Однажды на Козловскую станцию наведался хозяин железной дороги фон Дервиз – вместе с товарищем министра путей сообщения, тайным советником Вельяминовым, и надо было так случиться, что у высокого гостя остановились часы. Коммерческий конторщик вызвался их починить и быстро устранил неисправность. Сановник удостоил его похвалы, а начальник станции Эверлинг сделал выводы. Смышленый паренек стал его помощником.
Рабочий день укоротился, жалованье повысилось. Девятнадцатилетний Мичурин не замедлил предложить шестнадцатилетней Александре Петрушиной руку и сердце; родители не препятствовали. Александра станет его преданной помощницей (скончается в 1915 году от холеры).
Иван, на правах близкого родственника, всё свободное время стал отдавать садику тестя.
В саду росли яблони и вишни местных сортов – типичные плодовые деревья Тамбовщины и всей среднерусской полосы. Плоды у них были мелкие, жесткие, неаппетитные. На рынке продавались куда более крупные и вкусные плоды, привозимые с юга, но стоили они дорого. Мичурин стал думать о том, как приспособить южные сорта и культуры к местным условиям: не только яблони и вишни, но груши, сливы, персики, виноград… Часть заработка тратил на семена, саженцы, на книги и журналы по садоводству.
Но на хлебной должности он продержался недолго: был отстранен за дерзкую насмешку над Эверлингом. Правда, его не уволили, а перевели в железнодорожную мастерскую. Жалованье снова понизилось, его едва хватало на хлеб. Да еще приходилось ездить по железной дороге, налаживать электрическую сигнализацию: тогда она была внове и часто портилась. Мичурин отлучаться не любил, ибо садик оставался без присмотра.
О закупках книг и семян нечего было и думать, но без этого жизнь теряла смысл.
Вскоре над окном его квартиры появилась дощечка с самодельной надписью: ЧИНЮ ЧАСЫ И ПРОЧИЕ МЕХАНИЗМЫ. Затем добавилась еще одна строка: ОПТИЧЕСКАЯ МАСТЕРСКАЯ.
К нему потянулись клиенты. Кому-то требовалось починить часы; кому-то швейную машинку; кому-то вставить стекла в новую оправу очков, что-то еще починить, наладить, припаять. Мичурин был мастером на все руки.
Снова появились деньги на книги, саженцы, семена. Хотя сверхурочное время приходилось отдавать мастерской, у него еще оставались силы для сада. Поистине он был труженик!
Когда садик тестя был до отказа заполнен, Мичурин арендовал небольшой пустырь на задворках Полтавской улицы, но через несколько лет и этот садик был перегружен. Он арендовал дополнительные участки, выкупал их, перепродавал, чтобы купить новые. Летом 1900 года 45-летний Мичурин смог обосноваться в своем последнем пристанище, на берегу реки Лесной Воронеж, где продавался участок в 12 десятин (около 14 гектаров). Он выложил все сбережения – даже лошадь с подводой для переезда нанять было не на что. Переносил саженцы на плечах за семь километров. Помогали жена, сестра жены, уже взрослые дети: сын Николай и дочь Мария.
3.
Среди литературы по садоводству особо авторитетной считалась книга А.К.Грелля «Доходное плодоводство». Она, как и журнал Грелля «Русское садоводство», стали у Мичурина настольными.
Александр Кондратьевич Грелль был врачом по образованию, но страстью его жизни было садоводство. Он преподавал в Московской школе земледелия, у него был акклиматизационный сад.
Идея фикс Грелля была в том, чтобы приучить лучшие южные сорта к суровым условиям средней полосы. Он прививал изнеженные теплолюбивые растеньица на местные дички: считал, что, питаясь соками зимостойких подвоев, южные привои получат закалку и смогут переносить северные зимы. Успех зависел от правильного сочетания привоев и подвоев, от техники прививок, от умелого ухода за растениями.
Иван Мичурин воспринял эти идеи. Он вступал в контакты с садоводами, с растениеводческими фирмами, отечественными и зарубежными. Его коллекция плодовых культур и сортов со всего света пополнялась.
