Наконец обе скромно заняли место позади мисс Фриддел, принимавшей от других дам поздравления по поводу удачной проповеди викария Фриддела, к которой его сестра, как все знали, приложила руку.
– Зачем Оливии убивать свою благодетельницу? И потом, она же еще ребенок! – Обе продолжали переговариваться, почти не понижая голоса. Теперь им можно было не бояться, что кто-то подслушает их разговор – мисс Фриддел с той же легкостью, что и мнимая миссис Фишберн, могла своим голосом заглушить любые разговоры на несколько ярдов вокруг.
– Ты забываешь о том, что ее дядюшка убил свою мать, когда девочке было всего семь или восемь лет! Что, если представители их рода склонны к приступам ярости, когда не получают того, что им нужно? Миссис Синглтон могла отобрать у девочки медальон, чтобы сохранить его, а Оливии это не понравилось. В конце концов, она только что получила его назад после того, как столько лет считала потерянным!
– Выходит, Арчибальд Тармонт ни при чем? – Кэтрин заметила в толпе мистера Лофтли и тетушку Мэриан. – Оливия потребовала свой медальон назад, миссис Синглтон отказала ей, и обозленная девочка ударила ее ножом для бумаг или чем-то подобным?
– Именно так! – Бетси кивнула, довольная тем, что смогла догадаться, кто убил миссис Синглтон, в то время как полицейские и весь город считали, что виновен Арчибальд Тармонт. – Но этот негодяй находится где-то поблизости, ты же сама слышала его слова в коридоре, да и та женщина, пославшая тебе записку… Миссис Мидлхем или кто-то другой…
– Как это ужасно! Тринадцатилетняя девочка способна совершить убийство и столько дней не признаваться в совершенном преступлении! Какой черной должна быть ее душа! – Кэти никак не могла поверить, что предположение Бетси может оказаться правдой.
– Быть может, в их роду передается по наследству какая-нибудь душевная болезнь, – предположила миссис Харт. – И после смерти бабки она поразила маленькую Оливию?
– Но тогда где она теперь? Сбежала, испугавшись, что ее тайну раскроют?
– Если бы миссис Фишберн – лучше я буду называть ее так, как привыкла, – не сказала о том, что девочка должна вскоре вернуться, я бы подумала, что Хелен вместе со своим женихом и его дядюшкой тайно отправили Оливию в какое- нибудь место…
– В Нордчестер! – подхватила Кэтрин. – Миссис Фишберн служит там, она могла бы устроить так, чтобы Оливию опоили каким-нибудь лекарством и заперли в сумасшедшем доме! Она сама говорила об этом, но она этого не делала! Оливия сбежала сама!
– Она могла отправиться к своему дяде, они стоят друг друга! – заявила Бетси.
Кэти только кивнула – дядюшка Томас и его супруга уже подходили к ним.
– Я и не заметила вас в церкви, мои дорогие! – ожидаемо воскликнула миссис Лофтли. – Не правда ли, викарий сегодня превзошел самого себя? Я плакала едва ли не больше, чем другие дамы, ведь маленькая мисс Тармонт жила в моей гостинице! Хоть бы ее нашли живой и здоровой!
От Кэтрин и Бетси требовалось лишь кивать и соглашаться с миссис Лофтли, но обе делали это без подобающего энтузиазма.
Из церковных дверей вышел мистер Теннерсон со своим племянником. За ними чуть позже показалась и миссис Мидлхем с дочерью, а миссис Фишберн не отставала от них и все время что-то говорила, говорила…
– Может быть, Сьюзен узнала в миссис Мидлхем помощницу Арчибальда Тармонта и попросила сестру приехать, чтобы следить за ней?
Продолжить разговор Бетси и Кэтрин удалось лишь через четверть часа, когда мистер Лофтли с женой направились домой, а прислуга и домочадцы последовали за ними.
