А потом раздался дикий рев и вой. Все хлопали англичанина по плечам, поздравляли его и массу Джуитта. Все отвернулись от одинокого и поникшего массы Ли. Тот стоял, уронив руки, не отрывая взгляда от пятен крови на ринге.
Наконец сэр С. Эрик Расселл подошел к нему. Масса Ли медленно поднял глаза.
– Что вы сказали? – пробормотал он.
– Я сказал, что сегодня не самый удачный день для вас.
Масса Ли попытался выдавить из себя улыбку.
– Касательно ставки, – продолжал англичанин. – Конечно, никто не носит таких денег при себе. Почему бы вам не расплатиться завтра? Скажем, днем… – Он помолчал и добавил: – После вечернего чая в доме мистера Джуитта.
– Да, сэр, – кивнул масса Ли.
Домой они ехали два часа. Ни масса, ни Цыпленок Джордж не произнесли ни слова. Это была самая долгая поездка в жизни Джорджа. Но и она оказалась недостаточно долгой. В конце концов повозка приблизилась к дому…
На следующий день масса Ли вернулся от массы Джуитта на закате. Цыпленок Джордж готовил еду для петушков в своей хижине, где провел почти все время, чтобы скрыться от слез и упреков Матильды. Выдержать это было невозможно, и он сбежал на птичник.
– Джордж, – обратился к нему масса, – мне нужно сказать тебе нечто неприятное. Честно говоря, не знаю, как и начать… Но ты уже знаешь, что у меня нет денег, хотя все думают, что я страшно богат. У меня всего несколько тысяч, дом, земля и ниггеры.
«Он собирается нас продать», – с ужасом подумал Джордж.
– Проблема в том, – продолжал масса, – что все это не окупает даже половины суммы, которую я должен этому проклятому сукину сыну. Но он предложил мне сделку… – Масса снова умолк. – Он уже был наслышан о тебе, а сегодня сказал, что убедился, как умело ты подготовил к боям обеих птиц…
Масса глубоко вздохнул. Джордж замер.
– Похоже, ему нужен новый тренер – в Англии. Недавно он потерял своего мастера и теперь считает, что привезти тренера-ниггера из Америки будет забавно. – Масса не смотрел в глаза Джорджа, а тот не верил собственным ушам. – Чтобы не затягивать дело, он предложил поступить так. Я отдаю ему все наличные, первую и вторую закладную на дом – и отправляю тебя в Англию, чтобы ты там подготовил другого тренера. Он говорит, что не больше, чем на пару лет. – Масса заставил себя посмотреть Джорджу прямо в глаза. – Ты не представляешь, как я расстроен, Джордж… Но у меня нет выбора. Если я этого не сделаю, он пустит меня по миру. Я разрушил все, ради чего работал.
Джордж не мог подобрать слов. А что он мог сказать? Ведь он всего лишь раб массы.
– Я знаю, как это тяжело для тебя, но я все сделаю… Клянусь, что, пока тебя не будет, я позабочусь о твоей женщине и детях… А когда ты вернешься домой…
Масса Ли замолчал, сунул руку в карман и достал сложенный листок бумаги. Он развернул его и показал Джорджу.
– Знаешь, что это? Сел и написал это вчера вечером. Это документ о твоей свободе, парень! Я положу его в свой сейф и отдам, когда ты вернешься!
Джордж мельком взглянул на таинственные закорючки на белом листе бумаги, но не смог сдержать своей ярости.
– Масса! – тихо сказал он. – Я собирался выкупить всех нас! Теперь я все потерял, а вы отправляете меня за океан, разлучаете с женой и детьми. Как вы можете не освободить их, а не только меня, когда я вернусь?
Глаза массы Ли сузились от злости:
– Не смей указывать, что мне делать, парень! Не моя вина, что ты потерял свои деньги! Я и без того предложил тебе слишком много! С вами, ниггерами, одна морока! Следи за языком! – Лицо его побагровело. – Если бы ты не прожил здесь всю жизнь, я бы немедленно продал твою задницу!
Джордж посмотрел на него и покачал головой:
– Если бы моя жизнь что-то значила для вас, масса, вы никогда не сделали бы этого со мной!
Лицо массы окаменело.
– Собирайся! Ты уезжаешь в Англию в субботу.
Глава 104
С отъездом Цыпленка Джорджа удача отвернулась от массы Ли. Его финансовое положение продолжало ухудшаться. Сначала он приказал Джорджу-младшему ухаживать за петухами так же, как это делал его отец. Но к концу всего третьего дня масса обнаружил, что поилки молодых петушков пусты. Осыпая ругательствами и угрозами неуклюжего и медлительного Джорджа-младшего, мистер Ли прогнал его. Заменил его на птичнике девятнадцатилетний Льюис. Теперь, готовясь к оставшимся боям сезона, массе Ли приходилось большую часть работы выполнять самому – Льюис просто ничего не знал. Он сопровождал массу на местные бои. В такие дни вся семья собиралась вечером послушать новости.
Льюис постоянно говорил, что птицы массы большую часть боев проигрывают. Через какое-то время люди стали открыто говорить, что Том Ли пытается занимать деньги, чтобы делать ставки.
– Мало кто хочет разговаривать с массой. От него отмахиваются и бегут как от чумы.
– Чума и есть, – сказала Матильда. – Все знают, что теперь он беден.
– Белая шваль – он всегда таким и был, – резко произнесла сестра Сара.
Рабы знали, что масса Ли стал сильно пить. Он прикладывался к бутылке почти каждый день, между ссорами с миссис Ли.
– Этот старик никогда еще не был так зол! – как-то вечером говорила мисс Малица собравшимся на дворе ниггерам. – Он бродит по дому, орет и шипит как змея! Бросается на миссис, стоит ей лишь посмотреть на него. А когда он уезжает, она целыми днями плачет и слышать не хочет про его петухов!
За время, прошедшее с отъезда Джорджа, Матильда совершенно обессилела от слез и молитв. Она посмотрела на дочерей-подростков и шестерых сильных, взрослых сыновей – трое из них уже женились, и у них были дети. Потом ее взгляд вернулся к кузнецу Тому – словно она хотела, чтобы он что-то сказал. Но заговорил не Том, а Лили Сью, беременная жена Верджила – она жила на плантации Карри и приехала их навестить. В голосе ее явственно слышался страх:
– Я не знаю вашего массу так же хорошо, как вы, но чувствую, что он собирается сделать что-то ужасное – для всех нас…
Повисла тяжелая тишина. Никто не решался высказать свои предчувствия – по крайней мере, вслух.
На следующее утро после завтрака мисс Малица прибежала из кухни большого дома в кузницу.
– Масса велел седлать его лошадь и привести ее ко входу, Том, – пробормотала она со слезами на глазах. – И поспеши, потому что он только что страшно разругался с бедной старой миссис.
Том, не говоря ни слова, привел оседланную лошадь и привязал ее к столбу. Он уже собирался возвращаться в кузницу, когда в дверях показался масса Ли. Лицо его побагровело от выпивки. С трудом взгромоздившись на лошадь, он пустил ее в галоп.
Из полуоткрытого окна до Тома доносились рыдания миссис Ли. Казалось, сердце ее разрывается. Смутившись, Том поспешил через задний двор в кузницу и принялся затачивать старый плуг. И тут снова появилась мисс Малица.