Пытаясь улучшить методы прививки, Мичурин был очень изобретателен. По его наблюдениям, многое зависело от возраста подвоя и привоя, от того, в какое место и на каком году жизни подвоя присоединить привой. В одних случаях привой следует прикреплять к стволу у самой земли, в других – к нижней ветке подвоя, в третьих – прививать в крону. Он вывел общее правило: молодые растеньица и побеги более пластичны, чем «старички», их легче закалить, приучая к новым условиям среды.
О том, что подвой и привой взаимно влияют друг на друга, было известно с античных времен. Но меняют ли прививки наследственную природу растений? Грелль считал, что меняют, в это уверовал и Мичурин.
Но… Южные сорта, привитые к зимостойким дичкам, успешно пережив одну-две-три сравнительно мягкие зимы, гибли в более суровую. Неудачи не обескураживали Мичурина. Его упорство могло соперничать только с его же изобретательностью.
Неутомимо экспериментируя в разных направлениях, Мичурин придумал особый способ выхаживания черенков вишни. У них появлялись корешки, их можно было пересаживать в грунт, они приживались. Такой способ укоренения опровергал укорененное мнение, что вишню черенками размножать нельзя. Мичурин описал свой метод, послал статью в журнал Грелля. И получил ее назад с размашистой резолюцией поперек первой страницы: «Не помещу. Печатаю только правду. Грелль».
Возмущенный Мичурин выкопал несколько укоренившихся растеньиц, запаковал и отправил Греллю: пусть полюбуется. Проняло! Пришло письмо с извинениями и просьбой повторно прислать статью – для публикации. Мичурин был слишком горд, чтобы ответить. То было его первое разочарование в Грелле.
Однажды в поезде Мичурин оказался попутчиком доктора Бетлинга. Тот возвращался из Москвы в Крым, где у него был питомник садовых культур.
В разговоре Бетлинг с пренебрежением отозвался о «фантазиях» Грелля. Приучать южные сорта к суровым зимам – это пустая трата времени, сил, денег. Нужно скрещивать южан с северянами и отбирать наилучшие сочетания в потомстве гибридов, высаживать и снова отбирать. Путь долгий, но более верный.
Такой метод селекции прямо следовал из законов Менделя, но тогда они еще не были переоткрыты. Бетлинг, того не ведая, был стихийным менделистом.
Иван Владимирович не сразу оценил то, что услышал от случайного попутчика.
«Окончательно убедила Мичурина в неприменимости греллевской акклиматизационной методики суровая зима 1889 года. Несмотря на все ухищрения такого мастера садовой хирургии, каким был Иван Владимирович, саженцы и привитые в кроны взрослых деревьев черенки южных сортов яблони, груши, вишни и сливы безвозвратно погибли»
[587].
Основным методом Мичурина становится гибридизация.
В этом направлении он тоже допустил много ошибок, но постепенно стал нащупывать правильные пути.
Один из лучших литературных портретов Мичурина создал Варлам Шаламов – будущий автор «Колымских рассказов». Он уже отбыл первый – трехлетний – срок за «троцкизм», колымские «университеты» были впереди. В его очерке – парадном, юбилейном – раскрыта технология успеха Мичурина: «География! Надо было хорошо знать географию. Из Сибири, с Дальнего Востока, с Памира, из Монголии, из Канады едут в мичуринские сады представители диких, выносливых, морозостойких пород. Из Франции, Персии, Китая, Крыма, с Кавказа едут южане. Новое племя готово родиться. Но прежде морозоустойчивые сорта – семена, саженцы – высеиваются прямо в сад: зиму Тамбова они перенесут легко, они привыкли к холодам на родине. Южане получают жилплощадь из особого фонда, состоящую из горшков, плетеных корзин. Зиму живут в подвалах и сараях. Весной, в цветении, заключается, наконец, брачный союз. Из плодов, полученных от этого скрещивания, Мичурин выбирает семена. Семена высеваются, и деревья, выросшие из этих семян, будут новым сортом, взявшим от севера климатическую устойчивость, а от юга – вкусовые качества, эффектную внешность и хорошую сохранность плодов. Так в десятках лет напряженной работы был найден правильный путь к соединению юга и севера»
[588].
