Среди них был булочник, почтовый служащий на пенсии, собачий парикмахер, хирург без практики, контролерша метро, распространитель рекламных проспектов, учительница, не работающая по болезни, бухгалтер и чесальщик шерсти. Запахи у них были разные.
Судебный исполнитель промямлил:
– Прокуратура выдвигает обвинения против группки так называемой «Революции муравьев», связанной с заговорщиками так называемой лесной пирамиды.
Судья поудобнее устроился в кресле, понимая, что процесс скорее всего затянется. У него были седые волосы, красиво подстриженная бородка с проседью, на носу сидели очки в форме полумесяца. Все в нем дышало величием правосудия, высоко вознесенным над частными интересами.
Заседатели были в почтенном возрасте и, казалось, пришли немного развеяться между двумя партиями в белот. Все трое сидели за длинным столом из ясеневого дерева под аллегорической статуей, изображающей как раз «Правосудие в действии», то есть молодую женщину, задрапированную в тогу с большим декольте, с завязанными глазами и весами в руках.
Судебный исполнитель встал и вызвал обвиняемых, появившихся в окружении четырех полицейских. Всего обвиняемых было двадцать восемь. Семь организаторов Революции муравьев, семнадцать человек друзей первого тома Энциклопедии и четыре – второго.
Председатель суда спросил, где адвокат обвиняемых. Судебный исполнитель ответил, что одна из подсудимых, Жюли Пинсон, с согласия остальных обвиняемых, имеет намерение выступить в роли адвоката.
– Кто из вас Жюли Пинсон?
Девушка со светло-серыми глазами подняла руку.
Председатель пригласил ее занять место за адвокатской кафедрой. За ней немедленно последовало два полицейских с целью предотвратить малейшую попытку к бегству.
Полицейские были улыбчивые и симпатичные. «На самом деле, – подумала Жюли, – полицейские свирепы только тогда, когда гонятся за кем-нибудь, потому что боятся не выполнить свою задачу, но, как только добыча поймана, они становятся даже любезными».
Жюли поискала глазами среди публики мать, нашла ее в третьем ряду и незаметно кивнула ей. Когда-то ее мать хотела, чтобы Жюли обучалась праву, чтобы стать адвокатом. И теперь Жюли была очень довольна тем, что попала на место защитника безо всякого диплома.
Молоточек из слоновой кости в руках председателя постучал по деревянному столу.
– Заседание открыто. Судебный исполнитель, прочтите обвинение.
Тот коротко перечислил: концерт, закончившийся бунтом, стычки с полицией, оккупация лицея, порча дорогостоящего имущества, раненые, бегство зачинщиков, облава в лесу, поиски убежища в пирамиде, наконец, гибель трех полицейских, пытавшихся арестовать правонарушителей.
Первым перед судом предстал Артур.
– Вы действительно Рамирез Артур, семидесяти двух лет, коммерсант, проживающий по адресу: улица Феникс, Фонтенбло?
– Да.
– Отвечайте: да, господин председатель.
– Да, господин председатель.
– Господин Рамирез, вы 12 марта сего года убили господина Гастона Пинсона, используя в качестве оружия крошечного робота-убийцу в виде летающей мухи. Управляемый на расстоянии робот-убийца может быть приравнен к ракете с ищущей боеголовкой и классифицируется как оружие пятой категории. Что вы можете заявить в ответ на это обвинение?
Артур провел рукой по влажному лбу. Больному старику было очень трудно стоять.
– Ничего. Я весьма сожалею, что убил его. Я хотел всего лишь его усыпить. Я не знал, что Гастон Пинсон страдал аллергией.
– Факт атаки на людей при помощи мух-роботов вы находите в порядке вещей? – спросил прокурор насмешливо.
– При помощи управляемых летающих муравьев, – поправил Артур. – Это улучшенная версия моей модели управляемого ползающего муравья. Понимаете, мы с друзьями хотели спокойно работать, мы не хотели, чтобы нас тревожили случайные любопытные или гуляющие.
Мы построили эту пирамиду для того, чтобы вести с муравьями переговоры о сотрудничестве между нашими культурами.
Председатель полистал дело.
– Ах да! Постройка без разрешения на охраняемой территории, в центре национального парка.
Он еще немного порылся в деле.
– Я вижу, ваше спокойствие вам так дорого, что вы совершили преступление повторно, послав вашего «летающего муравья» в атаку на представителя правоохранительных органов, комиссара Максимильена Линара.
Артур подтвердил.
– Он хотел разрушить мою пирамиду. Это была законная самооборона.
– Для вас, чувствуется, все средства хороши, – заметил прокурор.
Артура сотряс сокрушительный приступ кашля. Он не мог больше говорить. Два полицейских отвели его на скамью подсудимых, на которую он тяжело обрушился и где друзья встревоженно склонились над ним. Жак Мелье встал, требуя немедленной медицинской помощи. Дежурный врач появился, заявил о том, что подсудимому скоро станет легче, но не следует его слишком утомлять.
– Следующий обвиняемый: Давид Сатор.
Давид появился перед судом, передвигаясь без палки, и встал спиной к публике.
– Давид Сатор, восемнадцать лет, лицеист. Вы обвиняетесь в том, что являлись стратегом пресловутой «Революции муравьев». В нашем распоряжении есть фотографии, на которых вы направляете толпы манифестантов, словно генерал свою армию. Вы вообразили себя Троцким, возрождающим Красную Армию?
Давид не успел ответить. Судья продолжал:
– Вы хотели создать армию муравьев, не так ли? Объясните, кстати, присяжным, почему в основе вашего движения подражание насекомым?
– Я заинтересовался насекомыми тогда, когда в состав нашей рок-группы вошел сверчок. Он был действительно хорошим музыкантом.
В публике послышались смешки. Председатель потребовал тишины, но Давид не дал себя сбить.
– Вслед за сверчками, которые общаются друг с другом, я открыл для себя муравьев. В муравьином городе каждый обитатель разделяет свои чувства со всем сообществом муравейника. Их солидарность абсолютна. Это то, к чему стремятся человеческие цивилизации уже тысячи лет. А муравьи достигли этого еще до нашего появления на земле.
– Вы хотите, чтобы каждый из нас имел усики? – спросил прокурор с усмешкой.
На этот раз смех в зале не обрывали, и Давид был вынужден дожидаться тишины, чтобы ответить:
– Я думаю, что если бы мы располагали столь же эффективной системой коммуникации, как и муравьи, то не сталкивались бы с многочисленными случаями ошибок, недоразумений, недопонимания и обмана. Муравей не лжет, потому что он даже не видит в этом смысла. Для муравья общение – это передача информации другим.
Публика зашепталась, председатель ударил молоточком по столу.
– Следующая обвиняемая: Жюли Пинсон. Вы были Пассионарней и вдохновительницей так называемой «Революции муравьев». Вы обвиняетесь в причинении не только значительных материальных убытков, но и тяжелых телесных повреждений. Нарциссу Арепо, например.
