И, похоже, крепко надавил на больной нерв. Зашуршали кусты – остатки банды отступали к заброшенному кафе.
Он пустился в погоню, метался от дерева к дереву, стрелял наугад. Чем больше шума, тем лучше. Где вы, патрули? Центральная часть города! Когда он выбегал из гущи кустарника, две тени уже пропали за углом кафешки. Последний обернулся, выстрелил. Алексей потерял уйму времени, выпутываясь из прилипчивых корневищ. Потом летел скачками, увязая в сырой земле, высунулся из-за угла, снова рванул…
Он выскочил на аллею и – словно попал меж двух огней! Справа, отстреливаясь, убегали двое. Слева приближалась машина, светя фарами. С ума сойти! Это пешеходная дорожка, на что водителю было откровенно плевать! Машина увязала, колеса скрежетали о бордюр, но прыгала быстро, изрыгая облако двуокиси.
Алексей отшатнулся – что за черт? Дальше ехать было невозможно, деревья росли слишком близко от аллеи. Машина остановилась, одновременно распахнулись дверцы.
– Не стрелять! – взревел Алексей. – Уголовный розыск, капитан Черкасов!
– Вам тоже лучше не стрелять! – рявкнул знакомый голос. – Государственная безопасность! Капитан Мирский, старший лейтенант Рахимович!
Он уже сообразил, затрясся в нервном смехе. А ведь подозревал эту парочку! Женщина упала на колено, прижалась к капоту и стреляла из «ТТ» по мельтешащим огонькам. Так мы еще и отважные?
– Хватит, старший лейтенант! – кричал Мирский. – Вперед! Догнать!
Откуда они взялись? Это стоило выяснить, но не сейчас.
Они неслись скачками по дорожке, мужчины быстро обогнали женщину. Преступники уже не стреляли, их силуэты перестали маячить. С этой стороны из парка одна дорога – к железнодорожным путям западнее вокзала. От азарта захватывало дух, цель рядом, только бы не ушли! Он разогнался, ноги запутались – Алексей упал, больно ударившись коленом. Выругался Мирский, перескочил через него, помчался дальше. В этот момент преступники снова открыли огонь. Били без глушителей – не актуальной становилась тихая «музыка». Мирский охнул, повалился ничком, проехав по инерции еще пару метров. Алексей машинально подался в сторону, присел на колено, стал бегло отвечать. Возмущенно закричала Рита, упала на колени рядом с телом капитана, стала его переворачивать. Отпрянула, шумно выдохнув:
– Черт, в самое сердце… – Голос задрожал.
«Эта пуля, кажется, предназначалась мне», – мелькнула интересная мысль.
– Рита, бегите за мной, не лезьте вперед батьки! – Алексей кинулся дальше, рисуя корпусом причудливые геометрические узоры. Женщина не отставала, глухо ругалась на бегу. Алексей прекрасно знал, что значит потерять товарища, с которым съел пуд соли. Этой женщине можно только посочувствовать…
Их скорость явно превышала скорость преследуемых объектов. Он сменил обойму на бегу, поедал глазами окружающее пространство. До выхода из парка оставались считаные метры. Северная часть зеленой зоны, где нечасто появлялись отдыхающие, примыкала к железной дороге. Там еще не обрывалось привокзальное хозяйство. На дальней стороне в глубь от полотна тянулись пакгаузы – заброшенные, парочка действующих. Аллея обрывалась, впереди маячили кусты.
– Рита, рассыпались! – крикнул он, отворачивая в сторону.
– Капитан, я их вижу! – воскликнула Рахимович. – Вон там, левее, бегут через полотно!
Он первым пробился сквозь кустарник, выбежал к железной дороге. Фонари худо-бедно освещали пространство. Насыпь, двое путей, метрах в тридцати левее две фигуры карабкаются через рельсы. Они с трудом передвигались – то ли раненые, то ли уставшие…
Припозднились, черт возьми! Преступники уже перебрались на ту сторону, залегли за рельсом, стали стрелять одиночными. Их замысел стал ясен, как божий день. Со стороны вокзала приближался товарняк! Он шел на запад, без остановки в Уварове. Гремели вагоны, трубил паровоз. Они бы тоже успели перебраться, но не под огнем же!
– Рита, не высовываться! – А сам уже катился со склона под первую насыпь, ползком взбирался к шпалам, рискнул высунуться. Двое лежали на позиции, простреливали пространство.
Поезд приближался. Когда до него оставалось метров сто, бандиты откатились и кинулись наутек. Алексей гнал отчаяние подальше, голова должна думать, а не в истерике биться! Там два проулка между пакгаузами, преступники пойдут тем, что левее, но если хорошенько припустить по правому…
Состав уже гремел по рельсам. Бочкарь, выражаясь по фене, – товарняк с цистернами. Слава богу, не такой длинный – вагонов тридцать – и разогнался неплохо. Но время упустили.
Рита скатилась со склона, карабкалась наверх. Он схватил ее за плечо, придержал. Потом прыжками отправился через рельсы. Внизу никого уже не было – ушли, гады…
Он скатывался вниз, волоча за собой осыпь из гравия. Строения расступались, образуя узкий проулок. Капитан прыгал от нетерпения, догнала наконец-то! Девушка запыхалась, потеряла берет, и волосы, собранные на конце резинкой, метались из стороны в сторону, как конский хвост.
Они бежали по проулку мимо безмолвных скособоченных строений. Что за ними? Кажется, ничего, – голая безжизненная земля, рытвины, свалка…
Они увлеклись, за последним строением кто-то был. Мелькнула рука, выбросила предмет. Жар ударил в голову. Он схватил в охапку женщину, с которой, по стечению обстоятельств, пришлось работать, и с диким воплем «Ложись!» повалил ее на землю. Граната оказалась слабой, наступательной, и рванула так себе. Но осколки разлетелись исправно, один из них вонзился ему в бедро…
Боль была ослепительная, рвались мышцы, но сознания он не потерял. Алексей не выронил оружие, сумел приподняться, видел, как от строений в сторону свалок ковыляют двое. Он стрелял, закусив губу, кажется, попал в одного, но они пропали, съехали с вала. Стонала Рита, девушку тоже выгибало от боли.
– Что с тобой? – самому было тошно, но держался, контролировал себя.
– О, мы уже на «ты»… – стонала Рита. – Кажется, осколок в левое бедро попал…
– Какое совпадение… – Он еще находил в себе силы шутить. – Мне тоже попал в бедро, только в правое… Остальное в порядке?
– А этого мало? Только не говори, что это пустяки, что это маленькие осколки… Больно-то по-настоящему…
Это и было, черт возьми, по-настоящему! Надо же, как не подфартило. Он изворачивался, стаскивал с себя ремень, стягивал ей ногу выше раны. Она запыхтела, глаза полезли из орбит, слишком туго затянул. А какой смысл затягивать легко? Хоть немного остановить потерю крови…
– Капитан, сними с меня ремень… – кряхтела девушка. – Твою ногу тоже надо затянуть…
– Хочешь сказать, обменялись любезностями? – Он вырвал из ее штанов тонкий ремешок, стал обматывать свою конечность. Уже не так болело, они справятся! Осколки могли пойти и выше.
– Ты можешь передвигаться?
– Только мысленно… – простонала Рита. Потом распахнула глаза, точно очнулась, стала суетиться, куда-то поползла, подтягиваясь на руках. Он снова ее опередил, запрыгал на одной ноге, не думая о боли. Но как о ней не думать? Местность шла на понижение, внизу была свалка, там кто-то возился, стонал.
