– Скорее, Оллосу потребуется мое вмешательство, господа, – холодно усмехнулись за спиной.
Оба вздрогнули и обернулись к говорящему.
Недавний похититель, Твейн! Помятый, с длинной кровоточащей царапиной, наискось пересекавшей лоб, но преисполненный уверенности и внутреннего достоинства.
Поспешила спрятаться за Соланжем, испуганно поглядывая на некроманта. Он насмешливо кривил губы, будто стоял в парадном костюме, а не в грязном нечто. Как только в оперу допустили?
Странно, Соланж не спешил действовать, наоборот, окаменел. Показалось, или Твейн ему знаком? Если так, некромант не ожидал застать его в живых.
– Да, не умер, – усмехнулся Твейн и скользнул равнодушным взглядом по толпе. – А кого же вы ловили тогда, если не меня? Приходили же, только разминулись.
Кого ловили, когда? Во время моего похищения?
– После! – Соланж отмер и потащил к королевской ложе.
Складывалось впечатление, словно он что-то скрывает.
Твейн следовал по пятам, только реагировали на него странно: не требовали схватить оборванца, а шарахались, отворачивались.
Твейн и Евгения, как же они похожи! Некромант после скитаний и королева, когда обещала «веселый» вечер – одно выражение лица, глаз, мимика. Никакого сомнения в родстве, сходство разительное. Понятно, отчего лорды и леди поминали духов предков. У самой бы волосы встали дыбом, если бы столкнулась с таким живым покойником.
Напомнила Соланжу о попытке Твейна меня убить, он лишь мотнул головой: не сейчас. Самое время обидеться и записать очко Эллану, но внимание переключилось на короля. Оллос лежал, как упал. Рука до сих пор билась в конвульсиях.
Королевы в ложе не оказалось. Странно.
– А ее величество?.. – подняла глаза на Соланжа.
– Королеве стало дурно, – ответил человек в знакомой серой форме.
Значит, служит некроманту его величества. Вездесущ, ничего не скажешь!
Дурно? Но я помнила королеву: ни грамма беспокойства, в любой ситуации – кремень, и тут вдруг обморок. Игра на публику, не более.
Опустилась на колени перед монархом. Жив, но душа отлетает.
На шее, у сочленения головы с шеей, – колотая рана. Ее нанесли опытной рукой, отравленным клинком.
Грустно усмехнулась, узнав яд. Цения. Навсеи неоригинальны. Геральта, его отца, фрейлину, неизвестного мне некроманта отравили тем же средством. Наводило на определенные мысли, но ими поделюсь потом и только со своими мужчинами – впервые так назвала Эллана и Соланжа. Лорду нужно непременно рассказать, он даст ценный совет.
Король не желал пускать в сознание. Его на-ре отчаянно сопротивлялось, пришлось Соланжу вмешаться. После проблем не убавилось. Контакт установить не удалось, пришлось действовать в одиночку.
Вспотев, пыталась удалить яд из крови.
Времени все меньше, я отчаянно звала его величество и боялась не докричаться.
Помощь Соланжа пришлась кстати. Некромант ухватился за кончик сознания монарха и резко дернул на себя. Оно едва тонкой нитью не ушло из пальцев, но Соланж держал крепко.
Постепенно нить утолщалась, из практически прозрачной превратилась сначала в молочную, затем в серую.
Яд выводился тяжело: он успел смешаться с кровью. Потребовались все знания, чтобы остановить заражение и выжечь заразу.
Чужое присутствие ощутила сразу и, испугавшись, дернулась, чтобы очутиться лицом к лицу с Твейном. Зеленые глаза блудного некроманта светились, предавая сходство с котом. По губам гуляла безумная улыбка. Промелькнула мысль: «Убьет!» Видимо, у Соланжа тоже, раз он поспешил загородить от опасного гостя.
– Да, я убью ее, – холодно подтвердил худшие предположения Твейн. – Ему, – кивок на короля, – помощь не нужна, а мне пригодится.
– Хотите умереть вторично? – нахмурился Соланж и в знак серьезности своих намерений материализовал посох.
Умереть вторично?
Метнула быстрый взгляд на Соланжа, но тот не собирался ничего объяснять.
Посох уткнулся в грудь Твейна. Он не испугался, смело отвел в сторону острие и шагнул ко мне.
– Хотя, если она тебя ненавидит, стоит ли убивать? – задумчиво протянул зеленоглазый некромант. – С другой стороны, наиви. Уйма силы, где еще столько отыщешь?
Глазом моргнуть не успела, как Твейн полетел на пол. Вопреки ожиданиям, он быстро поднялся, утирая кровь с лица – воздушная волна разбила ему нос.
– А ведь только я могу нейтрализовать колдовство и найти демона, – самодовольно заметил Твейн.
Соланж напрягся, принял охотничью стойку и глухо переспросил:
– Кто?
Твейн, качая головой, рассмеялся. В его руке тоже материализовался посох, но воспользоваться им некромант не спешил. Он скользнул к перегородке между ложами, наклонился и с издевкой крикнул в зал:
– Добрый вечер, Евгения! Не ждала, милая, думала, убил Соланж Альдейн. Это ведь ты, дорогая, навела, едва ноги унес. Спасибо, родная, тоже тебя люблю!
Ответом стала темнота. В театре разом погас свет, только от сцены исходило странное свечение. Оно напоминало болотные огоньки.
– Что происходит? – пробасил голос Соланжа.
Его посох засветился, и я вместе с посиневшим королем очутилась в полусфере солнечного света.
– Дария, продолжай, – кивнул альбинос, но за мнимым спокойствием читалась угроза, к счастью, обращенная не ко мне. – Жизнь его величества на вес золота, даже дороже. Скоро прибудет королевский лекарь, поможет. Странно, что до сих пор нет.
Твейн хрипло расхохотался.
– Ищите труп. Я чую запах смерти. Девочка умеет не только выпивать энергию, но и вспарывать животы. Сам учил, – с гордостью добавил он.
Кто же Евгения Онор? Энергетический вампир, Слышащая и Одержимая? Не обычная магиня, однозначно, рок его величества Оллоса. Опьяненный любовью, он пошел против рекомендаций Совета магов, добился расположения красавицы и заработал смерть. Евгения не подарила ни детей, ни любви.
Соланж дернулся было к выходу из ложи, но вспомнил о некроманте и вернулся на прежнее место. Кусая губы, он разрывался между мной и необходимостью уйти. Только открыла рот, чтобы отпустить: наверное, жизнь одной наиви дешевле долга, как ложу озарила яркая вспышка телепорта. Значит, королева действительно подготовилась, сняла защиту.
Оба некроманта ударили одновременно. Синие лучи переплелись в полете, но не достигли цели. Воздух сгустился, и чары разлетелись осколками льда.
Взвизгнула, когда из темного зева перехода вылетело искрящееся нечто и спеленало Твейна. Сеть впилась в кожу, не давая пошевелиться и, кажется, затруднив дыхание воскресшего зеленоглазого брюнета.
– Свои! – вскинул руку Родриго. С его ладони сорвались языки пламени, чтобы поглотить очередное заклинание Соланжа. Магия стихий – завораживающее зрелище! – Не хватало еще, чтобы мы друг друга поубивали, пока демон устраняет неугодных, – усмехнулся он и небрежно стряхнул остатки магии на пол.
