– Что у вас еще нового? – спросил Джонас в какой-то момент, кроша лед в своем стакане хрупкой соломкой. – Неужели тебе нечего мне рассказать?
Я уставилась на него. Мы с Джонасом были друзьями с начальной школы. Я знала его с четырех лет; я знала, что он был геем, прежде чем он сам это понял. Мы часами рассматривали друг друга голышом (будучи маленькими, конечно же). Однажды летом мы выучили все тексты песен «Энни». Я все ему рассказывала.
Но расстояние убивает.
– Действительно, ничего, – сказала я, слабо улыбаясь, и, хотя он тоже улыбнулся и похлопал меня по руке, сочувствуя той жизни, которую, как он думал, я веду, я почувствовала разочарование Джонаса, его натянутую улыбку, и пропасть между нами становилась все больше.
Позже, в субботу вечером, я отправила электронное письмо отцу:
Можно мне прийти к тебе завтра утром?
Он ответил почти мгновенно:
Дорогая Нина, я бы очень хотел тебя увидеть. Пожалуйста, приходи в мой отель, если тебе удобно. Отель «Уоррингтон», Блумсбери. 10 утра подойдет? Меня не будет с 11 до конца дня.
Джордж
Мама так и не вышла, когда в воскресенье утром я ушла. Хотя еще не было десяти, жара и движение вокруг Кингс-Кросса уже смешались, создав туманную завесу, когда я проходила мимо диснеевских шпилей Сент-Панкраса. Я люблю Сент-Панкрас. Я была так разочарована, когда миссис Полл сказала мне, что это был железнодорожный вокзал и заброшенный отель, а ведь я была уверена – примерно до восьми лет, – что это был настоящий сказочный замок. Башни и шпили, вздымающийся скалистый горизонт: дворец Спящей красавицы, заброшенный современным миром.
Отель «Уоррингтон» был вторым по счету и наименее любимым из различных зданий на ветхом полумесяце больших белых лепных домов недалеко от Юстон-роуд. На верхней ступеньке стояло ведро с грязной водой и старой шваброй. Буква «о» отсутствовала, и вывеска на перилах первого этажа выглядела странно. Когда я встала рядом с ведром и подняла глаза, у меня появилось желание в последний момент развернуться и пойти домой, отпустить эмоции и броситься на мамину кровать, крепко обнять ее, сказать ей, что я не буду связываться с этим новым прошлым, в которое меня вдруг ткнули, заставить ее сесть и улыбнуться. Но я знала, что не смогу. Джинна уже не было в бутылке; его нельзя было запихнуть обратно.
Поднявшись по ступенькам, я с трудом открыла тяжелую дверь и представилась на стойке регистрации. Блондинка, веселая леди, не намного старше меня, яростно стучала по клавиатуре, но подняла голову.
– Доброе утро! – сказала она с восточноевропейским акцентом.
– Привет, – сказала я. – Я пришла на встречу с моим… – Я остановилась. – На встречу с Джорджем Парром.
Она безразлично посмотрела.
– Давайте посмотрим. Я не уверена, что у нас такой есть… – Опять яростное клацанье по клавиатуре. – Нет! Боюсь, у нас никого нет с таким именем!
Я уставилась на нее:
– Должен быть.
Но она снова пожала плечами:
– Нет! Только четыре комнаты заняты, ни одна из них не принадлежит Джорджу Парру. – Яркая оживленная улыбка. – Чем еще я могу вам помочь?
Я почувствовала головокружение от разочарования: что это за чепуха?
– Я не понимаю. Он сказал… – Я достала телефон и проверила адрес. Потом я поняла – Постскриптум в конце письма.
П. С. Спроси Адониса Блю в отеле.
– Ой, – сказала я неуверенно. – Мне нужен Адонис Блю, по-видимому. Это… – Я замолчала. Это звучало смешно.
Мои слова возымели магический эффект. Девушка вскочила и улыбнулась.
– О, верно! Вы на встречу с мистером Блю? Он очень забавный человек. Все время меня смешит. Я сказала ему, вас зовут не Адонис… – Она произнесла имя как Адд-он-исс. – …И он подтвердил, что это правда. Это правда?
– Нет, – сказала я, стараясь не показывать свое раздражение. – Его зовут Джордж.
– Хорошо, – сказала она, с любопытством глядя на меня. – Что ж, он в номере 4. Первый этаж, по коридору. Сообщить ему, что вы идете?
– Не стоит, – сказала я. – Пусть будет сюрприз.
– Нина? – сказал мой отец, распахнув дверь минуту спустя. – Да, это ты! Чудесно. Ну, входи. Немного странно, но располагайся.
Я просто смотрела, как будто впитывала его изображение. Эти темно-карие беспокойные глаза, которые не совсем подходят к его загорелому лицу, синяя рубашка поло, брюки чинос.
На этот раз он не пытался меня поцеловать, просто похлопал по плечу.
– Большое спасибо, что пришла.
Я вошла в номер, засунув руки в карманы, пытаясь казаться спокойной. Комната была крошечная, до отказа набитая мебелью: покрытая густым слоем лака кровать с балдахином, письменный стол с печеньем в фольге, чайные пакетики и чайник. Еще два больших кресла и стеклянный столик.
Джордж Парр показал на стулья и стол:
– У них всегда такое расположение столов и стульев в гостиничных номерах. – Он дружелюбно улыбнулся мне. – И это так странно. Кто вообще использует эти номера в качестве гостиной? Кто может подумать: «А выпью-ка я чашку чая и отдохну в своем гостиничном номере. А?»
– Я не часто останавливаюсь в отелях, – ответила я.
Наступила пауза.
– Ага. – Он указал на один из стульев. – Хорошо, давай сядем и проверим их практичность. Сделать тебе кофе?
Я покачала головой.
– Может, чай или что-то другое? – Он посмотрел на свои часы. – Слишком рано для чего-нибудь покрепче, но у нас же особая встреча, правда? Не буду тебя укорять, если хочешь виски.
– Нет, спасибо.
Он аккуратно потянул за штаны чуть выше колен. Малк всегда делал то же самое, и я почувствовала первый предательский укол, но отогнала его. Он сел напротив меня, и я старалась не смотреть на него слишком открыто. Мой отец. Это мой отец.
Я облизнула сухие губы.
– Итак, зачем ты хотел меня видеть?
Легкая улыбка оставалась неподвижной на его лице.
– Я думал, что было бы хорошо провести время вместе. Только ты и я.
– Но ты ведь не из-за этого вернулся, не так ли? – сказала я, все еще держа руки карманах. – Той ночью ты сказал, что хочешь развода. Вот почему ты здесь?
– Частично. Немного того, немного этого. Я хотел тебе все объяснить. Только наедине. – Когда он улыбнулся, морщинистая кожа вокруг его глаз едва не скрыла их полностью. – Что касается развода, о котором я говорил в пятницу, я встретил кое-кого несколько лет назад – замечательную девушку по имени Мерилин. Она очень хочет – как и ее семья, с которой я очень сблизился, – чтобы мы поженились. Они довольно известная семья в Огайо. Я живу в Огайо, ты не была там?
