Мне было больно вспоминать об этом, и сейчас, когда я смотрела на него, я все еще помнила ощущение прикосновения его кожи к моей… его руки. Его улыбку. Как счастливы мы были. Как много раз он смешил меня; никто так не мог, ни до, ни после.
– Послушай, – сказала я наконец, – мы можем пойти выпить в пятницу на день рождения Малка. Но только если ты потом кое-что сделаешь. Есть одно дело. Тогда, по крайней мере, там будет кто-то, кто компенсирует мне, что подвыпившие эля криминальные репортеры будут звать меня куколкой.
– Договорились, – сказал он, и мы улыбнулись друг другу, кивнув.
Цинния прервала нас:
– Грэхем как раз говорил, что у Дилайлы в следующем месяце будет несколько лекций, в Оксфорде. Мы должны пригласить его на ужин. Мы не можем бросить тебя голодать, дорогой Грэхем.
– О нет! – смущенно сказал Малк.
– Будет здорово, Малк, – сказал Себастьян, пихая его рукой. – Эй, мне понравилась та заметка, которую ты написал для «Таймс» на прошлой неделе.
– Дом ужаса рядом с нами? О да! – Малк кивнул с удовольствием, и когда они начали обсуждать это, я пожала плечами, говоря про себя: Как хорошо! Какой чудесный денек для прогулки. Как мило увидеться с Себастьяном и так с ним хорошо поболтать. И Джуди, и Шарлотта, и Марк – даже Цинния; она не так уж плоха…
И тут Цинния повернулась ко мне:
– У нас с Себастьяном была такая странная встреча на прошлой неделе, он тебе говорил?
– Нет, – ответила я, вежливо улыбаясь.
– О! Как забавно. Я хотела тебе рассказать. – Ее глаза остановились на мне.
– Ах, – сказала я, не в силах вынести ее взгляд. – Что ты хотела мне рассказать?
– Ну, ты правда хочешь, да, Нина? Мы… да, мы встретились с одним моим старым другом. Себастьян и я. Мы прогулялись по Фласк Волк, потому что мой дорогой мальчик повел меня обедать в мой день рождения, и мы искали одну брошку, которую я все хотела купить, и тут Себастьян сказал…
Я почти перестала слушать: Цинния знает все, она была везде, и очень сложно притвориться, что тебе интересно, когда она заводит историю о том, как принц Чарльз и Джуди Денч вместе ужинали. Но затем она прокашлялась и натянула выражение лица Себастьяна, когда он довольно рычит.
– …мама, в библиотеке была странная женщина. Я видел ее пару недель назад, и с тех пор это меня беспокоит, я уверен, что я ее знаю.
Она посмотрела на мою реакцию. Я повернулась к Себастьяну. Он взглянул на меня, на середине разговора, как будто почувствовал мой взгляд.
– Ты же сказал, что не знаешь эту женщину, – сказала я.
– Какую женщину?
– Женщину в красных колготках в библиотеке. Ту…
– Ты имеешь в виду Лиз, – просто сказала Цинния. – Лиз Трэверс.
Лиз Трэверс. Ее зовут Лиз. Не Тедди.
– Да, – сказал Себастьян. – Я не узнал ее. Она так изменилась.
– Что ж, дорогой, ты ее десять лет не видел. Я думаю, что это нормально.
– Кто она? – спросил Малк.
– Лиз Трэверс, – повторила Цинния. – Она наш старый друг. Забавно, что вы тоже ее знаете!
Малк побледнел.
– Она не знает нас, – сказала я. – Не знаю, чего она хочет от… От меня. – Я сглотнула. – Вы с ней говорили?
– Говорили! Да она подлетела к Себастьяну и прямо накричала на него за то, что в тот день она его сразу узнала, а он так с ней грубо обошелся, – ответила Цинния, поправляя шарф. – Она всегда была немного чудная, но я никогда не видела ее такой. Не знаю, что вы ей такого сказали, Нина. Она ужасно обиделась.
– Мы не были с ней грубы, – ответила я. – Мы… Она сказала… – Я запнулась, стараясь собрать мысли в кучу. – Извини, так ты ее знаешь?
– Мы давно друг друга знаем, – спокойно сказала Цинния. – Она работала с Дэвидом над «Ветрами власти». Она получила за него премию BAFTA… – Она остановилась. – «Ветра власти» был самым крупным фильмом Дэвида, высшая отметка в его карьере. Актрисе, исполняющей главную роль, дали «Оскар». Ужасно, что Дэвиду ничего не дали. Это был его фильм. То, что ей присудили, а он…
Я прервала ее:
– Она актриса?
– О нет, – ответила Цинния, глядя на меня с любопытством. – Ты что, правда не знаешь, кто она такая?
– Нет, я же говорю, я никогда ее раньше не видела. Но, кажется, меня она знает.
– Лиз – сценарист. Стыдно не знать, ну правда. Такая печальная судьба. Она так и не реализовала свой потенциал до конца.
В других обстоятельствах я бы улыбнулась, услышав, что сценарист, призер BAFTA не реализовал свой потенциал. Цинния оглянулась на Малка и улыбнулась.
– Извини за это, Малк. Боюсь, что мой сын грубо обошелся с вашим старым другом и она все неправильно поняла.
– Не надо, – тихо ответил Малк, заложив руки за спину. – Не извиняйся.
Я сказала Себастьяну:
– Почему ты мне ничего не сказал?
Он выглядел озадаченным.
– Я собирался сказать, когда мы пойдем выпить. Прости. Выскочило из головы.
И я вспомнила, что не рассказала ему обо всем остальном: о фотографиях, о книге. Я поежилась.
– Конечно. Не волнуйся. Ничего страшного.
Но Цинния все еще смотрела на меня. Наступила небольшая пауза; Себастьян снова повернулся к Малку, чтобы закончить разговор, а она сказала:
– Интересно, почему она считает, что знает тебя.
– Не знаю. Она что-то знает про моего отца. И про мою семью. Она пыталась связаться со мной. – Я отбросила всякую осторожность. – Она говорит, что мой отец не погиб. Я… Не уверена, но может быть, она сумасшедшая. У тебя случайно нет… Нет ее адреса?
– О, прости. Нет.
– Вообще нет? А ты знаешь, где она живет?
– О, в тех домах на той стороне Хит. В Приорс.
Это те домики-замки, мимо которых мы недавно шли. Я потерла глаза.
Малк встал под деревом, и Себастьян пожимал ему руку, прощаясь. Вдалеке появилась Шарлотта и позвала его, крича что-то насчет чая. Мы стояли в стороне от них, на краю холма.
– Цинния, как ты думаешь, ты могла бы связаться с ней для меня? Выяснить, хочет ли она со мной снова встретиться. Я просто в отчаянии. Все это так странно и…
– Еще раз, нет.
– Извини? – переспросила я, подумав, что ослышалась.
Цинния наклонилась ко мне. Она осторожно притянула шаль обратно на плечи.
– Нина, дорогая, пойми меня правильно, просто потому, что мы не хотим, чтобы ты была в нашей жизни.
– Что?
– Прошу тебя, пойми. Я думаю, для всех будет лучше, если мы разойдемся каждый в свою сторону. – Она изобразила, как отталкивает лодку от берега. – Это ваше дело, пойти выпить и все такое, а что дальше? Эти встречи, все это, они все запутывают и расстраивают меня. Ты не должна тратить его время. Он был… Ты почти сломала его, я тебе это говорила в свое время. Вам с ним нужно начать все с чистого листа, говоря метафорически. Просто с чистого листа.
