– Так нужно, – коротко ответил мэтр Дорн, закрыв тему. – После случившегося вам необходим муж, особенно, если вдруг родится ребенок.
Понимающе кивнула. Я теперь опорочена, «гнилая» невеста. Жениха найдут быстро, особо выбирать не станут, кто согласится взять бракованную девицу, тому и отдадут. Отношение соответствующее: спасибо, что пригрел.
– А как вам удалось выбраться? – перевела разговор на учителя.
Куда везут, понятно. Магистр Багесл, тот самый двоюродный дядя, держал оборону в одном из замков предгорья. Места там пустынные, а стычки с навсеями регулярны.
– Чудом, Дария, чудом! – вздохнул мэтр Дорн. – Как и чудо, что поехал с капитаном Ноддом, а не остался в замке. Я как раз обосновался у вашего двоюродного дяди.
Ясно, значит, станет приглядывать. Все равно не удержит.
Больше ни о чем не спрашивала. Со стороны казалось, переживала гибель родных, на самом деле тревожилась за Эллана. Навсеи гордые, в плен не сдаются. А если и сдаются, то чтобы, как Геральт, убить и привести своих в тыл врага.
* * *
Смотрела на замок снизу вверх – иначе не получалось. Башни нависали над небольшой горной долиной, в которой мы на пару минут остановились. Камень переходил в скалы. Замок казался продолжением природы, таким же неприступным, суровым.
Мэтр Дорн раздобыл подобающую одежду, и теперь я не отличалась от местных женщин. Снова грубая рубаха, шнуровка, юбка в пол безо всякого кринолина. Никакого батиста, атласа, сложных вытачек, а на голове не затейливая прическа, а простая коса, перевязанная шнурком. Привыкнуть к корсету и турнюру, ощущала себя голой. Ткани царапали изнеженную кожу. Как такое можно носить? Отвыкла от суровой моды прошлого.
Тело чесалось и требовало ванной. В замке предложат бадью. Горячую воду придется подливать самой, а о душистом мыле, шампуне и разных маслах лучше забыть.
Ночью, во время привала, попыталась связаться с Элланом. Увы, ничего. Но я упорная, найду. Слухами земля полнится, обязательно узнаю что-то о лорде.
Больше всего боялась выдать себя и отчаянно вспоминала правила поведения, ставшие чужими. Я ведь даже говорила теперь иначе, многих привычных слов серые не знали, поэтому приходилось следить за языком. О наиви не заикалась. Для всех я ланга, дочь магистра Онекса.
Не замок, а гора! Такое приступом не возьмешь, придется разбить лагерь для длительной осады. Наверное, некогда таким было жилище Эллана. После он его облагородил, добавил уюта, хотя родовое гнездо Маронов все равно не походило на прочие особняки знати. Подобные дома строили не для красоты, а ради защиты. Тут и вовсе сплошной камень с узкими глазницами бойниц.
Две дозорные башни, ров и крутой подъем, простреливаемый со стен. Обойти замок и остаться незамеченным невозможно, да и как? По скалам?
Навстречу выехал небольшой отряд.
Бряцало оружие. Арбалеты взведены, два мага по флангам готовы отразить удар. Значит, двоюродный дядя нанял людей. Логично, маги не станут делать грязную работу, а вот существа без дара – запросто. Пусть официально серые стояли на страже человеческих королевств за морем, в реальности ланги всегда называли себя белой костью, а к людям относились с толикой пренебрежения. Да и среди них самих, вопреки убеждениям, не все рождались с магией. Такие шли в солдаты или прислугу.
Маги – высшее сословие, их не так уж много. Ни один отряд полностью не состоит из чародеев, столько банально не рождается.
Мэтр Дорн условным знаком приветствовал дозорных и, указав на меня, крикнул: «Свои!»
Странно, при учителе не оказалось никакого средства связи, в случае необходимости, например, когда потребовалось доложить обо мне двоюродному дяде, он пользовался чужим. После Веоса, где пирамидки имелись практически у всех, подобное вызывало оторопь. Моя осталась при мне, оттягивала карман. Нашли бы, пришлось отвечать на неудобные вопросы, но обыскать не успели, вовремя появился мэтр Дорн.
В Мире воды переговаривались между собой с помощью медальонов связи. Собеседника не видишь, только слышишь, иногда с такими помехами, что ни слова не различишь, поэтому предпочитали общаться через стационарные кристаллы в замках.
– Дочь магистра Онекса, – представил мэтр Дорн.
Лица солдат остались безучастными, зато маги встрепенулись, поспешили предложить свои услуги и выразить соболезнования. Значит, в курсе, какое положение занимал приемный отец. Ну да, кто о нем не слышал! Дядя фактически управлял пограничными землями, а его брат, тот самый магистр Онекс, был его правой рукой.
Капитан встречного отряда выделил «опекуна» – молодого остроносого мага, бросавшего на меня заинтересованные взгляды. Надеюсь, руки не попросит. По закону магистр Багесл распоряжается судьбой несовершеннолетней родственницы как самый старший в роду. Раз так, мог запросто дать согласие на брак.
Шагом поехали к замку.
– Надеюсь, вам у нас понравится, – заливался паренек. – Тут спокойно, но уютно.
Рассеянно кивнула и обернулась, окинула взглядом долину. Вздохнула. Уют, спокойствие, совсем иначе я их представляла. Сопровождающий по-своему понял причину моей печали и с жаром заверил: за смерть родителей отомстят.
– Крюки еще отведают крови темных!
Меня передернуло. Отвернулась, чтобы скрыть гримасу отвращения.
Дикие твари!
Как тяжело улыбаться, мило болтать – и ненавидеть. Я и прежде, до похищения, не признавала методов серых, считала их хвастовство служением добру насмешкой. Светлые не наслаждаются чужой болью, не изобретают изощренные пытки. Ничего, потерплю, нужно подождать от силы пару дней, потом я никогда больше не увижу лангов.
Магистр Багесл вышел встречать родственницу ко вторым воротам. Никогда прежде его не видела и с интересом тянула шею. Дядя оказался далеко не молод, но и не старик. Паутинка седины в волосах и абсолютно белые виски. Небольшая бородка, густые насупленные брови. Взгляд ясный, внимательный. Крепко сложен, в кожаном доспехе. На поясе – меч. Одним словом, воин.
– Рад видеть, дорогая племянница!
Дядя подошел, чтобы помочь спешиться, расцеловал и повел мимо замковых служб к крыльцу. Судя по удаляющемуся стуку копыт, провожатые ускакали обратно, только мэтр Дорн семенил следом, держа в поводу коня.
– И я вас, – солгала, соблюдая приличия.
– Жаль, при таких обстоятельствах свиделись, – покачал головой дядя. – Дурные времена!
Кивнула и со вздохом подняла глаза на одну из башен. За парапетом скользнула тень. Стража. Неприятное, но ожидаемое открытие.
Мы ступали по брусчатке, отчего каждый шаг отзывался болью в стопе. Слишком тонкая подошва ботинок не подходила для подобных прогулок, но на руках не понесут, хоть ковыляй.
Я успела отвыкнуть от высоких, крутых ступеней. Они вели ко входу на уровне третьего этажа. Никаких перил, подымайся, как хочешь. В замке мнимого отца было комфортнее, тут все подчинялось соображениям безопасности. При необходимости массивная входная дверь превращалась в подобие ворот, опускалась решетка, на ступени лилась горящая смола.
