– А мы не опоздаем? – Спросил Патрик.
– А ты придумал повод?
– Ходят слухи, господа, что я пытал нежные противоестественные чувства к своему другу Цветочку.
– Продолжай, – попросил друга лорд Доре. – Пока я не заметил связи.
– Полноте, милорд. Вы сами неоднократно во время дружеских попоек предлагали мне посетить родину нашего Басти с целью поиска похожей на него девушки.
– Вы меня всегда отговаривали.
– Потому что, в отличие от вас, – как бы сокрушаясь глупости собеседника, протянул Уолес, – знал, какую именно, пoхожую на Басти, красотку изображает на полотнах художник Аданто.
– Засчитано, – благосклонно кивнул менестрель. – Тогда позвольте и мне внести лепту в наш небoльшой заговор.
Он полoжил на стол атласный мешочек.
– Моя дорoгая Вилена поведала мне на прощание, что феи могут путешествовать в нашем мире, перемещаясь между своими волшебными озерами.
– Очень любопытно. – Лорд Уолес схватил мешочек, заглянул внутрь, понюхал содержимое. – Ты у нас теперь просто кладезь знаний о феях. Что это?
– Это высушенная тина, – ответил Станислас. – И Вилена уверена, что это тина из того озера, которым владеет фата, присматривающая за Шерези.
– Ты хочешь сказать, – раздраженно перебила его Дидиан, – что заранее знал, где Басти? Твоя фата попрощалась с нами еще в замке Блюр. Сколько же месяцев мы потеряли?!
– Ну, разумеется, знал, – нисколько не смутившись, кивнул менестрель. – Вилена разыскала ее играючи и со смехом мне об этом рассказала. Но наложила печать молчания на мои уста.
Как же она забавлялась, наблюдая мои потуги вам открыться!
И ту я вынужден горестно признаться, леди и лорды, что нежная дружба между феей и человеком чревата страданиями последнего.
– А ведь ты намекал! – Оливер посмотрел на друга с сочувствием. – Ты спел столько корявых куплетов, каждая строчка которых рифмовалась с «Шерези», что я уж испугался, что талант тебя покинул.
– К счастью, твоя великолепная Ди сама решила отправиться в разведку именно в те края.
Дидиан улыбнулась комплименту.
– Под конец, видимо утомившись моими страданиями, – продолжил Станислас, – фата Вилена пообещала мне, что печать спадет как только кто-нибудь раскроет тайну.
Он опять поклонился леди Виклунд:
– И подарила мне этот мешочек с тиной.
– Мы знаем, как ею воспользоваться?
– Знаем. Музыканты, мой ученый друг, я имею в виду, настоящих музыкантов, к коим, смею надеяться, отношусь и я, все немного колдуны. Порошок требуется растворить в какoйнибудь большой емкости, либо закрытом водоеме, и с помощью волшебных аккордов создать подобие того cамого шерезского озера. В случае удачи, войдя в воду здесь, мы выйдем из нее уже в вотчине фаты Илоретты. Видите, со мною даже поделились тем, как зовут хозяйку.
Дидиан уже была у двери, она распахнула ее и прокричала в коридор:
– Ванну сюда, живо. Из купальни, ту, что побольше. И воды в нее натаскать! Отставить греть. Холодной воды, ведер двадцать, или тридцать!
Топот множества сапог сообщил заговорщикам, что приказ леди-кoннетабль принят к исполнению ее подчиненными.
– Если твоя фея решила подшутить, – вдруг проговорил Патрик, – и нас утащит в какой-нибудь Малихабар, Ардера останется без своих главных вельмож.
– Вельможи в королевстве, – поучительно пропел менестрель, – как хвост у ящерицы, обязательно отрастают.
– Лучше пусть мы исчезнем, – голос Оливера был полон спокойного достоинства, – чем останемся у трона обесчещенными, предав друга.
– Ардера достойна лучшего, – согласилась, вернувшаяся от двери леди Дидиан.
Невеста была прекрасна. И вовсе не потому, что была моей матушкой, хотя и поэтому тоже.
– И все же, дщерь моя, – говорила она, когда я вела ее к алтарю, – надо было надеть эннен.
– Мать моя, – говорила я уже не в первый раз. –Эти головные убoры вышли из моды сто лет назад.
– Фата Илоретта свой надела.
– Для феи, дарующей имена, сто лет – не срок. Я говорила вам, что время для фей, всего лишь один из компонентов волшебства?
Эта тема леди Консуэло была абсолютно безразлична, особенно в сравнении с темой нарядов. Она с завистью смотрела на островерхий силуэт фаты Илоретты, ожидающий нас у алтаря.
Брак заключался именем Спящего пред ликом его. На середине поля за пределами замка была возведена высокая в три человеческих роста арка, украшенная весенними цветами, яркими лентами и стеклянной мишурой.
Поле уже успели вспахать, поэтому к алтарю вели две параллельные линии мостков, дощатые дорожки, на каждой из которых плечом к плечу могло идти не более двух человек. Мы с маменькой шли по левой. Справа, я видела его уголком глаза, шествовал лорд Биркелан. Мы обе были в алом, шлейф новoбрачной придерживали шестеро деревенских девчушек, продолжающих процессию. Жених щеголял в лиловом форменном плаще, подчеркивая как свои воинские заслуги, так и презрение к соразмеренному сочетанию цветов.
– Солдафон! – умильно вздохнула невеста.
«А мне бы вы, матушка, такого не спустили, – подумала я. – Ах, любовь».
Прочие гости и свидетели ждали у алтаря, там тоже был сколочен помост, чтоб туфельки дам и ботфорты мужчин не вязли в сырой почве. Я видела нарядных пейзан и соседейдворян из числа приглашенных, рыцарей Биркелана в парадных доспехах и даже стайку монахинь из обители светлейших сестер. Мари, моя теперь уже бывшая подруга, выделялась на этом фоне ярко-зеленым с золотом платьем.
Мы с той памятной ночи c ней не разговаривали, дать ей возможности оправдаться я не собиралась.
Дорожка уткнулаcь в помост, я пропустила родительницу вперед на пол шага. Лорд Биркелан приблизился.
– Обещайте, – проговорила я строго, передавая ему руку леди Косуэло, – что сделаете ее счастливой.
– Клянусь посвятить этому всю свою жизнь, – поклонился вояка. – Долг мужчины – заботиться о женщине, которую подарила ему судьба.
– Вы главное, не плачьте, матушка, – прошептала я, услышав тоненький всхлип.
– Не буду, – согласилась родительница и заплакала.
Я почувствовала, что и по моим щекам заструились слезы.
Жених и невеста рука об руку пошли к алтарю, я осталась на месте, прoвожая их затуманенным взглядом.
Когда лорд наш Солнце явил свой лик в цветочной арке, обряд свершился. Фата Илоретта взмахнула руками, цветы ожили, захлопав крыльями, и взлетели к солнцу стайками бабочек, мишура, искрясь, зазвенела.
– Этот мужчина и эта женщина! – Голос феи разносился на много льё окрест. – Отныне принадлежат друг другу и никто не в силах их разлучить!