– Тогда почему она не сообщила об этом мистеру Грейтону? Боялась? – Кэтрин пыталась вспомнить все, что слышала за последние дни и что явно не предназначалось для ее ушей. – О, тогда выходит, что Арчибальд Тармонт говорил о свадьбе своей племянницы с миссис Мидлхем! Она, должно быть, просила его покинуть Кромберри, чтобы не быть арестованным за убийство матери. А он отказался!
– Да, пожалуй, так оно и есть, – пришлось согласиться Бет. – Как жаль, что вечером мы с Джоном приглашены к его друзьям! Я бы хотела видеть лицо судьи Хоуксли, когда ты будешь рассказывать ему обо всем, что мы узнали!
Кэтрин и самой не терпелось дождаться возвращения миссис Дримлейн и судьи. То, что им с Бет удалось узнать на самом деле, и то, что они додумали сами, смешалось в ее голове, и к тому моменту, когда она перешагнула порог «Охотников и свиньи», она уже была уверена, что все произошло именно так. Оливия в каком-то помешательстве убила миссис Синглтон, но ее сестра, которой не терпится выйти замуж за Роджера Теннерсона, скрыла от полиции, что знает, кто убийца. И все же Хелен взволнована и обеспокоена настолько, что всем, кто окружает ее, приходится успокаивать девушку. Причем делают они это отнюдь не при помощи ласковых увещеваний.
Дядюшка ее жениха, похоже, настолько стеснен в средствах, что не потерпит ни малейшей задержки со свадьбой. Теперь понятно было, что Хелен придется отдать часть своего состояния не только мистеру Теннерсону-старшему, но и сестре своей горничной, посвященной в тайну Оливии. И признаться, что ее шантажируют, Хелен не может. Иначе придется рассказать всю правду!
Кэтрин не могла пожалеть высокомерную, лживую Хелен, но Оливию ей было жаль. Убийство бабушки могло разрушить душевное здоровье ребенка, а утрата единственной памяти о счастливом детстве – медальона, принадлежавшего ее матери, должна была казаться девочке настоящей потерей. Где бедняжка сейчас? Навряд ли Оливия способна позаботиться о себе, у нее нет денег, нет друзей. Откуда могла прийти помощь? Ничего не оставалось, как предположить, что в карете, ожидавшей у паба, сидел мистер Тармонт. И сейчас девочка в руках своего безнравственного дядюшки. Похоже, Хелен придется столкнуться с еще одним шантажистом!
«Скоро от ее приданого ничего не останется, – думала Кэтрин, возвращаясь за стойку. – И Роджер Теннерсон совсем не выглядит влюбленным! Зачем он женится на этой девушке? Не иначе, ему так же не повезло с дядей, как его невесте! Старший мистер Теннерсон руководит поступками своего племянника и не собирается упускать свою выгоду!»
Бетси отвлекла дядюшку Томаса, а Кэтрин незаметно возвратила в его кабинет ключ от «Комнаты с гобеленом». Миссис Фишберн поднялась к себе, и теперь Кэти и Бет гадали про себя, обнаружила она уже пропажу медальона или же ей несвойственно поминутно заглядывать в свой тайник? Впрочем, несколько обломанных веточек говорили о том, что медальон не все время тихо лежал в вазе.
Миссис Мидлхем и Полин еще не возвращались, а оба Теннерсона сразу прошли выпить кофе в беседке. Похоже, здоровье Хелен Тармонт их не очень-то беспокоило.
Не появлялись и миссис Дримлейн с судьей Хоуксли. Как ни надеялась Бетси застать их, ей пришлось вскоре отправиться к себе домой. Каким бы покладистым супругом ни оказался Джон Харт, Бет не могла отсутствовать целыми днями, тем более в воскресенье.
Эндрю послали куда-то с поручением, и холл на некоторое время опустел. Не зная, чем себя занять, и чувствуя, что ее мысли все время двигаются по одному и тому же кругу, Кэтрин достала из сумочки медальон и некоторое время рассматривала его, готовая спрятать украденную вещицу при малейшем постороннем звуке.
