– Сейчас есть заботы поважнее твоих сигарет, – он снова что-то произнес на языке индейцев, обращаясь к молчаливой старушке в углу, и тут же перевел для нас. – Киччауру питается кровью своих жертв, поэтому в теле ее не остается. Если тварь поранится, крови не будет. Она говорит, что именно так жители деревни вычислили пожирателя лиц в прошлый раз.
– А что насчет зверя? – я нервно постукивал пяткой ботинка по полу, стараясь справиться с вернувшейся дрожью. – Если он невидимый…
– То мы в полном дерьме, – закончил вместо меня Колин. – Старуха говорит, что зверь не так опасен, он скорее лишь тень пожирателя лиц. Он не нападает на людей, ограничиваясь скотом. Но проблема в том, что если не убрать зверя первым, то он вернется и постарается отыскать хозяина.
– Яма в лесу, – детектив хлопнул себя по лбу, будто что-то неожиданно вспомнив. – Вот кто раскопал останки.
Фостер молча кивнул, затем повернул голову к хозяйке хижины и еще несколько минут о чем-то с ней разговаривал. Мы с Миллером смиренно сидели рядом, храня молчание и терпеливо дожидаясь, пока Колин сообщит нам новые подробности. За единственным мутным окном хижины уже брезжил холодный рассвет. Эта долгая, бесконечная ночь все же закончилась.
– В общем, дела у нас так себе, – проговорил Фостер, поднимаясь на ноги и коротко прощаясь со старухой. – Мы знаем, как вычислить пожирателя лиц и что его можно заточить под землей, предварительно набив этой самой землей ему брюхо. Она говорит, что убить Киччауру невозможно. По крайней мере, никто не знает, как это сделать. Поэтому единственный выход избавиться от этой твари – это отправить его как можно глубже под землю. По какой-то причине он не может выбраться наружу без посторонней помощи.
Я осторожно наклонился, выбираясь из хижины вслед за Колином. Между деревьев впереди прорывался робкий утренний свет. Снег в его лучах, белоснежный и сияющий, казался чем-то почти что сказочным.
Миллер покинул лесную хижину последним, хмуро оглянувшись по сторонам и запахнувшись в пальто потуже.
– Но первым делом необходимо избавиться от зверя, – произнес он, с тоской поджигая спичку и бросая ее в сугроб. – Которого невозможно увидеть или поймать. Она не сказала, как это можно осуществить?
– Нет, – Фостер покачал головой. – Сказала только, что зверь приходит из пустоты. Это все, что она знает о нем.
– Из пустоты? – я наморщил лоб, силясь переварить услышанное, но уставший мозг отказывался работать. – Что это может означать?
– Это нам и придется выяснить, – мрачно обронил детектив, следуя за проводником, который с приходом утра снова начал продираться сквозь лес так же уверенно, как и прежде. – И времени на то, чтобы строить догадки, у нас нет. Пожиратель лиц знает о том, что мы ищем его. Как только мы вошли в лес, мне показалось, что за каждым моим шагом кто-то следил. Теперь я знаю, что мне это не померещилось. Так что… Как я уже говорил, если мы не поспешим, то вскоре у нас на руках будет еще один труп.
– А новый примется разгуливать по городу вместо прежнего, – добавил Фостер, не поворачивая головы.
Мы спешно двигались по зарослям, не обращая внимания на глубокие сугробы и свистящие порывы ледяного ветра, от которого перехватывало дыхание. Фрэнк шел позади, нервно покусывая спичку и о чем-то размышляя. Я же старался сосредоточиться на мысли о том, что вскоре мы снова окажемся в Норт Ривер, где меня будет ждать теплая мягкая постель и плотный, сытный завтрак.
Сейчас мне невыносимо хотелось убежать из этого ужасного места хотя бы в своих мечтах. На время выбросить все, что я услышал в хижине старухи, из своей гудящей головы.
* * *
Уже больше часа мы двигали в авто по шоссе, возвращаясь в город. Миллер, сразу заняв водительское сидение, с ликованием стукнул по бардачку, откуда ему на колени тут же выпала новенькая пачка сигарет. Затянувшись дымом и прикрыв глаза, он не сразу взялся за руль и завел мотор, так что нам с младшим Фостером пришлось терпеливо дожидаться, когда детектив наконец докурит.
– И что теперь? – несколько растерянно произнес я. – Что будем делать, когда вернемся?
Колин, раскинувшись на заднем сидении, дремал, заходясь громким храпом. После бессонной ночи на холоде моя голова кружилась от усталости, но я твердо решил сохранять бодрость до того момента, как вернусь домой. Поэтому, чтобы случайно не уснуть, я постоянно окликал Фрэнка и затевал разговор с ним.
– Мы могли бы осторожно проверить обеих девушек, – ответил он, вновь заполняя салон табачным дымом. – Так, чтобы тварь ни о чем не догадалась.
– Например, как?
– Беттани все еще в больнице, – он аккуратно свернул на главную дорогу и прибавил скорость. – Попросим медсестру заглянуть к ней и сделать вид, что она хочет произвести забор крови для анализа. Это выглядит вполне нормально.
– Если у пожирателя лиц отсутствие крови в венах является главным опознавательным признаком, вряд ли он позволит это сделать и обнаружит себя, – возразил я, отмахиваясь от дымного колечка, которое детектив случайно выпустил в мою сторону. – Зачем монстру сдавать самого себя?
– В этом и смысл, – кивнул Миллер. – Он ни за что не согласится и найдет весомый повод, чтобы избежать этой простой процедуры.
– Ну хорошо, а что насчет Кристал Хадженс? Мы не можем просто так заявиться к ней домой и сделать вид, что нам внезапно понадобилось провести анализ ее крови. Если чудовище прячется в ее теле, оно сразу раскроет наш план.
– Верно, – Фрэнк снова надавил на газ, и машина заметно ускорила ход. – Но мы можем попросить Алекса Грея помочь нам. Введем его в курс дела и попросим, чтобы он организовал внеочередное медицинское исследование для школьников из Эйри Вэй. Для него это как два пальца об асфальт. К тому же, если привлечь к этому всех учащихся, а не только Кристал, это будет выглядеть максимально правдоподобно.
– Но мы ведь все равно не сможем ничего сделать, пока не избавимся от зверя, который охраняет пожирателя лиц.
– Будем надеяться, что к этому моменту мы уже что-нибудь придумаем.
Я промолчал, думая о своем и решив не возобновлять без необходимости этот неприятный разговор. Мы оба прекрасно понимали, что должно последовать после того, как мы выявим монстра. И я все еще даже не представлял себе, как подобное можно будет объяснить горожанам. Или родителям одной из девочек.
От этой мысли внутри моего живота что-то сжималось в тугой, болезненный комок. И я наивно заставлял себя надеяться на то, что все в какой-то момент сумеет решиться само собой.
Глава 8. Колин Фостер
Я вытер ладонью взмокший лоб и перекатился на спину. Кейт тихо сопела рядом, погрузившись в глубокий сон. За окнами дома валил густой снег. Я видел, даже не отрывая головы от своей подушки, как его хлопья упрямо падают вниз, на широкий металлический карниз, а затем соскальзывают в пустоту и растворяются в темноте.
