– Это миссис Мидлхем, она гостит у нас.
– Вчера я видела ее и девочку у дверей кондитерской, кажется, они выходили оттуда. – Мисс Фриддел оглядела своих приятельниц. – И можете ли вы представить себе, дорогие дамы, кто разговаривал с этой миссис Мидлхем?
Все четверо с любопытством подались вперед. Сестра викария Фриддела была известна своим умением появляться в нужном месте в самое подходящее время. Для нее, естественно, но отнюдь не для других. Приносимые ею новости чаще всего были из разряда тех, о которых участники ее историй предпочли бы не сообщать посторонним. Напряглась и Кэти, продолжающая делать вид, что подсчитывает что-то в конторской книге мистера Лофтли.
– С ними был мистер Чарльз Блантвилл! – объявила мисс Фриддел и торжествующе оглядела подруг.
Кэтрин разочарованно вздохнула. Мистер Блантвилл. И что такого особенного в этой новости? Он мог случайно столкнуться с миссис Мидлхем на крыльце, только и всего.
Похоже, дамы из благотворительного комитета думали так же.
– Блантвилл известен своей щедростью на ниве благотворительности, – заметила одна из них. – Должно быть, эта миссис Мидлхем просила у него денег, ее бедность бросается в глаза за милю.
– К тому же всякому видно, что ее дни сочтены, а кому-то ведь надо заботиться о девочке, – прибавила вторая. – Я не удивлюсь, если эта женщина обратилась ко всем богатым джентльменам в округе с просьбой поддержать ее. А откликнулся один лишь Блантвилл.
Мисс Фриддел недовольно затрясла подбородками.
– Он выглядел рассерженным и вскоре развернулся и пошел к своей карете, вы помните, ее совсем недавно доставили Джону Харту по его заказу. Огромная, как дилижанс, темно-зеленая с лаковым верхом. Он и сам был одет в зеленое и буквально позеленел от злости, расставшись с миссис Мидлхем. Проходя мимо меня, он едва кивнул, а уж чем-чем, а дурными манерами Блантвилл никогда не отличался! Полагаю, они с миссис Мидлхем ссорились из-за какого-то серьезного вопроса!
Это сообщение немного подогрело интерес дам к новости мисс Фриддел, и они с четверть часа лениво строили предположения о том, что делает миссис Мидлхем в здешних краях и какова цель ее встречи с Блантвиллом. Но Кэтрин их уже не слушала.
Вычерчивая бессмысленные зигзаги на полях конторской книги, она думала о том, что будет дальше. Прежде всего, завтра вечером приедет жених Хелен со своим дядюшкой. Кэтрин надеялась, что эта встреча ободрит обеих мисс Тармонт. Со вчерашнего утра сестры не покидали свою комнату, обед и легкий ужин им относила горничная. Сьюзен неохотно отвечала на расспросы гостиничной прислуги, но сообщила, что старшая мисс Тармонт взяла на себя заботы об устройстве похорон миссис Синглтон. Помочь ей в этом вызвался сам судья Хоуксли, так как мистер Синглтон явно был не способен на разумные действия. Судя по тому, что услышала сама Кэти, заглянувшая на кухню, Сьюзен была невысокого мнения об этом джентльмене и даже не давала себе труд это скрыть.
– Мисс Хелен весь день пишет письма и телеграммы родственникам Синглтонов и тем из друзей, кто смог бы приехать почтить память миссис Синглтон. Я уже дважды ходила на почту сама и дважды посылала лакея! А мистера Синглтона дай нам бог увидеть трезвым хотя бы в тот момент, когда на гроб его бедной жены полетят первые комья земли!
Судья Хоуксли должен был прибыть в «Охотников и свинью» после обеда и привести с собой служащего похоронной конторы. К тому времени полицейские уже позволят забрать тело погибшей.
