлении помолвочным должно быть обязательно золотое кольцо и обязательно с бриллиантом. Ну конечно, Стас просто хотел сделать ей подарок. Вере было приятно: он не забыл, что она предпочитала серебро. Девушка надела кольцо на палец и отвела руку в сторону, любуясь переливами камня. В мерцании голубого топаза гостиничный номер вдруг превратился в сказочный дворец, и Вера, почувствовав себя принцессой, стала тихонько напевать первую пришедшую на ум мелодию. Красивые вещи всегда поднимали ей настроение, и она ничего не могла с этим поделать да и не хотела.
Вера невольно вздрогнула, увидев в настенном зеркале мужской силуэт. В дверном проеме стоял Антон, скрестив руки на груди, словно закрываясь от чего-то. Вера повернулась к нему и инстинктивно убрала руку с кольцом за спину.
— Как ты меня напугал, ты давно тут?
— Дверь была открыта, — сказал Антон отстраненным голосом.
— Ты что-то хотел?
— Все, что я хотел, я уже увидел, — ответил Антон и вышел из номера.
«Антон постоянно строит из себя обиженного абсолютно без всякого повода, в этом Стас прав», — подумала Вера, снова выставив перед собой руку с кольцом. Но волшебство пропало, и гостиничный номер остался гостиничным номером. В зеркале она увидела свое раздосадованное лицо. Она со злостью сняла кольцо и положила обратно в бархатный футляр.
Вера в отчаянии поднесла сложенные ладони к губам.
— Святая Вера, что я опять делаю не так?
Вера стояла у окна, откуда открывался вид на вечернюю Москву, стараясь отвлечься, но никак не могла сосредоточиться. Она не считала себя в чем-то виноватой, но в глубине души понимала, что между ней и Антоном пролегла полоса отчуждения. Обида на себя и непонимание, как исправить ситуацию, как снять с себя этот груз, терзали ее. Ведь она даже не успела ничего сказать, объяснить! Почему-то к горлу подступил комок, и она едва сдерживалась, чтобы не разрыдаться. Давно такого с ней не случалось.
