– Я не знаю, о чем они говорили с Данилой, но потом боярин попал в ловушку. Толмач рассказал – парень исчез, стоило выйти за ворота Дорогобужа, и попал в яму. Там его поджидал Густав вместе с полком шведской конницы. И даже генерал был.
– Был?
– Представляешь, его камнем с коня на полном скаку вышибли…
– Думаю, мне действительно стоит переговорить с твоим толмачом, – сказал Светозар, – и как можно быстрее.
– Я бы его тоже еще раз послушал, да надобно проверить готовность к завтрашнему походу.
«Вот уроды! – мысленно возмущалась Зарина. – Сначала не дают есть и пытаются споить. Потом не дают спать, стращая всю ночь. Затем кормят до упада пересоленной и переперченной едой, но воды после нее не допросишься».
Двое суток, проведенные в Дорогобуже, представлялись ей бесконечным страшным сном. Особенно – ночь после несостоявшейся трапезы с королем, в течение которой ас своими «забавами» держал ее в непрерывном напряжении до утра.
Григ, как звали преображенного магией гномов человека, одним своим видом убийцы сразу внушал ужас, а его действия в ту ночь… Зарина не могла ни присесть, ни прилечь, он постоянно показывал, что любое ее движение может окончиться надругательством. И вдобавок – его летающие кинжалы, постоянно вонзавшиеся в стены на расстоянии полвершка от ее тела. Гад заставлял ее застывать на месте, стоило клинку воткнуться рядом.
Зарина до сих пор вздрагивала при воспоминании, как всего за пару секунд возле ее головы в стену вонзились восемь ножей, а затем еще четыре – вплотную к бедрам, не позволяя сдвинуться с места. В таком состоянии Григ продержал ее целый час, смачно описывая самые жуткие способы расправы над непокорными. И хотя ас ни разу не дотронулся до нее, пленница ощущала себя облитой нечистотами с ног до головы. А стоило закрыть глаза, как тут же перед ними возникали расписанные причудливыми рунами клинки.
Однако на следующий день у шведов что-то произошло. Ее накормили и наконец-то оставили в покое. До сегодняшнего утра, когда пленницу спешно вывели из здания, усадили в карету вместе с Григом и повезли из города. Куда? Она понятия не имела, поскольку окна были зашторены. К счастью, охранник вел себя так, словно рядом никого не было. Он спал или делал вид, что спит.
По окончании поездки ее перевели в наспех сколоченный сарай и оставили одну. Здесь ее и накрыл приступ жажды.
«Новый вид издевательства? – размышляла пленница. – Что им еще от меня нужно? Куда мы приехали? Почему остановились в поле?»
Неопределенность тоже не давала покоя, однако пить хотелось гораздо сильнее, поэтому, когда вошел Григ с кувшином в руках, она почти обрадовалась.
– Пить будешь? – спросил он.
– Да.
Он оставил кувшин на полу и спросил:
– Квас, пиво, вино?
– А можно просто воды?
– Так и думал, что ты выберешь воду. Держи.
Девушка схватила кувшин и жадно влила в себя его содержимое.
– Еще? – задал вопрос ас.
– Да, пожалуйста.
– Хорошо, – сказал Григ и покинул сарай.
Снаружи его поджидали два гнома.
– Как прошло? – спросил тот, которого звали Журег.
– Как и должно. Деваха заглотила снадобье в два глотка, – ответил вышедший.
– Значит, через пять минут должна уснуть? – предположил Саргид.
– Непременно, – подтвердил первый.
– Начало обмена – через полчаса. У тебя все готово?
– Почти, – кивнул Журег.
– Какие-то проблемы? – насторожился Саргид. – Учти: любая оплошность нынче может дорого обойтись пореченскому представительству.
– Я в курсе. С девицей проблем не будет.
– Очень на это надеюсь, – отрывисто произнес второй гном и пошел прочь.
– Григ, ты не видел Горана? – спросил первый гном. – Я вызвал его для участия в ритуале обмена.
– Я и сам справлюсь, – небрежно обронил ас.
– В ритуале прописано трое сопровождающих, и привлекать абы кого не хотелось, – с недовольством в голосе объяснил Журег.
Глава 23
Неожиданная встреча
Еремеев удивился поспешности, с которой Карл Семнадцатый начал действовать после провала операции. Стремительность событий просто поражала, и тому, скорее всего, была одна причина: король не желал растягивать позорное для себя отступление.
С боярином Данилой он больше встречаться не собирался. Мирный договор был составлен в тот же день и сразу доставлен смоленскому воеводе. Утром начались вывод войск и обмен пленными, даже выплата контрибуции прошла без задержек. Единственным не выполненным к полудню пунктом договора оставался обмен барона Альбрехта на Зарину.
Барон находился под охраной людей боярина, поэтому без дозволения Александра его не могли передать шведам, даже если бы руководство войсками Смоленска сильно того захотело.
«Представляю, как его величество разозлился, когда узнал о гибели своего генерала и провале операции. Все как по писаному – не рой другому яму! В данном случае – и в прямом, и в переносном смысле. Так и хочется придушить гада. Сколько из-за него людей погибло!» – невеселые думы одолевали Еремеева со вчерашнего дня.
Поспешность отступления врага не позволяла ему расслабиться. Александр прекрасно понимал: Карл не привык проигрывать, поэтому не успокоится, пока не испробует все доступные способы навредить главному обидчику.
К границе Смоленщины боярин подъезжал в сопровождении Буяна и Лариона. На его плече висел шарфик из чертополоха, который доставили ранним утром.
Разумник досконально изучил текст ритуала и попросил Данилу от прописанных правил не отступать. Первым пунктом требовалось верхом подъехать к границе одновременно с представителями другой стороны.
«Эх, жаль, моя собачка так и не пришла в себя, хотя обещала через три дня восстановиться. Что-то там с саблями аса оказалось неладно – то ли заговоренные, то ли какими-то рунами расписанные. С этой магией одни проблемы!» – размышлял Александр, приближаясь к границе.
Навстречу им двигались три всадника. Возле черты, проведенной между двумя пограничными столбами, они остановились и спешились. То же сделали и Еремеев со товарищи. Шведы подошли к одному столбу, оставаясь со своей стороны от черты, смоляне – ко второму и также границу не пересекали.
«Какому мудрецу пришла в голову эта игра в солдатиков?» – мысленно возмущался Еремеев.
Он отдал все оружие Буяну, сделал ровно пять шагов вдоль черты, дождался, когда то же самое сделает его визави. Потом они обыскали друг друга, чтобы убедиться в отсутствии оружия. И только после этого Александр пересек границу и двинулся к отряду из полусотни воинов. И их число, и расстояние тоже было четко прописано в ритуале обмена. Приближаясь к шведам, Еремеев отсчитывал шаги и размышлял о тех двоих представителях неприятеля, кто остался у столба:
