Они ехали по Шестьдесят первой улице. На углу Мэдисон Чарли остановил машину.
— Выходите. Удачи.
Филарджи вышел, затем наклонился к окну, взглянул на Чарли и сказал по-итальянски:
— Считайте, что я вас уже забыл.
Глава 42
Войдя в отель через вращающуюся дверь, Филарджи пересек холл и подошел к стойке регистратора. За стойкой сидел один из младших менеджеров.
— Мистер Финли! — громко воскликнул он. — Вы живы! Как я рад!
— Мне нужно отдохнуть и позвонить, но только не в прежнем номере. Дайте мне другой.
— Конечно, мистер Финли, — ответил менеджер.
С двух сторон к Филарджи подошли какие-то люди.
— Мистер Финли? — спросил тот, что был справа.
Филарджи повернулся. Невысокий человек в шляпе, похожий на гриб, протянул свое удостоверение:
— Специальный агент Маккэри. Пройдемте с нами.
* * *
Айрин сидела на террасе и смотрела на море. В глазах ее было отчаяние. Она слышала голос Маркси Хеллера, много раз предупреждавшего опасаться сицилийцев.
— Евреи в нашем бизнесе не лучшие люди, дорогая, но и евреи, и ирландцы, и цветные — они хоть немного, но люди. У них есть сердце. Иное дело — сицилийцы. Сицилийцы даже не тратят своих денег, потому что это «горячие» деньги, которые выводятся за границу. Среди них в сто раз больше миллионеров, чем в других бандах. Простые солдаты на зачистках, на грязной работе — и те миллионеры. А когда они умирают, сколько остается их семьям? Пять тысяч. И все. Остальное забирают боссы. Что боссам делать с этакими деньгами? На что можно потратить эти миллиарды? Они тратят их на самое дорогое — на покупку власти. Больше денег — больше власти. В конце концов, они купят всех, и каждый станет работать на сицилийцев. Помни об этом, Айрин, береги свою свободу. Они нуждаются в твоих услугах, чтобы получить больше власти, и они платят, поскольку ты специалист со стороны. Но если ты перейдешь к ним, они будут тебя обирать.
А она встретила Чарли и влюбилась. Она отказалась от своего счастья. Что ей эта любовь? Неужели стирать шторы среди бруклинской сырости лучше, чем зарабатывать свое, живя в лучшем на земле климате? Она ненавидит эти вареные отбросы под названием паста. Паста каждый раз, за исключением завтрака. Вот на что она подписалась, полюбив Чарли. Маркси привязал ее к себе не любовью, зато с Маркси было спокойно и весело. Они могли бы сейчас сидеть на пляже в Испании, имея семьсот двадцать штук плюс ее сбережения, новые лица и документы. Они жили бы как нормальные люди, не зная этой дурацкой любви, что стоит ей больше миллиона наличными. С такими деньгами она могла бы поехать куда угодно — подальше от этих хреновых сицилийцев и Чарли Партанны, который обдирает ее, точно она бензоколонка, а он малолетка на первом задании. Чарли — ее большая любовь, но так дорого ей никто не обходился.
Глава 43
В восемь часов Коррадо Прицци и Анджело Партанна сидели за завтраком. На завтрак у дона Коррадо, как обычно, была стопка оливкового масла. Анджело ел страчателлу по рецепту Рускони, великого миланского кулинара тринадцатого века, которого в семье Партанна почитали как святого. Дон Коррадо заговорил о деле, не дожидаясь конца завтрака, чем весьма удивил Анджело.
— Филарджи заключат в тюрьму еще до полудня, — сказал он, — и дальше все пойдет согласно нашему плану. Я верну себе банк. Мы неплохо заработаем. Теперь нам нужно решить вопрос с полицией, чтобы мы могли спокойно заниматься бизнесом.
— Я не понимаю, как это возможно, — сказал Анджело. — Если мы выдадим второго участника и он заговорит, то нас всех привлекут за пособничество. Это будет конец семьи.
— Я все обдумал, Анджело, и, кажется, нашел выход. Я хочу, чтобы ты сообщил полиции, что кое-кто готов выдать им убийцу в течение следующих сорока восьми часов. Затем позвони Чарли и вызови его сюда.
— Что ты задумал?
— Сделай, как я тебя прошу, Анджело. Это необходимо, чтобы снять полицейский накал.
В десять тридцать Анджело позвонил лейтенанту Хэнли:
— Как держится мистер Финли?
— Как стойкий оловянный солдатик. Говорит, что ему завязывали глаза и затыкали уши. Где он сидел, долго ли и кто его удерживал — он не знает.
— Молодец. А у меня для тебя важная новость. Сегодня утром мы получили весточку, что убийцу Калхейн выдадут вам в сорок восемь часов. Не спрашивай, откуда у меня информация. Могу только сказать, что мой источник — человек, как пишут в газетах, пользующийся непререкаемым авторитетом.
— Каковы наши действия?
— Я позвоню тебе, когда все будет готово, чтобы твои люди повязали его и привезли на опознание Роберту Финли.
— Как Финли его опознает, если он настаивает, что на глазах у него все время была повязка?
— Но когда его похищали, повязки не было. Значит, Финли видел убийцу.
— Понятно. Я буду ждать у телефона.
— Дейви? У меня для тебя подарок.
— Какой подарок?
— Ставь на «Младотурок» против «Бука-ньеров». Они выиграют с разницей в девять очков. Ставь больше.
— Где же в этом городе я могу сделать ставку?
— Я тебе дам номер в Нью-Джерси.
Посмотрев, как Филарджи переходит Мэди-сон-авеню и идет по Шестьдесят первой в свой отель, Чарли поехал к северу на Шестьдесят вторую, затем свернул на Ист-Ривер-Драйв и через Бруклинский мост добрался до прачечной. По дороге он думал, что Айрин в некотором смысле права. Пусть она не может оценить перспективу, но она в своем праве. Если Прицци согласились на условия по возвращению Филарджи, то пусть их выполняют. Они и так получают свой банк за бесценок и должны понимать, что такую возможность им предоставили не бесплатно. Почему бы им не раскошелиться, раз приняли на себя такие обязательства? Все это он расскажет отцу, а тот позвонит дону, чтобы они по справедливости разрулили этот вопрос. Он даже почувствовал гордость за Айрин. Не всякому хватит смелости постоять за себя в такой ситуации. Какую потрясающую жену он себе отхватил! Он знает об этом, отец знает, осталось донести это до дона Коррадо.
Анджело смотрел в окно, когда к нему вошел Чарли.
— Эй, Чарли! — Он повернулся на стуле. — Готов вступить в должность?
— Готов. А кто будет моим заместителем? Ты мой консильери, кого посоветуешь?
— Выбирай сам, Чарли, а я тебе скажу — тот это человек или нет. Потом ты примешь решение.
— Хорошо. Сол Прицци.
— Годится.
— Папа, нам нужно поговорить.
— О чем?
— Да так, простое дело. Айрин хочет свои деньги, которые дон обещал ей вернуть, когда я послал письмо о Филарджи.
— Она хочет свои деньги?
