— Ой… ясно, — чувствую себя еще более растерянной. — Я встала собаку покормить… и зашла сюда случайно.
— Да ладно, не оправдывайся. Хорошо в этом кресле смотришься. Ох и Архипов, ох и ходок. На детский сад потянуло… — последнюю фразу мужчина добавляет совсем тихо, даже скорее бормочет под нос. У меня от этих слов начинают гореть мочки ушей — такое происходит, когда я буквально умираю со стыда. Сейчас как раз такой случай…
— Что, простите? — лепечу в робкой надежде что все же не так расслышала.
— Да ничего, мысли вслух, — усмехается доктор. — Ты извини, но у меня помимо тебя, Яна, еще пациенты есть, и они меня ждут, так что давай пропустим мою ремарку, не обессудь за нее. Я ничего против спонтанных и бурных романов не имею.
— Не понимаю, о чем вы…
— Ну и хорошо. Пойдем в твою комнату, мне нужно тебя осмотреть, легкие послушать. Надо тебе будет потом флюрографию сделать, чтобы пневмонию исключить.
Покорно бреду за доктором в комнату, раздеваюсь, он мне командует дышите-не дышите, прикладывая к спине и груди холодный стетоскоп, а я не могу переключиться и выбросить из головы то, пробормотал Виноградов в кабинете. Он меня явно любовницей Олега считает.
— Открой рот. Такс, хорошо, — я выполняю его команду. — Но горло еще продолжать полоскать.
— Что? Чем полоскать? — задаю глупый вопрос.
— Я так понимаю, Олег плохо меня слушал, — хмурится Павел.
— Олег очень заботлив…
— Сейчас еще раз лечение распишу. Понятно, что у этого старого кобеля другое на уме. Но долечиться надо обязательно, — бурчит себе под нос Павел, а я краснею.
— Но между нами нет никаких отношений если вы что-то подумали, — лепечу смущенно. В общем-то я не обязана отчитываться перед этим мужчиной. Вот только умом я это понимаю, но смириться и включить равнодушие к чужому мнению не получается… Мне важно объяснить…
— Девушка, успокойтесь, — фыркает Виноградов. — Любовные похождения Олега меня не интересуют. Как и ваши объяснения. Это ваше с ним личное дело. Мне важно только убедиться, что вашему здоровью ничего не угрожает. Сейчас лечение вам распишу, а дальше сами с Олегом разбирайтесь.
— Скажите, это вы меня раздеть велели? — спрашиваю сама не знаю зачем.
— Это так важно? — хитро прищуривается Павел.
— Да нет… я просто так спросила.
— Ну конечно я тебя раздел. Тебя лихорадило, ты потела. Мокрая была и ледяная. Здоровье надо беречь, Яна. Не относиться к нему так бездумно. Олег очень испугался…
— Спасибо вам… обоим. Что спасли меня.
— Ну спасли может и громкое слово… но — пожалуйста. Выздоравливай. Тебе значительно лучше, кризис миновал, — Павел убирает стетоскоп в свой портфель.
— Значит я могу идти домой? — вырывается у меня восклицание полное надежды.
— Ты же не в больнице, — смеется Виноградов, глядя на меня, и снова этот хитрый блестящий взгляд. — Я не могу тебя «выписать».
— Я хочу домой.
— Это тебе с Олегом решать.
— Я не хочу ничего решать! Скажите ему пожалуйста, что меня надо выписать… то есть отпустить… домой.
— Хорошо, скажу, — улыбаясь кивает Павел. — Вы там решите и дайте мне знать. Потому что мне тебя еще раз через три дня осмотреть надо.
— Я приеду куда скажете!
— Нет, тебе пока нельзя на улицу. Чего ты рвешься? Долечись, раз уж Олег так заботлив и решил взять на себя роль благородного принца.
— Не брал он никакую роль, — опускаю голову и разглядываю носки высоких пушистых тапочек, которые тоже в пакетах «от Архипова» нашла.
— Ну как скажешь. Выздоравливай. Провожать меня не надо, ключи есть. Через три дня навещу.
— Спасибо…
Виноградов уходит, а я возвращаюсь в свою комнату и падаю без сил на постель. Как же мне не нравится вся эта ситуация… Ох, надо позвонить маме… вот только что я ей скажу…
После разговора с мамой у меня еще больше испортилось настроение, чувствую себя распоследней лгуньей, придумывая на ходу историю о том, как мне пришлось остаться у больной подруги, чтобы ухаживать за ней. Тем более, сразу и мне и маме в голову приходит Дарья. Объясняю с что с лучшей подружкой все хорошо, а заболевшая — из дома моды Воронцовой. О том, что меня уволили тоже умалчиваю — нет настроения об этом говорить. Ну вот и чувствую себя полной лгуньей. Еще и про Дарью вспомнив, не нахожу себе места. Что она скажет, узнав, что я второй день обитаю в квартире ее родителей? Живу с ее отцом… уж точно ничего хорошего. Не представляю, как сказать ей… поэтому пишу близкой подруге малодушное СМС, что заболела и лежу в постели. Дарья тут же отвечает:
«Держись, Василькова, я приеду»
Приходится изворачиваться, строча СМС, как уж на сковородке, чтобы избежать этого визита. Мне ужасно тошно.
Когда слышу хлопок входной двери, ноги сами несут меня в коридор. Не встречать хозяина, нет, хотя, наверное, со стороны это может именно так показаться. Мне прежде всего хочется в этот раз донести со всей твердостью до Олега, что меня надо отпустить домой. Но стоит его увидеть, такого огромного, мощного и брутального, как все слова застывают в горле.
— Привет, Яна, — заговаривает Архипов первым. — Тебе совсем не обязательно приветствовать меня в коридоре, — говоря это Олег совсем не улыбается, выглядит скорее мрачным. Проблемы на работе? Думаю, спрашивать об этом не стоит. Не мое это дело…
— Знаю, что не обязательно, — отвечаю, собрав волю в кулак. Я просто очень хочу домой. Мне лучше, честное слово! Я больше не нуждаюсь в присмотре, а к врачу могу отдельно приехать на прием, куда скажете…
— Давай завтра? На ночь не хочу отпускать, — спокойно произносит Олег.
Так радуюсь, что он не стал спорить и согласился, что киваю. Одну ночь потерпеть можно.
— Был врач… Павел, — произношу смущенно.
— Знаю, я с ним говорил. Поэтому и готов отпустить. Идешь на поправку.
— Вот только, наверное, Маркизу надо искать другую няньку. Я вряд ли смогу эту неделю приходить…
Не потому что снова боюсь заболеть, о нет. У меня просто нет больше моральных сил и выдержки сталкиваться с Олегом!
— Черт, я про него забыл, — хмурится Олег.
— С ним кстати сейчас надо выйти. Хотите я?
— Нет. Сам выйду. А ты разбери пока пакеты, — кивает на два целлофановых монстра, стоящих возле двери.
— Что там?
— Не пугайся так, — усмехается Архипов. — Всего лишь продукты. Можешь если тебе лучше что-нибудь простое на ужин нам сделать. Например, нажарить картошки. Если конечно умеешь.
Замечание о моих способностях в кулинарии, еще и брошенное равнодушным тоном, очень обидно. Поэтому, я не собираюсь жарить картошку. Заморачиваюсь со спагетти под соусом «Болоньезе», и делаю отбивные по-французски, благо все ингредиенты в наличии. Продуктов Олег приобрёл на целую роту. Интересно это из-за меня, или он просто очень любит покушать?
