— Кстати, вчера мы с писателем договорились поехать к нему сегодня на дегустацию, — напомнила Лужина.
— Ты езжай, а я найду чем заняться. И вообще надо бы из города привезти все необходимое.
Муж наконец оделся, вышел было из спальни, но остановился и сказал уже из коридора:
— Тогда я смотаюсь в город и привезу все, что скажешь. Двух часов мне хватит обернуться, — он задумался и уточнил: — Или трех часов…
Он вышел, а Марина посмотрела на настенный циферблат — половина восьмого утра. Рано, но спать совсем не хочется.
Вдруг ей вспомнились часы, висевшие в домике бабушки. Часы были в виде домика с окошком, из которого выскакивала кукушка. Правда, Марина не помнила, чтобы она когда-нибудь куковала. Кукушка выглядывала из своего рассохшегося домика, гирьки в виде сосновых шишек висели неподвижно.
Однажды мама предложила часы выбросить, и бабушка возмутилась: «Ни за что: им уже двести пятьдесят лет, они в Шварцвальде сделаны. Пусть не ходят, но пусть висят: их мой отец в сорок пятом из Германии для меня привез — это все его трофеи за четыре года войны».
Бабушка умерла, часы так и остались висеть в пустом доме, пока из него не вынесли все. Потом в домик переехала мама, но вскоре его снесли, и на этом месте, на месте яблоневого сада, стоят теперь многоэтажные дома.
Марина думала об этом, стоя под душем, с мокрыми волосами вышла к качелям, держа в руках чашку чая. Но на качелях пить чай было неудобно, и она уселась на газон.
Так она и сидела, поглядывая на небо, на сосны и наслаждаясь пахнущим сосновой хвоей воздухом.
К девяти пришел похожий на Колобка директор ТСЖ, который очень удивился, увидев ее на газоне.
— А я думал, что вы еще в постели, — удивился пухлый человек.
«Странно, — подумала Марина, — если думал, что я в постели, так почему пришел?»
— Ваш муж выезжал, а я как раз у шлагбаума стоял, мы поговорили немного.
Директор ТСЖ тут же сделал встревоженное лицо.
— Так что вам Коля сказал такого, что могло обидеть вас? — спросил он.
Марина вскинула брови, не понимая, о ком идет речь.
— Николай, который был у вас вчера, который должен был котел осмотреть, — объяснил директор ТСЖ. — Вообще он очень тихий, необидчивый. Никто на него никогда не жаловался.
— Так и я вполне им довольна. Ни жалоб, ни нареканий с моей стороны нет.
— Странно, — удивился пухлый человек, — возможно, я что-то напутал.
Он вздохнул и подошел еще ближе.
Марине показалось, что он хочет опуститься на газон рядом с ней. Но Олег остался стоять.
— Я знаю, что вы вчера уже с соседями познакомились. Как они вам?
— Замечательные люди. О многом поговорили. Вспомнили об Ингрии.
— О ком? — прикинулся непонимающим Олег.
— О Республике Северная Ингрия.
— Не слышал о такой, — ответил пухлый человек и посмотрел по сторонам.
— А я всегда восхищалась мужеством этих простых людей.
— А кто вам рассказал?
— Так я давно об этом знаю.
— А что вы еще об этом знаете? Слышали, может быть, от кого-то? Ведь кто-то при вас вчера завел разговор об этой республике.
— Я и завела. Услышала о банке с таким же названием и вспомнила.
Этот ответ Хепонена, судя по всему, удовлетворил.
— Я все-таки по поводу Коли. Ваш муж так возмущался! Сказал, что надо его уволить. А за что? Вот я и пришел, чтобы выяснить.
— Так я же уже ответила.
На самом деле она не верила теперь пухлому человеку. Он пришел только ради того, чтобы узнать, кто и что говорил об Ингрии. А жалобу Валентина придумал как повод для того, чтобы прийти.
— Ну, ладно, — сказал он, — кстати, вы сегодня пойдете на праздник?
— Какой?
— Так сегодня в Ветрогорске День города. Это совсем рядом от нашего поселка — минут пять на машине. Они каждый год этот праздник устраивают. Очень весело все проходит. Артисты приезжают — даже некоторые известные попадаются. А еще конкурсы, соревнования, надувные горки для детей, а вечером фейерверк и салют.
— Какое сегодня число — не девятое ли июня?
Пухлый человек вдруг побагровел и посмотрел вокруг.
— Ну, ладно, я пошел, но советую все-таки пойти на праздник.
Он повернулся и ушел.
Конечно, про сегодняшнее число Марина спросила просто так. Но на всякий случай взяла свой смартфон, зашла в интернет и открыла дату образования Республики Северная Ингрия. Так оно и было — девятое июня.
Неужели здесь с таким размахом отмечают этот день, и ведь как здорово придумано. День города!
Поскольку телефон оставался в руке, Марина набрала номер мужа.
— Я уже в квартире, — доложил Валентин, — собираю вещи, но сразу к тебе поехать не получится. Вчерашний клиент опять просит о встрече. Так что задержусь немного. Но ты там не скучай.
— Наверное, не получится скучать, потому что теперь я тоже решила посетить Васю, чтобы продегустировать его виски, а потом тут поблизости День города, и там, говорят, всегда очень весело. Так что я намерена сегодня повеселиться. Если успеешь, то обязательно подъезжай в Ветрогорск.
— Если успею, то…
— Погоди! — закричала Марина, вспомнив. — Тут приходил директор ТСЖ и сказал, что ты жаловался на Николая.
— На кого? — не понял муж.
— На сотрудника управляющей компании, который вчера котлом занимался.
— С чего вдруг мне жаловаться? — удивился муж. — При выезде увидел Олега, он спросил про котел, я ответил, что все в норме. Очевидно, он не понял… Не скучай там.
Глава 2
Припарковаться было негде. Въезд на площадь был закрыт, а парковка возле рынка была забита так, что водителям, оставившим здесь свои автомобили, надо было собираться, чтобы выяснить, в каком порядке отсюда можно выбраться. Вдоль всей трассы машины стояли плотно друг за другом с обеих сторон дороги.
Карсавин приметил одно местечко, но, когда попытался поставить туда свой автомобиль, его обогнал и вклинился на свободное местечко банкир Панютин, который весь путь от поселка следовал за ними. Теперь он занял присмотренное писателем место и, совершая этот захват, помахал Карсавину, Марине и Максиму рукой, улыбаясь во весь рот.
Карсавин не обиделся, он даже в ответ махнул рукой, а потом сказал, ни к кому не обращаясь:
— Теперь понятно, почему на финансовом рынке такой, извините за грубое слово, бардак: никакого уважения к честным налогоплательщикам.
Место они нашли метров за сто, почти в самом конце вереницы машин. Вышли и направились к площади. Банкир их поджидал, рядом с ним стояли жены его заместителей: Люба и Виолетта.
