В двенадцать часов я возвращаюсь домой из школы и вытаскиваю возмущенную морскую свинку из клетки – ей пора сделать упражнения. Для своего почтенного возраста грызун слишком уж толстый – есть опасность, что в один прекрасный день он превратится в шарик и его лапы больше не будут касаться земли. Я рву на кусочки кресс-салат и китайскую капусту и предлагаю лакомства Нандо и Обри Бердсли, бородатым агамам. Они сверлят меня презрительным взглядом. Как и другие знакомые мне мужчины, они относятся к овощам с недоверием. Китайскую водяную ящерицу по кличке Озимандиас нужно побрызгать теплой водой. Все три ящерицы слишком толстые и ленивые, чтобы охотиться на сверчков; вместо этого они лежат на бревнах или у меня на плечах и ждут, когда их покормят живыми мучными червями. Вокруг с надеждой слоняются кошки – с завтрака прошла уже целая вечность. Я открываю пакетик и раскладываю содержимое по трем мискам, зная, что жадный Фоссил[16], как обычно, слопает больше остальных. Уже почти час ночи. Нет времени смотреть «Честную игру». Совсем скоро прозвенит школьный звонок…
Я повсюду ношу с собой тетрадь, чтобы записывать мимолетные идеи, приходящие в голову. Прежде, чем сесть и написать что-то стоящее, я должна очистить голову от лишних мыслей, поэтому могу долго сидеть, глядя в одну точку. Но это невозможно сделать, пока я не приду в себя от школьной суеты. С наступлением темноты леопардовые гекконы Драко и Друзилла просыпаются после дневного сна и выходят из своей пещерки, размахивая пятнистыми хвостами и облизывая желтые глазные яблоки. Вот тогда я сажусь за ноутбук. Рядом всегда есть хотя бы одна кошка: на коленях или на бумагах, лежащих на виварии. Я могу вытащить оттуда одну из змей – Мортифера или маленькую Трисби, детеныша змеиного семейства. Когда змея обвивается вокруг шеи, меня это успокаивает. Я самая настоящая сова. Лучше всего у меня получается писать с девяти вечера до трех часов ночи. В будни я заставляю себя лечь спать пораньше – если только не горят сроки. Тогда я кладу рядом небольшую горку из плиток шоколада и пишу до рассвета. К этому времени гекконы снова сворачиваются клубочком в своей пещерке, а кошки уже с нетерпением ждут завтрак…
Важно ли смешить читателей?
Я никогда не собиралась писать комедию – просто истории с симпатичными персонажами. И я никогда не считала себя веселой – совершенно не умею рассказывать анекдоты.
У меня было счастливое детство. Многим детям, с которыми я работаю в школе, повезло меньше. Некоторым трудно живется дома, другие приехали из стран с неспокойной обстановкой, таких как Афганистан и Сомали. Я бы скорее потратила время на то, чтобы заставить этих детей улыбнуться, чем учить их правилам постановки кавычек. Юмор должен быть важнее пунктуации, когда вам десять лет.
Вещи, которые заставляют нас смеяться, всегда индивидуальны. Это немного напоминает то, как люди выбирают домашнего питомца. И чихуахуа, и ротвейлер – собаки, но они, вероятно, понравятся очень разным людям. Если кто-то находит мои истории забавными, что ж, я очень рада. Если нет – ничего страшного. Для этого читателя я просто не та «порода».
Что вдохновило написать не только о вымерших, но и о мифических животных?
В детстве поездки в Лондон всегда означали походы либо в Лондонский зоопарк, либо в музей естествознания. Зоопарк был замечательным, но именно музей пробудил мое воображение. Мне нравилось там буквально все: кости, окаменелости, чучела животных, скульптуры каменных зверей на стенах. А мой отец тогда работал в Гонконге и коллекционировал драконов. В нашей квартире они были повсюду: сидели на мебели, лампах и коврах. Когда отец вышел на пенсию, мы привезли их всех домой в Англию. На моем свадебном торте был изображен восточный дракон – символ удачи, но мне нравятся и западные драконы. Их пристрастия в еде меня особо не волнуют – никогда не испытывала большой любви к принцессам.
