Коротко пересказала увиденное во дворце, в заключении обронив: так, одни домыслы, ничего серьезного.
– Отчего же, – герцог смотрел куда-то вбок, поверх моей головы. – Спасибо, миледи, я скажу их величествам и уведомлю охрану. А теперь посмотрим розы.
– Что? – не поняла я.
– Сделаем круг по залу. Вдруг вы его узнаете? Нет, так полюбуетесь на уникальный цветок, который таки расцвел. Моя леди его уже видела и нашла чрезвычайно занятным. Не беспокойтесь, – пальцы Родриго на миг сжали мои, а в голосе прорезалась усмешка, – это никак не связано с девичьей честью. Данный вопрос закрыт, только цветы.
– Его величество здесь, в зале?
Смотреть на розы совсем не хотелось. Общество герцога смущало и пугало. Он птица слишком высокого полета, опасный хищник, лучше держаться от таких подальше.
– Возможно, – уклончиво ответил Родриго. – Вас ведь волнуют танцы? Потерпите, скоро начнутся. Я могу рассчитывать на тур вальса?
Скептически осмотрела костюм герцога. Сомневаюсь, что в такой мантии можно не запутаться при выполнении фигур танца. Однако герцог доказал обратное, слегка крутнувшись на месте.
В итоге танец я обещала и попросила сказать, если мои предположения окажутся правдивы. Родриго дал слово и вернул на прежнее место, где меня поджидали двое мужчин: Геральт вернулся.
Музыканты настраивали инструменты.
Торопливо допила игристое, предвкушая приятную легкую ломоту в мышцах. Рассказала герцогу о таинственном незнакомце, и будто камень с груди упал. Надо бы и Геральта предупредить, только он, похоже, витает далеко от бального зала. Зато Филипп донельзя внимателен, то бокал подержит, то тарелочку, то веером обмахнет – старается.
Душно!
Только подумала, и воздух остыл, а нос защекотал знакомый запах вербены.
Обмерла, боясь обернуться. Сердце то замедляло, то ускоряло ход.
Конечно, кто еще мог играть с температурой? Расслабилась, забыла о некроманте!
Молила небожителей о спасении, чтобы Соланж не заговорил со мной, прошел мимо. Осторожно скосила глаза, гадая, где беловолосый кошмар, в каком костюме. По идее, узнать несложно, других блондинов в Веосе нет, тут все брюнеты.
Небеса услышали отчаянные мольбы, послав такой родной голос:
– Добрый вечер, миледи. Отлично выглядите.
Я чуть не бросилась на шею Эллану, с трудом выдержала обязательную процедуру целования руки и потащила в сад. Бедному лорду не оставалось ничего другого, как подчиниться, безропотно и безмолвно. Страшно подумать, что он подумал! Не иначе, ученица перепила, и ее потянуло на бурные развлечения. И ведь ничего не спросил. Неужели действительно считает, что я собралась заняться с ним любовью? Ну да, со стороны очень похоже. Интересно, а согласился бы? Нет, конечно. Я ведь не вызываю желания, лорд сам признался.
Эллан с шумом втянул воздух. Ох, кажется, я вывихнула ему запястье!
– Не надо, сам пойду, – подтвердил догадки лорд.
Стоило разжать пальцы, как Эллан подул на запястье. Мельком глянула на него, пощупала – целое, но болит. Вот тебе и хрупкая женщина!
Рассмеявшись, покачала головой.
– Даже не спросите куда?
Эллан пожал плечами.
– Вариантов множество.
– Вас все устраивают? – нервничала, принюхивалась.
Уфф, никакой вербены!
– Главное, чтобы они устраивали вас, – таинственно ответил лорд Марон и, дабы загладить неприятную ситуацию с запястьем, пошутил: – Вы проявили такое упорство, что не оставили сомнений в важности предстоящего занятия.
Быстрым шагом направилась к вазону с цветами. Оказавшись на безопасном расстоянии от Соланжа, извинилась, заодно рассмотрела костюм Эллана. Тот предстал в образе заморского принца: летящее одеяние, тюрбан, цветастый широкий пояс. Хорош, несомненно, хорош, самый лучший кавалер во всем бальном зале, да простит меня Родриго Соурен, Эллан вне конкуренции. Геральт тоже симпатичен, но не переплюнул любовника покойной жены. Видимо, судьба у графа Местрийского такая – Эллан Марон отбивает всех женщин.
– Вы чем-то напуганы, Дария? – ворвался в мысли встревоженный голос лорда.
Эллан отвел руку в сторону, будто готовясь каждую минуту материализовать посох. Весь напрягся, вытянулся в струну. Защитник. Слово волной тепла прошло по сердцу. Защитник. Великая Мать, как приятно иметь человека, который готов прийти на помощь по первому зову. Геральт, увы, сначала подумает о себе, только потом обо мне. Хотя, может, Эллан играет? Навсеи не отличаются добродетелями, своя шкура им всегда дороже.
– Соланж Альдейн.
Эллан понимающе кивнул и расслабился.
– У вас двое спутников, стоит ли бояться?
Действительно, почему я ухватилась именно за лорда Марона, почему именно он внушал чувство защищенности? Не Филипп, даже не Геральт, а учитель. Сама не понимала, действовала инстинктивно, верила, лорд не обидит, не обманет. Дурацкая убежденность, на самом деле. Он сам признавался, что погубил два города, убил кучу народу, тих и мил только из-за многолетней преподавательской привычки. Действительно, проступало в Эллане иногда темное, в Совет просто так не берут. Только вот все равно верила, хотелось к нему под крыло, слушать голос и ни о чем не думать.
– Они сами его боятся. Филипп точно.
– Вы полагаете, будто я нет? – усмехнулся Эллан и переместил руку чуть выше, на предплечье.
Я не возражала. Пусть хоть за талию обнимет и крепко прижмет, наоборот, остро захотелось ощутить ладони на талии. Успокоиться, мне нужно успокоиться. Геральт в этом отношении бесполезен. Страсть – да, но только прикосновения Эллана, его незримое присутствие за спиной вселяли уверенность. Лорд стал незаменим как воздух.
– Зато вы не полезете в драку.
Проводила глазами поднос с напитками. Эллан заметил и прищелкнул пальцами. Лакей подбежал и подал запотевший бокал.
– Очень даже полезу. – В голубых глазах плясали смешинки. – На кону ваше спокойствие и моя честь.
Два пальца: указательный и средний, – игриво погладили руку и легли на прежнее, предписанное этикетом место. В ответ небольно щелкнула лорда по руке, и учитель склонился в поклоне, извиняясь.
На маскараде можно все, поэтому не стала ругать лорда за вольность.
– Эллан, надеюсь речь не о прощенном долге?
Мы прогуливались среди гостей и посматривали на музыкантов. Те безумно долго настраивали инструменты. Ноги приплясывали. Когда же?
Танцы – успокоение для нервов. Закружусь в вальсе и забуду о Соланже.
– Это мое дело, Дария, – уклончиво ответил лорд и взял с подноса бокал для себя.
Ясно, развивать тему Эллан не намерен. Пусть тон мягок, но он только вежливая оболочка принятого решения. Если стану настаивать, услышу стальной и непреклонный совет не вмешиваться.
