— Я верю, что она питала к мсье Беланже теплые чувства. Я совершенно уверена в том, что видела в ее глазах печаль.
— Это не печаль, — возразил Майло. — Это вина.
Подобное заключение поразило меня. Мне захотелось поспорить, но чем дольше я об этом думала, тем больше мне казалось, что он, возможно, и прав.
— Не забывай, что она пришла сюда, чтобы встретиться с любовником, — добавил он.
— Значит, возможно, у нее с кем-то завязались отношения, и поэтому Берил чувствует себя виноватой. Это не означает, что она его убила. По-моему, она не такая меркантильная, какой ты ее считаешь. Она мне сказала, что на первых порах ей не очень-то хотелось за него выходить.
— Конечно же, вранье, — отрезал Майло.
— Ты этого не знаешь наверняка.
Я считала себя большим знатоком человеческих характеров, хотя надо признать, что Майло, возможно, чаще и больше сталкивался с темными сторонами человеческой природы. Весьма вероятно, он смог разглядеть в Берил Беланже то, что не заметила я.
— Я этого не знаю, — признался он. — Однако я уж точно не верю в то, что она такая, какой кажется. Разумеется, внешне она само очарование: эти большие глаза и ямочки на щеках.
— Ты не доверяешь ей из-за внешности?
— Я не доверяю ей из-за того, как она пользуется своей внешностью, — уточнил Майло. — Она прекрасно знает свои сильные стороны и умеет их использовать.
— То же самое можно сказать и о тебе.
Он лучезарно мне улыбнулся:
— Кто-то решил, что мне тоже нельзя доверять.
Я закатила глаза.
— Кроме ямочек на щеках, какие есть доказательства того, что они с Элиосом Беланже не были счастливы в браке?
— Они спали в разных комнатах. Вспомни: в момент его смерти ее рядом с ним не было.
Я не стала ему напоминать, что в свое время мы тоже спали в разных комнатах. К тому же этот аргумент играл в его пользу. Наша семейная жизнь в ту пору шла не очень гладко.
Оставалось фактом, что, по слухам, у нее был любовник и ей завещали довольно большую сумму денег.
— Есть еще кое-что, что стоит отметить, — произнес Майло.
— О, и что же?
— Когда я сказал, что заметил друга, на самом деле я увидел знакомое лицо, и этот человек развернулся и ушел, когда разглядел нас.
— Возможно, ее любовник? — спросила я. — И кто это был?
— Вот это самое интересное. Это был герр Мюллер.
Глава 17
Возможно ли, что Берил Беланже завела роман со скульптором, который создавал парфюмерный флакон для ее мужа? Если да, тогда это становится для них дополнительным мотивом. Герр Мюллер, похоже, был совершенно очарован Анжеликой, однако также он обмолвился о том, что подумывал ваять скульптуру с Берил. Могло ли выйти так, что у них завязались отношения? Мне с трудом удавалось представить их охваченными пылкой страстью, но в жизни случаются события и более странные.
Однако все это не объясняло один из фактов данной загадочной истории. Если они совершили убийство, то почему пропал рецепт новых духов? Спланировали ли они убийство таким образом, чтобы быть вместе, а потом воспользовались возможностью похитить рецепт? Маловероятно. Эти два мотива просто не состыкуются друг с другом. Наверное, есть призрачная вероятность того, что пропавший рецепт никак не относится к убийству. Ясно одно: куда бы я ни обратила свой мысленный взор, вопросов возникает больше, чем ответов.
Пока мы возвращались в гостиницу, я не стала делиться этими мыслями с Майло. Нам не представилось случая разрешить наши разногласия, и хотя я думала, что мы могли узнать что-то важное во время прогулки в парке, я была не настроена откровенничать.
Мы вошли в вестибюль. Майло задержался у стойки, портье протянул ему листочек бумаги, по которому муж пробежал глазами и спрятал в карман. В этом не было бы ничего особенного, однако его недавнее поведение пробудило во мне подозрения, и его слова, когда мы вошли в номер, подтвердили: что-то происходит.
— Мне нужно ненадолго отлучиться, дорогая, — сказал Майло. — Не возражаешь?
— Нет, — ответила я. — Но не забудь, что мадам Нанетт собирается к нам на чай.
— Я могу к тому времени не вернуться, — произнес он. — Ты извинишься за меня?
— Разумеется, — отозвалась я, хотя и немного удивилась тому, как легко он поменял свои планы касательно мадам Нанетт, учитывая его глубокое к ней уважение. Я надеялась, что это не означало, что он с такой же легкостью откажется от других наших планов.
— Ты не забыл, что сегодня вечером мы ужинаем у Беланже? — спросила я.
— Конечно, нет. Надеюсь, что кто-то из них проговорится, что убил отца, и мы покончим с этим делом.
Я не могла понять, откуда взялась эта легкомысленность. Беззаботностью Майло не отличался, однако у меня все больше складывалось впечатление, что это дело интересует его куда меньше, чем прежде. Мне еще предстояло выяснить, имеет ли это отношение к тому, что он скрывает, или же его интерес просто угасает.
— А чем ты будешь заниматься до чая, дорогая? — поинтересовался он.
— Полагаю, что найду, чем развлечься, — ответила я. Я поймала его взгляд и улыбнулась. После нашего утреннего разговора, Майло, скорее всего, рассчитывал на более резкую реакцию.
— Очень хорошо, — произнес он. — Тогда до вечера.
Он ушел, и я немедленно начала действовать. Если Майло собирался делать что-то в одиночку, то почему бы и мне не поступить так же? Я подошла к телефону и сняла трубку.
— Пожалуйста, соедините меня с абонентом. Я пытаюсь позвонить мсье по имени Андре Дюво.
Мы встретились в кафе неподалеку от гостиницы. Когда я пришла, Андре уже ждал за столиком внутри.
— Очень рад, что вы мне позвонили, Эймори, — начал он, когда мы сели. — Нечасто я получаю приглашения на обед от красивых женщин.
Вот этому я ни капли не поверила. Я была уверена, что Андре Дюво не испытывает недостатка в женском внимании.
— Очень хорошо, что вы не заняты, — ответила я. — У Майло сегодня дела, а я терпеть не могу есть одна.
Он улыбнулся:
— Гораздо приятнее обедать в приятном обществе.
Мы сделали заказ и принялись непринужденно болтать. Как обычно, Андре был премилым собеседником. В нем присутствовало нечто очень раскованное, непринужденная дружелюбность, которую нечасто встретишь. У меня создалось впечатление, что я знаю его гораздо дольше, чем две недели.
— Вам нравится у нас в Париже? — спросил Андре, когда принесли блюда и мы приступили к обеду.
— О да, я всегда очень счастлива здесь.
— Долго думаете тут пробыть? — Я внезапно почувствовала что кроме учтивого интереса за этим вопросом кроется что-то еще. Я поняла, что вполне вероятно, что Сесиль Беланже обмолвилась ему о моем интересе к духам, учитывая их давнюю дружбу. Счел ли он его подозрительным именно в данный момент? Если да, то надо попытаться его успокоить.