Кэтрин надеялась, что судья захватит с собой и какие-нибудь новости от главного констебля Грейтона, связанные с поисками Арчибальда Тармонта. Обнадеживающие новости. Но девушка смутно понимала, что ее надежды напрасны. И вот это чувство растущей безнадежности медленно заполняло ее отвратительным холодом. Такой холод идет летом от стоячего болота с темной, дурно пахнущей водой.
После похорон миссис Синглтон обе мисс Тармонт уедут вместе с Теннерсонами в поместье Тармонтов, мистер Синглтон отправится домой, а Кэтрин останется здесь, в «Охотниках и свинье». Ждать, когда жестокая и беспощадная судьба настигнет ее.
Но почему? Что она сделала Арчи Тармонту, чтобы так неприкрыто угрожать ей?
Кэти слишком сильно нажала на карандаш, вырисовывая очередной завиток, и толстая коричневая бумага порвалась, а карандаш сломался с неприятным треском. Мисс Фриддел наверняка сделала бы ей замечание, но, к счастью, в это время в холл вышли со стороны ресторана три наиболее крепко стоящие на ногах старушки и один тощий старик в залоснившемся сюртуке.
Вздыхая и бормоча, поддерживая друг друга, эти обделенные обеспеченной старостью, но отнюдь не любопытством старики направились к выходу, чтобы рассказать в богадельне то немногое, что им удалось узнать об убийстве миссис Синглтон, и намного больше – придуманного ими самими.
Дик Харт сбежал по лестнице так быстро, как только мог, чтобы помочь им всем распахнуть тяжелую дверь и благополучно спуститься с крыльца. Только убедившись, что старики двинулись в правильном направлении и способны добраться до своего унылого дома, не потеряв ни конечностей, ни палок, ни одного из них, добрый малый вновь устроился на верху лестницы.
Кэтрин с отвращением наблюдала, как неодобрительно дамы из попечительского комитета сперва смотрели на тех, ради кого трудились денно и нощно на беспорядочно засеянном поле благотворительности, а затем – на Дика Харта, который мог слышать, о чем беседуют эти важные особы. Мисс Фриддел начала говорить тише, но Кэти все равно могла слышать, как она осуждает миссис Лофтли, приказавшую бесплатно накормить стариков всем, что осталось у кухарки от вчерашнего обеда.
– Так ведь они возьмут за привычку являться сюда и есть за столами в ресторане, как леди и джентльмены. А почтенные гости миссис Лофтли вряд ли хотели бы видеть рядом с собой этих несчастных.
– Миссис Лофтли, безусловно, очень добрая женщина, но ей бы не следовало заискивать перед кем ни попадя, – согласилась другая леди. – Но сейчас ей ничего не остается, как проявлять щедрость и заботу о любом из своих гостей. Кто знает, будут ли у нее новые постояльцы после того, как в гостинице совершено уже два убийства!
Подруги согласно закивали, и Кэтрин с трудом поборола желание сломать с громким треском остатки карандаша, которые крутила в пальцах. Гнев вытеснял морозный страх из ее сердца, и она рада была сердиться, раз уж не может делать что-то еще.
День тянулся и тянулся, и нервы девушки были до того напряжены, что, когда вечером измученная миссис Лофтли подошла сзади и коснулась ее плеча, чтобы предложить пойти выпить чаю с миссис Дримлейн, Кэтрин взвизгнула. Дик Харт немедленно свесил растрепанную голову через перила лестницы и, убедившись, что ничего страшного не произошло, сочувственно покивал головой.
Кэтрин благодарно обняла тетушку, выглядевшую не лучше ее самой, и сходила на кухню за чайным подносом, уже приготовленным для миссис Дримлейн и ее постоянной собеседницы. Там же Кэтрин увидела Сьюзен, забиравшую поднос с ужином для мисс Тармонт. Горничная холодно взглянула на мисс Хаддон и резко отвернулась, словно боясь расспросов или слов сочувствия. Заметив этот взгляд, Кэтрин едва не споткнулась. Вот что еще она не рассказала судье Хоуксли и миссис Дримлейн!