Когда «Ископаемые» начали обретать форму в моем сознании, я сразу подумала об археоптериксе и додо. Потом поняла, что в Вормстолле должен быть живой огнедышащий дракон. «Ты не можешь этого сделать, – сказала я себе. – Вымершие или мифические. Одно или другое, а не все вместе. Ты должна выбрать». Довольно долго я сомневалась. Совсем измучилась. Но потом взбунтовалась. Почему у меня не может быть и того, и другого? Ведь смысл написания собственных историй заключается в том, что ты отвечаешь за своих героев! Так что я расслабилась, и ферма Вормстолл ожила. Животных становилось все больше и больше, пока мне не пришлось, с большой неохотой, закрыть для них двери фермы. Некоторым из них придется ждать своего часа, например мамонтам и саблезубым тиграм. И Мышиному Дракону мадам Берты, который живет в кофейнике. Приятно думать о том, что их время тоже когда-нибудь наступит.
Экзотические питомцы
Когда я была ребенком, у нас дома жили самые обычные питомцы: хомяки, морские свинки, кролики, золотые рыбки, а также бабушкин полосатый кот и золотистый ретривер, который не мог спокойно усидеть на месте. Я любила подолгу валяться на лужайке с нашей черепахой и прекрасно помню тот волнительный день, когда я увидела, что она откладывает яйца в клумбе с розами. Меня мало беспокоили «технические» детали – например то, что они никак не могли оплодотвориться[17], поэтому я положила их в обувную коробку и поставила в сушильный шкаф в надежде, что из яиц вылупятся малыши-черепашки, но мама не смогла долго выносить этот запах. Я смирилась с постигшим меня разочарованием, и жизнь снова пошла своим чередом. Еще в то время я мечтала о детеныше гориллы. И о слоне…
Пока мы жили в Гонконге, мне пришлось ограничиться парой черепах, которые жили у нас в биде, и гигантскими улитками, которых я принесла с улицы и отнесла на балкон. Однажды, дождавшись наступления темноты, они отправились вниз по стене здания. Путь им предстоял долгий: наша квартира находилась на тринадцатом этаже. Бедняжки, надеюсь, они благополучно добрались.
Когда мой сын был маленьким, мы держали крыс. Меня поразили их ум и дружелюбие, однако у нас жили еще и кошки – как вы можете догадаться, отношения между этими двумя видами были не очень теплыми. И вот однажды, бродя по зоомагазину, я увидела детенышей бородатых агам и тут же влюбилась…
А сейчас у нас образовалось настоящее Убежище для Бездомных Рептилий. После Нандо и Одри Бердсли был Берт (к сожалению, он уже умер), потом Мортифер и гекконы. Потом нам пришлось взять Трисби – ну кто может устоять перед детенышем змеи? (Как потом оказалось, многие могут. Некоторые из моих друзей теперь отказываются заходить к нам домой). Последним у нас появился Озимандиас – красивая чешуйчатая водяная ящерица изумрудного цвета, которая теперь претендует на нашу ванну…
Однако всему есть предел. Огромные змеи, которые способны проглотить кошку – ни в коем случае. И когда сын попросил тарантула, я отказала.
Кого из жителей фермы Вормстолл я бы пригласила к себе домой?
Только одного? Это действительно сложный вопрос. Я так долго жила с животными Вормстолл, что полюбила всех до единого. Может, дракониху Гриссель? Или василиска Мортифера? Звучит заманчиво. А грифоны отлично справятся с ролью охранников дома. Я мечтала о додо с тех самых пор, как увидела эту птицу в музее естествознания в четыре года, но я стараюсь быть рассудительной. Научится ли Дидо ладить с кошками? К тому же от птиц много грязи. Когда-то у меня жила пара волнистых попугайчиков. Ужас, чего они только не делали с нашими дорогущими шторами…
