– На старинный театр похоже, – объяснила Эля. – Раньше такими полукруглыми ступеньками театры делали. На ступеньках сидели зрители. А внизу актеры играли пьесы. Вот тут у древних людей была сцена.
Элина показала, где должна быть сцена.
– Нет, тут не сцена, тут океан! – возразила Лиза. – И вообще, это не театр.
– А что это?
Лиза задумалась.
– Не знаю… Я потом придумаю. Давай фигурки лепить.
Эля развернула холст, в который была спрятана белая глина, взяла в руки кусочек и принялась его мять. Глина была влажная, мягкая и холодная на ощупь. Мять ее было приятно. Лиза нерешительно ткнула оставшийся кусок пальцем и тут же отдернула руку. Ей ощущения не понравились.
– Чур, ты мне будешь помогать! – поставила условие Элина. – Я одна работать не буду. Мне так неинтересно.
– Я не умею!
– Ничего, научишься. Это несложно. Давай, повторяй за мной. Кого будем лепить?
– Лошадей.
– Лошадей?
Лиза кивнула. Затем робко отщипнула самый крохотный кусочек глины от большого бруска и вздохнула:
– Я не могу тебе помочь. Все равно лошади у меня не получатся.
– А ты пока колобков лепи. Колобков мы тоже на ступеньки посадим.
Но Лиза наотрез отказалась сажать на ступени колобков. Почему-то ей нужны были только лошади. Красить она их тоже не собиралась. По ее замыслу все лошади должны непременно быть белыми.
Мария поднялась в оранжерею, когда добрая половина ступенек уже была заселена белыми уродцами. Уродцы были подкованы обычными канцелярскими кнопками.
– Лиза, у меня для тебя радостная новость! – сообщила Мария, подойдя к девочкам. – Твой брат теперь герой. Он спас Бяк-Бяка. Завтра его портрет будет во всех газетах.
Лиза не сразу переварила столь ошеломляющую новость. Зато на Элину слова Марии произвели огромное впечатление. Она мигом вскочила с колен, сметая подолом юбки с десяток белых фигурок, и схватила Марию за плечи перепачканными глиной руками:
– Это правда? Веня спас Бяка? Но как? И от чего он его спас? И когда?
Но Мария и сама ничего толком не знала. Знала, что спас. От сердечного приступа. Сегодня. Недавно. В «Скорой помощи».
– В «Скорой помощи»? – Элина расстроилась.
Зря она не пошла сегодня туда прямо с утра. Подумаешь, свободные полдня! Отдохнуть захотелось, к папиной тайне прикоснуться. А пошла бы – увидела бы Веньку и заодно заработала бы десяток баллов за инициативу. Интересно, а чего Бесова понесло сегодня в «Скорую помощь»? Ведь его летняя практика проходит совсем в другом месте… Может, Веньке опять стало плохо?
Мария расценила нахмурившееся лицо девочки по-своему:
– Ты не пошла сегодня на работу и тебе теперь попадет?
Элина отрицательно покачала головой:
– Нет, что вы! Мне с утра не нужно было идти. Просто я подумала, что Веньке опять стало плохо. Иначе чего ему делать у Бяк-Бяка?
Мария не могла ответить на этот вопрос. Но зато она знала, что Венька выбрал себе новое имя – Риз Шортэндл, можно коротко – Риз. Лиза новым именем брата была очень разочарована. Она отбежала к окнам и расплакалась, уткнувшись в кресло, утопающее в олеандровых ветках.
– Лиз, ты чего?
– Ни-че-го-о-о-о!
Оказалось, Лиза давно мечтала о том, что ее брат будет Герой. Тогда она сможет с полным правом выбрать себе новое имя и стать Сестрой Героя.
– Но ты и так можешь называть себя Сестрой Героя! – хором сказали Эля и Мария.
Раз так, Сестра Героя мигом вытерла слезы и собралась бежать домой.
– Не надо тебе пока домой, – остановила ее Мария. – Там у вас корреспонденты, гости. Погоди немного. Это нетактично.
– Не по правилам? – уточнила Лиза.
– Ага, не по правилам.
Лиза вздохнула. Хоть у нее и было счастливое детство, о существовании правил она уже знала.
– Ладно, – сказала Эля, убирая глину. – Мне пора. И дела есть, и Бяк-Бяка проведаю.
– Я с тобой! Я хочу!
Эля кивнула. Раз ребенок так хочет… Лизку умыли, причесали.
Когда девочки ушли, Мария подошла к Лизкиному амфитеатру с глиняными лошадьми и склонилась над ним, рассматривая игрушку более внимательно. Одна лошадка оказалась сломанной пополам – Эля смахнула ее юбкой, когда вскочила. Передняя часть лошадки повисла на одной из зеленых веток, укутывающих верхние ступени. А задняя часть оказалась сброшенной к самому океану. Мария механически подняла обе части поломанной фигурки и приложила их друг к другу. Но глина, пока приводили в порядок Лизу, успела высохнуть. И лошадка не склеивалась. Мария вздохнула и нагнулась, чтобы положить поломанную лошадку на место, – пусть девочки сами разбираются со своим странным хозяйством. Но тут в спине Марии что-то хрустнуло. Консьержка ойкнула, выронила лошадку и схватилась за спину. Две части поломанной лошади упали вниз, сбивая со своих мест и ломая других лошадей. Но Марии было уже не до игрушек. Изо всех сил прижимая грубые, натруженные ладони к пояснице, она медленно опустилась на колени возле Лизкиного сада. Было ужасно больно. На мгновение Марии показалось, что она стала маленькой застывшей белой лошадью в Лизкиной игре, а бесконечная боль захлестывает ее огромной волной, поднявшейся из океана, который находится там, где у древних людей была сцена. Мария кое-как села на пол и горько заплакала.
Постепенно спину отпустило. Низенькая некрасивая одинокая консьержка поднялась, стряхнула глину с убогого полосатого платья, вытерла подолом опухшее от слез лицо и спустилась вниз на свое рабочее место.
Лиза болтала всю дорогу не умолкая. Элина механически отвечала ей, но мысли ее были о Веньке. То есть о Ризе Шортэндле. Риз, хоть он был и не от мира сего, Эле всегда нравился немного. Но как он мог спасти Бяк-Бяка? Ведь он просто не способен на такое, он этому не учился. Хотеть спасти – одно, а на самом деле спасти – как, ка-а-ак?!
Бяк-Бяка в кабинете не оказалось. В холле на своем любимом месте сидел придурок Агафен, раскачиваясь из стороны в сторону. С его подбородка свисала длинная слюна, раскачивающаяся вместе с Агафеном. Лизка, высвободив ладошку из Элиной руки, тут же залезла на пружинящее кресло и стала на нем прыгать. Эля глянула на Агафена, брезгливо сморщилась, вытащила из кармана салфетку и вытерла придурку подбородок.
– Лизка, никуда не уходи, ладно? – попросила Эля. – Я сейчас вернусь.
– Меня теперь зовут Сестра Героя! – продолжая прыгать, прокричала Лиза.
Эля махнула рукой и скрылась в недрах «Скорой помощи». Не успела она уйти, как Сестре Героя надоело прыгать. Она соскочила с кресла и подошла к Агафену. Агафен перестал качаться и в задумчивости сунул в рот большой палец. Некоторое время маленькая девочка и местный даун с любопытством изучали друг друга.
