— Не понимаю, с чего бы это. Я же тебе сказал: кое-что наклюнулось.
— Ты мне не говорил, что пойдешь глазеть, как Анжелика прыгает тут голышом. Думаю, тебе очень понравилось ее выступление.
— Понравилось, — подтвердил муж. — Как думаешь, может, тебе попросить ее научить тебя движениям последнего танца?..
К счастью для Майло, меня отвлекло какое-то движение за его спиной, прежде чем он смог закончить фразу.
— Майло, — прошипела я, перебивая его, — ты видел, кто еще здесь сегодня вечером?
— Кто? — спросил он.
— Йенс Мюллер.
— Правда? Вообще-то не очень удивительно. Думаю, он должен приходить любоваться на свою музу.
— Да, — согласилась я. — Но, возможно, мы сможем что-нибудь узнать о его отношениях с Берил Беланже.
— Возможно. Ты поговори с ним, а я — с Анжеликой.
Я угрожающе прищурилась.
— Разделять и побеждать — вот в чем наш план, — с улыбкой напомнил Майло.
Почему-то мне не понравилась мысль о том, что мой муж победит Анжелику. Тем не менее я считала, что подобная идея не лишена смысла. Наверное, у Майло будет больше шансов в разговоре с Анжеликой, чем у меня. Когда она выйдет в зал, ее потянет уж точно не ко мне.
Я направилась к столику, за которым сидел герр Мюллер. Он находился один, хотя я была уверена, что он окажется в компании пары натурщиц. Заметив меня, он поднял глаза, хотя и без особого удивления.
— Добрый вечер, мадам Эймс! — поздоровался он, вставая. — Вы здесь одна?
— Нет, — ответила я. — Мой муж где-то поблизости, но у него так много друзей, что я его иногда теряю.
Я взглянула в сторону Майло. Он как будто пытался оправдать мое утверждение и был уже не один. Рядом с ним за столиком сидели две женщины, ни одна из которых не являлась Анжеликой, и все, похоже, пребывали в прекрасном настроении.
Я подавила в себе раздражение. Как бы я ни изображала обратное, притягательность Майло иногда была для меня источником душевных страданий.
Герр Мюллер проследил за моим взглядом, прежде чем задумчиво посмотреть на меня, и я подумала, что он, наверное, считает меня очень покладистой женой.
— Не желаете немного посидеть со мной?
— Благодарю вас, с удовольствием.
Он выдвинул мне стул, и я присела. Я заметила, как его взгляд спустился с моего лица на платье, и на какое-то мгновение я пожалела, что поддалась уговорам Труди и надела нечто столь откровенное.
— Вас угостить? Бокал вина? — спросил он. — Сигарету?
— Нет, благодарю вас, — ответила я.
Герр Мюллер закурил и сделал глубокий вдох, прежде чем произнес:
— Позволю себе предположить, что вам, похоже, здесь не очень нравится. По-моему, подобные заведения не для вас.
Я улыбнулась:
— Я не люблю отпускать мужа одного.
Он хохотнул.
— Я бы подумал, что вас бы он тоже одну не отпускал, — герр Мюллер вновь уперся взглядом в мое декольте.
Я решила, что настал момент сменить тему:
— Вы пришли посмотреть на Анжелику?
— Да, она меня восхищает.
— Она и правда восхитительна, — согласилась я.
— Тело у нее просто завораживающее.
По-моему, сегодня вечером это тело заворожило массу людей.
— Похоже, она очаровала всех, кроме Элиоса Беланже, — непринужденно заметила я.
Это замечание вызвало ожидаемую реакцию.
— Этот человек не отличал добра от зла, — с жаром произнес герр Мюллер.
— А почему ваша с ним дружба дала трещину? — спросила я. Я не думала, что он откроет мне душу и признается в романе с Берил Беланже, но никогда не знаешь наверняка. Прежде люди доверяли мне куда более странные тайны.
— Он стал параноиком. Он был убежден, что кто-то пытается ему навредить, украсть его секреты.
Я подумала о пропавшем рецепте. Похоже, Элиос Беланже мог оказаться прав.
— Вы считаете, это возможно? — поинтересовалась я.
Герр Мюллер пожал плечами:
— Не знаю. Да мне все равно. С этого момента я хотел бы воздержаться от всякого упоминания о нем.
— Мне показалось, что вчера я видела вас в Люксембургском саду, — сообщила я, надеясь перевести тему на Берил Беланже.
— Да, — с готовностью признался скульптор. — Я там гулял, но ушел, поскольку заметил мадам Беланже, а мне не хотелось с ней разговаривать. Я разорвал с семьей Беланже все отношения.
Так вот почему он избегал Берил Беланже. Тогда, похоже, не он ее любовник. Конечно, он мог врать, но я почему-то так не думала. Я просто не представляла их, охваченных пламенной страстью.
— «Меня разрушают изнутри», — сказал он мне как-то раз, — продолжил герр Мюллер, явно не совсем покончив с Беланже. — По-моему, Элиос думал, что кто-то плетет против него заговор, но не знал, кого в этом обвинять. Поэтому обвинил меня. Говорю вам: от кого-то другого я бы подобных слов не потерпел. Сначала я мирился с этим только потому, что думал — таким раздражительным он становится из-за болезни.
Это замечание неожиданно меняло направление разговора, чем я и воспользовалась:
— Я слышала, что мсье Беланже болел, и ему нанимали медсестру.
— Да, прекрасная была женщина, — поддержал он. — Я сразу ее заметил. Дивная фигура у нее была.
— А чем он страдал? — спросила я, надеясь наконец получить ответ на этот вопрос.
Герр Мюллер пожал плечами:
— Этого я не знаю. Я не интересуюсь болезнями.
Похоже, его наблюдательность работала совсем в другом направлении.
Однако его следующие слова оказались чрезвычайно интересными.
— Мне хотелось, чтобы медсестра позировала мне, но ее подобные вещи не интересовали. Не знаю, что с ней стало потом. Возможно, она вернулась домой. По-моему, она из Бове.
Я замерла. Бове. Это туда Майло ездил на поезде. Поехал ли он разыскивать медсестру? Другой причины я не видела.
Я резко поднялась со стула.
— Прошу меня простить, герр Мюллер, но мне нужно вернуться к мужу. Было очень приятно с вами увидеться.
— И мне тоже, мадам.
Мне очень не хотелось показаться невежливой, но его взгляд уже перекинулся на вышедшую на сцену девушку — фигуристую рыжеволосую красотку, наряженную лишь в перья, и я поняла, что по моему обществу он скучать не станет.
Я пробралась к столику Майло, готовая устроить ему скандал по поводу медсестры. И тут я заметила, что он больше не сидит в компании двух молодых женщин. Однако по их раздраженным взглядам я определила, куда он направился: теперь он стоял рядом с Анжеликой. Я не удивилась тому, как быстро ему удалось завладеть ее вниманием. В конце концов, Майло никогда не приходилось пускаться в долгие поиски, когда дело касалось женщин — они естественным образом сами к нему притягивались.
