– Я ничего этого не знал…
– Я даже не представлял, с чего начать поиски, – продолжал Круз. – Я понятия не имел, что означают эти цифры и буквы в конце. Сначала я думал, что мама спрятала дневник в «Синтезе», но доктор Фэллоуфельд опроверг эту версию. Он сказал, что все было уничтожено пожаром.
– Доктор Фэллоуфельд? – прервала его тетя Марисоль. – Ты не говорил, что нашел доктора Фэллоуфельда.
– Это он меня нашел. – Круз заметил, что тетя с отцом переглянулись. – Он сказал, что за несчастным случаем, который произошел с мамой, стояла «Небьюла». Он предупредил, что они будут преследовать и меня тоже. Практически приказал мне уезжать из Академии.
– Когда он это сказал? – спросил отец.
– В день ориентации.
– И ты говоришь нам об этом только сейчас?
– Папа! – Круз закатил глаза. – Так или иначе, я думал, что дневник пропал навсегда. Но когда мы уже сели в самолет, я думал о почтовых карточках тети Марисоль. И вспомнил, как она говорила, что мама любила серию «Хроники Нарнии» и что они раньше использовали эти книги как шифр, когда переписывались друг с другом в Академии. И тут меня осенило: мама пыталась подсказать мне, где найти книгу. – Круз наклонился вперед и ткнул пальцем в блокнот в руках отца. – Видишь, если поставить точку между тройкой и девяткой, то получится 823.912 cslew. Это принцип библиотечной картотеки. Я уверен, что серия находится на полке в библиотеке Академии, и если мы заглянем в одну из книг или в коробку с подборкой, то найдем мамин дневник.
– Но сегодня уже не получится, – сказала тетя Марисоль, вытягивая шею. – Мы здесь еле движемся в потоке, а до школы остается еще как минимум десять перекрестков.
Отец смотрел на него и хмурился.
– Ты правда думаешь, что он там?
– Да, – ответил Круз.
– Мы быстрее добежим. – Отец распахнул дверь со своей стороны. – Давай, сынок.
Открыв свою дверь, Круз выпрыгнул из машины.
– Подождите! – окликнула их тетя Марисоль. Она размахивала своим электронным пропуском. – Вам это понадобится, чтобы войти. Я встречу вас там.
Круз схватил карточку и припустился бегом за отцом, который уже мчался по тротуару. Примерно через шесть перекрестков ноги Круза начали сдавать. Он чувствовал, словно его легкие вот-вот схлопнутся. Надо было остановиться.
Отец уже был на углу.
– Ну же, Круз!
– Я не… могу… ни шагу… не могу…
– Можешь! – Отец вернулся к нему. – Мы уже почти на месте. Уже видна крыша Академии. Добежим.
Каким-то образом они действительно добежали. Круз затащил себя на гору, какой сейчас казались ступеньки у входа в Академию, и провел карточкой перед сенсором рядом с камерой наблюдения. Дверь открылась, они вошли внутрь и понеслись по пустому фойе. Заворачивая за угол, Круз молился, чтобы в конце длинного коридора увидеть открытую дверь библиотеки. Так и есть! Они не опоздали.
– Мистер Рук! – закричал Круз, пробегая мимо стола для записи книг.
В ответ рыжая голова вскинулась над столом.
– Круз?
– Где… «Хроники… Нарнии…»?
– Нарнии?… Э-э… это будет в фэнтези… налево… напротив твоего любимого кресла… но я уже закрываюсь…
– Это займет всего одну секунду!
Круз влетел в лабиринт из книжных шкафов. Он совершенно точно знал, куда поворачивать, чтобы пробраться к своему любимому месту для раздумий. Теперь настала его очередь крикнуть.
– Ну же, папа!
– Я здесь, прямо за тобой.
Круз зигзагами бежал мимо шкафов, и в такт его шагам в голове звучали цифры.
823.912… 823.912… 823.912…
– Сюда, папа! – звал он, словно подбрасывая словесные хлебные крошки, по которым отец мог найти его. – Поверни налево около журналов.
Вот оно! Сразу после оливкового кресла он заметил бирки 800 и 900 на торце шкафа. Круз бросился дальше по проходу, бросая взгляд на корешки. 801… 809… 814… 818… 821… 823… 823.325… 823.736… 823.946…
– Нет! – закричал он изо всех сил.
– Что?
Отец подбежал к нему, задыхаясь.
– Она не здесь. Наверное, ее кто-то взял.
– Не паникуй. Посмотри еще раз.
Круз так и сделал, но все без толку.
– Ее нет, папа. Она должна быть здесь, между 823.736 и 823.946, но здесь…
Над его головой по другую сторону перегородки для книг пристроилась серая коробка. Может быть, серию случайно положили на другую полку?
Круз потянул за уголок и, увидев развевающуюся гриву льва Аслана, издал ликующий вопль. Он перевернул коробку, в которой лежала вся серия, открытой стороной наружу и увидел семь корешков. Ни один из них не был похож на дневник. Может быть, он внутри одной из книг? Круз вытащил «Лев, колдунья и платяной шкаф».
– Тетя Марисоль говорила, что эта книга была мамина любимая.
Книга балансировала в его ладонях, а его самого вдруг захлестнула волна страха. Круз боялся заглянуть. И боялся не заглянуть. Что, если дневник не там? Нет, там. Он должен быть там.
Круз открыл обложку. Перевернул одну страницу. Потом другую. Еще одну. Он листал все быстрее и быстрее, пока не пробежал несколько глав. Дневника не было. Никаких спиралевидных символов. Даже никакого намека.
– Давай проверим другие книги в серии, – предложил отец.
Они поделили оставшиеся шесть названий между собой, но так ничего и не нашли.
Полностью опустошенный, Круз привалился к полкам.
– Я был совершенно уверен…
– Прости, сынок. Это было так давно. – Он провел рукой по внутренней стороне полки и сдул пыль с пальцев. – Невозможно сказать, что могло произойти с той книгой. Ее могли потерять или продать на библиотечном аукционе. Могли даже сдать в макулатуру.
Половина светильников над их головами погасла. Библиотека закрывалась.
– Наверное, надо идти, – сказал отец.
Круз чувствовал себя поверженным. Он побрел назад через стеллажи. Наверное, отец был прав. За семь лет с дневником могло случиться все что угодно. Но с другой стороны, неужели мама не учла этого? Она была блестящим ученым. Вряд ли она спрятала бы дневник там, где любой исследователь, который ищет хорошую книгу, мог его обнаружить. Она не стала бы также рисковать тем, что книгу потеряют, продадут или отправят в переработку. Раз дневник был так же важен для нее, как и ее работа, которую она запирала каждый вечер, то она должна была положить его в какое-то безопасное, какое-то особое место, к которому лишь немногие имеют доступ.
Круз схватил отца за руку.
– Я знаю, где дневник.
– Где?
