Он провел рукой по волосам и широко улыбнулся мне.
– А как же!
Слушая, как отъезжает его джип, я перестала улыбаться. Пошла в спальню, задрала майку и встала перед зеркалом. Мой живот явно не так сильно жаждал вечерних приключений с Шайлоу, как я сама. Как будто очень злобный спрут забрался мне под кожу и пытается разрушить мою брюшную перегородку. Я достала из буфета адвил и приняла три таблетки. Профилактическое самолечение было необходимо, так как в ближайшем будущем я намеревалась снова переспать с Шайлоу, и не желала, чтобы эта досадная помеха меня остановила.
Этим вечером я больше не виделась с Шайлоу; это и к лучшему, сказала я себе, делая в уме лихорадочные постельные подсчеты. Мне осталось девятнадцать дней на острове, а учитывая поведение моего шва, возможно, что не все эти дни будут подходящими для любовных утех. «Вечного золота нет», как любил повторять Пол. Как всегда, он был прав, хотя и стащил эту мудрость у Роберта Фроста
[27]. Я решила, что уж этим он точно заслужил телефонный звонок.
– Ага, вспомнила наконец бедняжку братца, – сказал Пол вместо приветствия.
– Кончай дуться, у меня хорошая новость.
– Выкладывай.
– У меня появился мужик!
– Сейчас, секунду. – Он издал звук, изображающий рвоту. – Ты сейчас избавила меня от девятисот калорий съеденного буррито. Спасибо, что поощряешь мои попытки похудеть.
– Ну тебя, Пол. Во-первых, тебе не нужно худеть ни на грамм. Во-вторых, ты же сам советовал мне найти пляжного кавалера? Так что порадуйся за меня.
– Я рад за тебя, хотя избавь меня от подробностей. Что за парень и где ты его подцепила?
Я вспомнила приземление на мелководье Карибского моря и решила, что полную версию событий лучше не излагать.
– Долгая история. Но он здешний летчик, пуэрториканец.
– Кар-рамба! – произнес Пол. – А если серьезно, Либз, будь осторожна. Ты же понятия не имеешь, что это за Алехандро.
– Его зовут Шайлоу, и я его знаю. И я всегда осторожна.
– И это говорит девица, которая выставила на продажу квартиру, не предупредив законного совладельца, собрала чемодан и махнула на необитаемый остров, даже не сообщив об этом любимому брату.
– Хмм. Я же уже попросила прощения.
– А я все простил, милая сестричка, но при условии, что ты не станешь открывать тыл каждому мужику, который посмотрит в твою сторону.
Я покраснела, вспомнив, как Шайлоу прижимал меня к кафельной плитке душевой, демонстрируя, что мы оба спортивнее, чем сами думаем.
– Моему тылу ничего не грозит, – уверила я Пола. – Обещаю.
– Hola, mija, – приветствовала меня Милагрос, когда я появилась в ее дворе. – Ты сегодня выглядишь muy linda
[28]. Любовь тебе к лицу.
– Любовь? – переспросила я. – При чем тут любовь?
– У тебя общая со старухой Милли подъездная дорожка. И я вижу, когда утром от тебя уезжает мужчина.
Я нахмурилась.
– Ay, не сердись. Считай, что я – это встроенная система безопасности. Я же не заглядываю в твои окна и не вхожу в двери. Просто хочу убедиться, что с тобой все в порядке.
– Ну ладно, – согласилась я: может быть, Полу от этого было бы легче. – Спасибо. – Я протянула Милагрос бутылку рома, купленную в магазинчике у дороги.
– Y gracias a ti
[29]. Давай сразу выпьем, – сказала она и двинулась на кухню. Вернувшись с двумя стаканчиками, она щедро плеснула в каждый янтарной жидкости.
– Ваше здоровье, – сказала я, отхлебнула, закашлялась, но тут же почувствовала, как тепло разливается по груди и животу, который тут же перестал болеть. К черту болеутоляющие средства, нужно просто пьянствовать день и ночь.
– Так или иначе, – сказала Милагрос, – ты же не можешь влюбиться в того, кого даже не знаешь. – Я знала фамилию Шайлоу, знала, что он пережил рак и является гордым владельцем силиконового яичка. При этом я не имела понятия о его жизненных обстоятельствах. Например, где он живет в Сан-Хуане? Есть ли у него братья и сестры? Что там у них произошло с женой?
– Mija, – сказала Милагрос. – Это все совершенно неважно. Ты его уважаешь?
– Да, – признала я.
– Ты скучаешь после его ухода?
– Типа того.
– Ну значит, все в порядке. Хотя тебе может потребоваться больше недели, чтобы принять важное решение.
Неделя – для меня это звучало не так уж страшно. После того как я вошла в кабинет доктора С., я принимала решения меньше чем за час, а то и вообще за несколько секунд.
Милагрос продолжала:
– Я что хочу сказать: не надо это отвергать только потому, что это что-то новое. Я была знакома со своим последним мужем, Луисом, всего два месяца перед тем как мы поженились, и уверена, что если бы он не ударился головой и не свалился в море во время рыбной ловли, мы бы так и остались вместе.
– Мне очень жаль, Милагрос.
Она отмахнулась от моего сочувствия:
– Это было давно. Мужчина, который к тебе ходит, на вид славный, а ты заслуживаешь хорошего обращения. Он ведь хорошо с тобой обращается?
– Да, – сказала я. По крайней мере, теперь меня уже не так беспокоило, что я могу оказаться объектом жалости. – Но…
– Что «но»? Время покажет остальное.
Я протянула стакан.
– Хотелось бы в это верить, Милагрос.
21
На следующее утро Шайлоу пришел, когда я вылезала из постели.
Солнце ударило мне прямо в лицо, когда я открыла дверь, и я щурилась на него, как крот.
– Рано ты встал.
Он наклонился, чтобы поцеловал меня.
– И тебе привет. Есть планы?
– Дай подумать. – Я почесала в затылке. – М-м, то есть нет.
– Вот и отлично. Как насчет того, чтобы поехать в Сан-Хуан, возможно, с ночевкой?
– В зависимости от того, на чем ехать. Потому что если ты скажешь «на самолете»…
Он засмеялся.
– Я же пока не могу летать, ты забыла?
– Это же не значит, что у тебя нет приятеля-пилота, который захочет проверить, не бессмертны ли мы.
– Поплывем на пароме. Пожа-алста! – попросил он притворно умоляющим тоном.
Я смерила его взглядом. На нем была очередная заношенная футболка, но тонкий хлопок очень заманчиво подчеркивал его мускулистую грудь. И хотя я могла учуять от него только слабый запах мыла, его феромоны, наверное, были мощными, потому что я едва удержалась, чтобы не обнюхать его. Я обвила руками его талию.
