- Не ругайся на людях. Мы это берем, подгоните.
За платье, костюм, подгонку, за все про все, я отдала почти тридцать рублей. Ване чуть дурно не стало, но второй подзатыльник подействовал лучше всякого нашатыря. Цыц, балбес!
Нам надо прилично выглядеть.
Нил тоже освоил слинг и мирно посапывал.
Вообще, на редкость спокойный ребенок. Хотя так и должно быть. Нормальные дети спят, едят и гадят. Где-то первые месяца три точно. Если они орут, значит, у них проблемы.
Нил, кажется, так и собирался поступать.
Вот и отлично. К генерал-губернатору Храмову, если быть точной.
Что делать со старой одеждой?
Выкиньте. Или пустите на половые тряпки. Всего хорошего.
***
Вы когда-нибудь пробовали попасть на прием к мэру города?
Фиг пробьешься, бюрократия.
Здесь она была ничуть не менее развита.
Большой дом, не хуже нашей мэрии, швейцар при входе...
Ваня заробел, но мне было не привыкать к таким кадрам. Я поблестела в ладони полтинничком - нечего баловать.
- Доброго утра, любезнейший?
- Доброе утро, сударыня, - легко определил мой социальный статус швейцар, у которого на ливрее было больше золота, чем у меня в сейфе.
Полтинничек перешел из рук в руки и куда-то исчез. Растворился, наверное.
- К кому бы мне обратиться по поводу покупки земли? Посоветуйте, вы здесь наверняка и всех и все знаете, сразу видно, человек опытный.
Швейцар задумался. Ненадолго. По лицу было видно, что я ему польстила. Не сильно, но удачно.
- К господину Ильясову пожалуй, сударыня, идти надо. Если общий язык найдете, так он и к губернатору вхож, долго решить не придется...
- А где я могу найти господина Ильясова?
Второй полтинник поменял руки.
- А вот его секретарь идет, господин Филев, - тут же сориентировался швейцар. - Господин Филев? Сидор Аполлонович, наше почтение.
- Здравствуй, Афанасий.
- Сидор Аполлонович, тут вот дама до его высокоблагородия Павла Модестовича.
Рубль был потрачен с толком.
И имена сказал, и аттестовал должным образом, и показал, с чего начинать...
Ах, как же часто недооценивают вахтеров, уборщиц, дворников, а ведь эти люди знают, пожалуй, побольше иного директора.
- Дама?
- Синютина, Мария Петровна, из мещан, - спокойно отрекомендовалась я. - Вы позволите занять несколько минут вашего времени, ваше благородие?
Сидор Аполлонович кивнул.
- Да, прошу вас, сударыня.
Я улыбнулась и кивнула Ване. Брат поудобнее перехватил сумку, набычился и последовал за мной.
Перед кабинетом секретарь чуть замялся, поглядывая на младенца.
- Может быть, сударыня, вам удобнее будет оставить ребенка с братом?
- Сидор Аполлонович, это не мой ребенок, - горестно вздохнула я. - Представляете, вчера на перекрестке подобрали найденыша... бывают же гадины, которые таких малышей выбрасывают!
Выражение лица 'благородия' было неоценимо.
- Что вы говорите!
- Сидор Аполлонович, это жестокая реальность. Я еще не была в участке, но обязательно побываю. Найдется мать - будем разбираться. Не найдется... что ж. Оставлю малыша у нас. Тем более, он со мной расставаться не желает.
Сидор Аполлонович изобразил недоверие мордочкой лица.
Что ж, сам напросился.
Я послушно распустила слинг.
Нил издал хнык.
Слинг отправился к Ване.
Хнык перешел в визг.
Если кто не в курсе, по степени приятности, младенческий визг может быть сравним только с жужжанием бормашины. И Нил бил все рекорды. Я бы туда еще добавила 'бензопилу 'Дружба' и скрип вилкой по стеклу. И как им удается такие мерзкие ноты подбирать?
Детям, в смысле?
Минуты секретарю хватило для понимания ситуации, и слинг вернулся ко мне. Ваня выдохнул, я закрепила полосу материи, как надо, и прошла вслед за Сидором Аполлоновичем, в его кабинет.
***
Кабинет его благородия, провинциального секретаря, роскошью не отличался. Зато выглядел чистеньким.
Тоже показательно.
Не будь он лицом приближенным, пусть чин пока и невеликий, не старалась бы ради него уборщица. Сидор Аполлонович показал мне на стул для посетителей, сам занял кресло, Ваня встал у двери.
- Я вас слушаю, сударыня?
- Я хотела бы выкупить у города кусок земли.
- Хм... большой ли кусок, сударыня?
- Примерно пять десятин, - вспомнила я лощинку. - Может, чуть больше, тут землемеры требуются...
- Сударыня, возможно, вы не в курсе, но покупка и продажа земли возможна только с непосредственного соизволения генерал-губернатора.
- Я в курсе. И надеюсь, ваше благородие, мне не откажут, когда узнают, что я хочу приобрести.
Молодой человек изобразил внимание.
- Место, которое называется Туманной лощиной.
Я могла бы сказать о приобретении личной бензопилы Фредди Крюгера. Подозреваю, парень точно так же впал бы в шок.
- Ва... вы... эээ...
- Я неясно выразилась, Сидор Аполлонович?
- А... это не в моей компетенции, сударыня.
- Тогда возможно, это будет в компетенции его высокоблагородия Павла Модестовича?
Секретарь задумался.
Я улыбнулась и положила ладони на стол. Под одной из них мелькнула десятирублевка.
- Я была бы вам очень благодарна... в разумных пределах.
Разумные пределы - это один - три процента от суммы контракта. Секретарю - три, его хозяину - десять. Будь я аристократкой, было бы пять процентов или вовсе - дружеская услуга, а секретарь бы вообще не рыпнулся, но здесь и сейчас я мещанка.
Спасибо вам, Андрей Васильевич. Именно на таких мелочах шпионы и сыплются. Откаты, взятки, чаевые... у местных это в крови и костях, а я и половины не знала. Мне нужно пять десятин.
Стоимость одной десятины - примерно пятьдесят рублей. Плюс-минус в зависимости от места, ухоженности, плодородности... место хорошее, но словосочетание 'Туманная лощина' само по себе повод для скидок.
Секретарь посмотрел одобрительно.
- Я... могу поговорить о вашем деле.
- Будьте так любезны, ваше благородие...
Я показала краешек второй десятки.
