Перестройка агрономической науки на социалистические рельсы обрела в лице Т.Д.Лысенко наглядное воплощение.
«Тов. Яковлев особо подчеркнул огромное значение и широчайшие перспективы этой работы, отметив, что сам тов. Лысенко до сих пор недооценивает масштаба того переворота, который должны создать его опыты в с.-х. производстве»
[640].
Ну, конечно! Лысенко недооценивал самого себя! Зато нарком Яковлев знал ему цену
11.
Между тем первые опыты по яровизации на колхозных и совхозных полях фактически провалились. Сам Лысенко, ослепленный поддержкой властей и фанатичной верой в непогрешимость своих пророчеств, поначалу этого не сознавал и потому не видел необходимости скрывать получаемые данные. В том же номере газеты, где торжественно сообщалось о его победном докладе Президиуму ВАСХНИЛ, опубликован и сам доклад. В нем Лысенко – первый и последний раз – привел цифры, которым в какой-то мере можно доверять.
«Урожай яровизированных посевов, преимущественно сорта украинка… представляет сильно колеблющуюся величину – от 27 центнеров до 3 на гектар. Главной причиной, влияющей на величину урожая яровизированной озими, была изреженность всходов. Последняя получилась в результате сильного прорастания семян до посева. Слишком теплая зима во многих районах, совершенное отсутствие снега потребовали в добавление к предложенной инструкцией технике яровизации еще много внимания от самих опытников, чтобы не дать семенам сильно прорасти»
[641].
Разброс урожайности был более чем красноречив: отклонения от среднего почти в десять раз! Если виной тому «слишком теплая зима», то яровизация не чудодейственна: ее эффективность зависит от непредсказуемых капризов погоды. Если же причина низких урожаев в том, что инструкции по технике яровизации для успеха недостаточно, то агроприем недоработан и не может вводиться в широкую практику.
Истинная причина изреженности всходов, скорее всего, состояла в том, что семена надо было выдерживать на холоде слегка проросшими («наклюнувшимися»), а для этого их нужно было увлажнять. Но во влажных семенах происходят биохимические процессы с выделением тепла. Всем земледельцам известно, что если влажное зерно лежит плотным слоем, оно разогревается, самовозгорается и превращается в пепел. Чтобы этого не допустить, его нужно перелопачивать. Это и делали «передовики-опытники». Но при перелопачивании ростки легко обламываются, зерна теряют всхожесть. Кажущаяся простота агроприема была обманчива.
Но, может быть, хотя бы в некоторых районах или в отдельных колхозах урожай яровизированных посевов превышал урожай обычных яровых сортов? Увы, контрольных посевов инструкция Лысенко не предусматривала, не с чем было сравнивать! В его докладе говорилось: «Дать точную характеристику урожая яровизированной украинки, сравнив ее с урожаем яровых сортов, не представляется возможным». Но если так, то никакой полезной информации из массовых опытов по яровизации извлечь было нельзя. Трезвон, поднятый на всю вселенную, оказался пустым сотрясением воздуха.
Но, признав это, власти выставили бы себя на посмешище. Газета поместила доклад новатора под победным заголовком:
«Опыты тов. Лысенко создадут переворот в зерновом хозяйстве нашей страны».
12.
Самое раннее из обнаруженных мной публичных высказываний Н.И.Вавилова о работах Лысенко – в его докладе на коллегии НКЗ СССР, опубликованном 13 сентября 1931 года. Название: «Новые пути исследовательской работы по растениеводству». Доклад обзорный, многоплановый, работам Лысенко в нем уделен небольшой фрагмент:
«Последние годы привели нас к замечательным фактам возможности изменения вегетационного периода, возможности по желанию ускорять время плодоношения. В этом отношении первым начинанием мы обязаны работе американских ученых Алларда и Гарнера. Мы умеем теперь заставлять плодоносить в условиях Туркестана даже тропический многолетний хлопчатник. Особенно интересны в этом направлении работы Лысенко, который подошел конкретно к практическому использованию позднеспелых сортов в раннеспелые, к переводу озимых в яровые. Факты, им обнаруженные, бесспорны и представляют большой интерес, но нужно определенно сказать, что требуется огромная коллективная работа над большим сортовым материалом, над различными культурами, чтобы разработать конкретные действительные меры овладения изменением вегетационного периода в практических целях».
Наиболее ценным в работах Лысенко Вавилов назвал «открывающиеся возможности в использовании мировых сортовых ресурсов. Опыт Лысенко показал, что поздние средиземноморские сорта пшеницы при специальной предпосевной обработке могут быть сделаны ранними в наших условиях. Многие же из этих сортов по качеству, по урожайности превосходят наши обыкновенные сорта. Пока мы еще не знаем, с какими сортами практически надо оперировать в каких районах. Еще не разработана самая методика предпосевной обработки посадочного материала. Еще нет оснований с полной гарантией идти в широкий производственный опыт»
[642].
Оценка Вавиловым работ Лысенко в основном совпала с той, что двумя годами раньше дали Тулайков, Лисицын, Сапегин и другие ученые, которые поддержали исследования по яровизации, но предостерегали против преждевременного введения ее в практику. Разница была в том, что тогда еще не было ясно, что власть делает ставку как раз на скорейший выход яровизации на поля колхозов и совхозов. В 1931 году на этот счет уже не могло быть сомнений. Но Вавилов публично занял такую же позицию, как предшественники.
Лысенко и его покровителям вряд ли могло понравиться и напоминание о пионерских работах Г.Алларда и У.Гарнера. Они установили, что вегетационный период растений зависит от длины светового дня. У некоторых видов и разновидностей он ускоряется при удлинении дневного освещения, у других – при укорочении. Одним из первых в России такой возможностью воспользовался Г.С.Зайцев: искусственно укорачивая световой день, он сумел заставить в условиях Туркестана цвести и плодоносить многолетний тропический хлопчатник. Благодаря этому его удалось вовлечь в скрещивания с местными формами и вывести сорта тонковолокнистого хлопчатника, вызревающего на юге Туркестана и Азербайджана, где они и были районированы.
Благодаря открытию Алларда и Гарнера стало возможным некоторые теплолюбивые культуры продвинуть далеко на север: они успевали созревать за короткое лето благодаря долгому световому дню. Этим широко пользовался ученик Вавилова Эйхфельд, на опытной станции ВИРа в Заполярье, под Мурманском.
Напоминание о работах Алларда и Гарнера подрывало притязания Лысенко на то, что он своей яровизацией открыл саму принципиальную возможность управлять сроком вегетации.
13.
В документальной повести М.А.Поповского «1000 дней академика Вавилова», опубликованной в 1966 году
[643], настойчиво проводилась мысль о роковой «ошибке» Николая Вавилова. Он-де всячески продвигал Лысенко, вопреки критическому отношению к нему других ведущих ученых. Эта точка зрения была тогда же опровергнута Ж.АМедведевым
[644].
