Ладно, мне нужно ложиться спать, завтра мне на учебу (все никак не могу привыкнуть спать в прежней постели). Я еще рада, что вроде наладилось дело с Жюльеттой и Манон, они делают вид, что не догадываются о моем существовании.
Целую крепко, Марсель.
Лили
P.S.: Ралала приносит свои извинения – он не нарочно на тебя напи́сал.
Анна
Бабушка сидела в кресле возле окна. Она ждала нас, счастливая, что мы пришли на день раньше обычного, пока девочки не начали учиться. Днем меньше в расписании ее одиночества. Крепко-крепко я прижала бабушку к себе, ощутив приятный аромат ее щеки. Лили, поцеловав прабабушку, протянула ей небольшой черный камень.
– Держи, бабуля, я привезла его с Северного мыса!
Бабушка очень разволновалась, она с нежностью поглаживала камешек, будто это бриллиант. Хлоя взяла ее за руку и прошептала на ухо несколько слов.
– Да я не сделала ничего особенного, – ответила бабушка тихо.
– Ну, уж нет! – вмешалась я. – Ты сделала очень многое.
Она только отмахнулась, снимая с себя всякую ответственность, и переключила наше внимание на сервировочный столик, где в вазочке лежало печенье.
– Ну-ка попробуйте, это испекла внучка госпожи Дюпор!
– Не нужно, бабуля, – отказалась Хлоя, – я должна быть осторожнее – и так набрала пару лишних килограммов.
– А по-моему, ты гораздо лучше выглядишь, чем во время нашей прошлой встречи!
Лили кивнула в знак солидарности, вгрызаясь в печенье. Но она тотчас же положила его обратно, ее лицо исказила гримаса.
– Они что, из бетона, эти печенья? Я едва не лишилась всех своих зубов!
– Подумать только, ведь на прошлой неделе они были превосходны, – удивилась бабушка. – Ладно, давайте рассказывайте все! У меня сохранились самые прекрасные воспоминания о Норвегии, вам там понравилось?
Я предоставила возможность поговорить девочкам, бабушка уже знала о моих впечатлениях: я звонила ей по крайней мере раз в неделю. Они сравнивали свои переживания и эмоции, почти одинаковые, несмотря на шестидесятилетнюю разницу в возрасте.
– А что вам понравилось больше всего?
– Трудно сказать, – ответила Хлоя. – Может быть, мне больше всего понравилось северное сияние. Или Прекестулен. Нет, конечно, нет, я знаю! Мне больше всего понравилось, что мы все время были вместе, втроем.
– Лично мне больше всего понравились киты, – заявила Лили.
Бабушка засмеялась, девчонки подхватили. Я наблюдала за ними, наслаждаясь тем, что окружена любимыми людьми, теми, без кого не могло быть и меня. Недоставало только одной, но частичка ее жила в каждой из нас.
Мы остались до самого ужина, сервированного в столовой. Я крепко расцеловала бабушку.
– Обязательно приду на следующей неделе, моя дорогая.
– Я тоже! – воскликнула Лили. – Да выбрось ты эти печенья, бабуля, они опасны для здоровья.
– И я приду, – подала голос Хлоя.
Бабушка была в восторге. Она провожала нас взглядом, пока мы не покинули ее комнату. Девочки вышли первыми, и я уже собиралась закрыть за нами дверь, когда услышала, что меня тихонько зовут. Я обернулась. У бабушки был вид заговорщицы.
– Скажи, есть от него какие новости? – прошептала она.
– Я как раз собиралась ему позвонить, когда выйду от тебя.
– Ты им расскажешь?
– Пока не знаю.
Она стала довольно потирать руки – что и говорить, под морщинами проглядывала десятилетняя девчонка. Я шутливо показала ей язык и теперь уж точно закрыла за собой дверь.
Пять звонков. Я уже собиралась отключиться, но тут он ответил.
– Привет, Анна!
– Привет, Жюльен! Как у тебя дела?
Лили
25 июня
Мой дорогой-предорогой Марсель!
Сегодня я пишу тебе в последний раз, и мне очень грустно. Мне кажется, что ты был со мной всегда, всю жизнь, но теперь я должна тебя покинуть, потому что в тебе совсем не осталось места. Не стоило мне так крупно писать вначале, я должна была экономить листы, говорить с тобой только о самом важном, это будет мне наука впредь.
Ну, хорошо, сначала я расскажу тебе о последних новостях, а уж потом попрощаюсь как положено.
Во-первых, я очень радуюсь тому, что в эти выходные поеду в гости к Ною. Мама позвонила его отцу, он тоже считает, что нам всем обязательно нужно встретиться. Мне немного боязно, что он меня не узнает, но я прошепчу ему на ушко песенки, как тогда, во время нашей ночевки под открытом небом, и, надеюсь, это освежит ему память. В любом случае мне не терпится поскорее его увидеть, потому что, сколько я ни глазела по сторонам в коллеже, второго такого, как Ной, я там не обнаружила.
Если уж говорить о коллеже, то я тогда преувеличила, сказав, что все идет хорошо. Близнецы, оказывается, вовсе меня не забыли. Они просто выжидали подходящий момент. Сестры подкараулили меня в раздевалке спортзала – я как раз переодевалась и стояла со спущенными штанами. Жюльетта сказала, что я всего лишь жалкая ябеда, что из-за меня ее сестру на три дня отстранили от занятий, а Манон добавила, что уж лучше бы я совсем не возвращалась. Я ответила, что мне нечего им сказать и не стоит путать божий дар с яичницей, но они только рассмеялись и продолжали говорить гадости. Все за нами наблюдали, но никто не встревал. Близнецы сказали, чтобы я перестала выпендриваться, что я – полная уродка, особенно с этой короткой стрижкой, что моя мать должна была меня выбросить в сортир, когда меня родила. Тут я не стерпела и закричала, чтобы они не смели так говорить о моей матери, но они все не унимались и сказали, что она толстая и бедная, тогда кровь закипела у меня в жилах, и я уже собиралась выпалить в ответ, что их мать такая маленькая, что у нее голова воняет ногами, но в этот момент вспомнила, чему меня учила Франсуаза: отвечать на злобу нужно любезностями.
Я посмотрела на Манон, которая говорила мне такие ужасные вещи, широко улыбнулась и поблагодарила ее. Она спросила, за что это я ее благодарю, тогда я сказала, что ее доброта тронула меня до мозга костей, вряд ли на земле сыщется второй такой же добрый человек, как она. Все вокруг загоготали, а она еще больше разъярилась. Сестрица ее выкрикнула, что я окончательно сбрендила, на что я сладеньким голоском просюсюкала, что она, дескать, очень красивая, особенно когда улыбается. О, после такого у нее просто челюсть отвисла, вот бы ты видел! Все остальные покатывались со смеху, близнецы пробормотали еще что-то оскорбительное, а потом отстали. Конечно, на этом дело не закончилось, об этом и мечтать не стоило, на уроке математики они начали все сначала, но теперь я уже знала, как нужно им отвечать. Клянусь, Марсель, если однажды им просканируют мозги, результат превзойдет все ожидания.
