О присуждении Вам указанной почетной награды О-ва считаю приятным долгом Вас уведомить.
Пользуясь случаем, прошу Вас принять уверение в совершенном моем уважении.
Президент Русского Географического общества Ю.М.Шокальский».
Институт прикладной ботаники
1.
В Ленинграде Вавилов мог убедиться, что то, что им было посеяно, приносило плоды в его отсутствие, и не только на опытных делянках.
Март 1925 г., Д.Н.Бородину: «24-й год был удачным годом, проведены сборы, кроме Афганистана, на Алтае, в Армении, Грузии, Персии и получен большой материал из Африки. Прислал кое-что и Харлан по части бобовых интереса исключительного. Начинаем разбираться в мировой географии сортов. <…> НКЗ начинает понимать смысл селекционной работы. Всё дело в этом отношении за отпуском кредитов, так как работать в большом масштабе дорого. Во всяком случае, три точки наладились: весь север от Полярного круга до Новгородской губернии, средняя черноземная полоса (Воронежская губ., Кубань); очередь за Туркестаном и Украиной. Боевое задание в нынешнем году – отделения в Туркестане, Сухуме, на Украине. Сам я буду через три месяца в Хиве и Туркестане. Начал прибывать новый материал по плодоводству. Из Италии, Германии, Франции идут живые растения»
[279].
История науки знает немного примеров, когда творческий путь ученого был бы так целенаправлен, как путь Николая Ивановича Вавилова. Еще меньше примеров такой многосторонности интересов, особенно в науке XX века, с ее все усиливавшейся специализацией. Но что совершенно уникально для Вавилова, так это единство многообразия научных исканий – при возраставшей нагрузке организатора и руководителя больших исследовательских коллективов. Перед ним стояли вопросы финансовые и хозяйственные; вопросы оснащения новым оборудованием и выбора земельных участков для новоорганизуемых отделений и станций; организационные и кадровые вопросы.
Государственный институт опытной агрономии (ГИОА) мыслился властями как зачаток Сельскохозяйственной академии – таков был завет Ильича, под кодовым названием «Обновленная земля».
Суть обновления сводилась к тому, что отделы ГИОА предстояло расширить в крупные институты, объединенные в Академию сельхознаук.
Первым институтом будущей академии должен был стать Отдел прикладной ботаники как работавший наиболее активно и продуктивно. Решение было принято еще до возвращения заведующего из Афганистана.
В Ленинграде Николаю Ивановичу не терпелось углубиться в изучение привезенного материала, но он должен был «мотаться между Питером и Москвой», так как его «заставили устраивать Всесоюзный институт прикладной ботаники». Так он писал Подъяпольскому
[280].
Пришлось срочно составить две записки: о программе работы и об организационной структуре будущего института. Веры в то, что затея будет осуществлена, у него не было. Форсировать события он не хотел, но и возражать не мог: Завет Ильича обсуждению не подлежал.
Скептицизм его более чем понятен. Как он писал в финансовый отдел Наркомзема Ф.Ф.Борисенко, «финансовое положение катастрофическое: не на что покупать коробки, пакеты. До весны осталось два месяца и того меньше, а огромный материал прошлого года остается недоработанным. Помогите как-то выйти из положения. Нельзя ли как-нибудь в экстренном порядке выделить 3–4 тысячи на доведение работ в усиленном темпе до посевной кампании»
[281].
«Дело с институтом еще не наладилось, – писал он три недели спустя в Петровку А.Г.Дояренко. – Московские оптимисты смотрят на дело довольно радужно, я же пребываю еще в стадии скепсиса. Пока нет ни штатов, ни положения, ни сметы – по-серьезному ни о чем говорить не приходится. <…> Смету продолжают резать; от нее осталась уже половина, есть основания [вероятно, опасения. – C.R] дальнейшей урезки. Кроме того, в смету втиснута вся большая талановская организация. Из ста тысяч так называемого “темного фонда” осталось лишь тридцать тысяч»
[282].
2.
Талановская организация — это сеть государственного сортоиспытания и семеноводства во главе с В.В.Талановым, который станет одним из самых деятельных соратников Вавилова. Николай Иванович не мог быть доволен тем, что в урезанный бюджет проектируемого института втиснули большую дорогостоящую организацию, но перспектива совместной работы с Талановым его могла только радовать.
Виктор Викторович Таланов был на 16 лет старше Вавилова. У него за плечами был огромный опыт ученого, селекционера, просветителя, агронома.
У Таланова было два высших образования: окончил Лесной институт в Петербурге и Институт сельского хозяйства в Новоалександрийске – в Царстве Польском. Начинал с работы в экспедиции профессора В.В.Докучаева по изучению защитных лесонасаждений. Тогда же основал Опытное поле в Каменной степи, вскоре ставшее Опытной станцией.
Из Воронежской губернии Таланов переехал в Ставрополь: был приглашен на должность городского агронома. Основал Ставропольское опытное поле, тоже ставшее Опытной станцией. Здесь начал сравнительное изучение разных способов обработки земли, дабы определить наиболее эффективные для каждой сельскохозяйственной культуры. Опыты он повторял из года в год, так как результаты могли быть разными в зависимости от погодных условий. Он настаивал на том, что только повторными испытаниями в течение трех-пяти лет можно определить, какие сорта и методы обработки наилучшие для данной местности. Казалось бы, это банальность. Но кто-то должен был впервые ее сформулировать, сделать обязательным правилом.
В 1907 году Таланов стал губернским земским агрономом в Елисаветграде. Здесь он создал еще одно, третье по счету, Опытное поле, и его тоже превратил в Опытную станцию. Созданная им сеть сортоучастков охватывала всю губернию. Много сил он тратил на обучение земледельцев передовым методам агрономии. Устроил областную сельскохозяйственную выставку – одну из первых в России. Вел пропаганду сельскохозяйственного опыта США, проводил многолетние испытания заморских сортов, сопоставляя их с местными.
Его усилиями в России впервые начинают возделывать новые для нее кормовые культуры: сорго, суданская трава, могар, зубовидные сорта кукурузы. Выводил новые сорта этих культур, а также твердой и мягкой пшеницы. Один из его сортов, Гордеиформ 10, будет возделываться пятьдесят лет. В конце 1930-х годов его посевы занимали полтора миллиона гектаров.
В 1918 году Таланов переехал в Омск, где создал Западно-Сибирскую опытную станцию. Советская власть здесь сменилась властью восставшего корпуса чехословаков, им на смену пришла Директория, затем диктатура адмирала Колчака, затем снова Советы. Таланов всего этого как бы не замечал: от зари до зари проводил на опытных делянках. Один из выведенных им здесь сортов, Цезиум 111, в 30-е годы будет занимать четверть всех площадей пшеницы в Сибири.
