Наша пицца-команда сложилась благодаря Эдди Занески, еще одному программисту в группе. Хакатоны, как правило, это «фестивали членов», однако в нашей команде странным образом преобладали женщины. Эдди было 25 лет, рост 198 см, и одевался он исключительно в безразмерные футболки с технологических мероприятий. «Я не покупал одежду годами, – сказал он мне, когда мы сидели друг напротив друга за одним из хлипких столиков. – У меня гардероб больше, чем у моей девушки». Эдди был ведущим разработчиком технологической компании под названием SendGrid, это значит, что его работа состояла в том, чтобы ездить по стране, посещать хакатоны, закатывать вечерники с пиццей, бесплатно раздавать футболки и убеждать участников использовать SendGrid. SendGrid – приложение, которое многие компании, в том числе Uber и AirBnB, используют для рассылки автоматически сгенерированных электронных писем и рекламных сообщений. Эдди переживал, что захватил слишком много футболок, ведь в нашем автобусе было всего лишь 28 человек. А тем временем в багажном отделении автобуса своей очереди дожидались три гигантские коробки с футболками, которые, располагаясь друг на друге, достигали 120 см в высоту.
Эдди решил, что есть более важные вещи вроде того, чтобы заставить наше приложение заработать перед презентацией в Нэшвилле; он надел свои голубые наушники и повернулся к ноутбуку. Яблоко на крышке светилось сквозь слой стикеров, собранных на технологических мероприятиях: 18F, Penn Apps, GitHub, HackRU. Последний был с его любимого хакатона: он проходил в его альма-матер – Университете Рутгерса. Я выбрала Эдди для своей команды как раз благодаря стикерам. Программисты изучают стикеры друг друга так, будто бы те были предметом высокой моды и лейблами модных домов. Стикер, полученный Эдди в 18F, государственном агентстве открытых данных, говорил о том, что, как и я, он занимался гражданским программированием и ратовал за применение технологий на благо общества.
Мы создали приложение при помощи Node.js, микрофреймворка Express.js, системы объектно-реляционного отображения на базе MongoDB под названием Mongoose, идентификационного межплатформенного ПО Passport. Мы развернули его на Heroku и использовали Bootstrap для разработки фронтенда. Все перечисленное – бесплатные программы, которыми разработчики пользуются при создании ПО. В 2015 г. это было похоже на сборку дома из конструктора Lego, ведь все блоки – кусочки кода – были доступны в интернете. И самое крупное их хранилище – репозиторий и сайт для шеринга кода – GitHub. Мы лишь решали, что хотим от нашего приложения, и выбирали заранее созданные блоки кода, которые впоследствии будут служить фундаментом «дома», и уже затем начали возводить стены и декорировать.
Современное программирование похоже на ремесло – на строительство дома или создание мебели. Хакатоны могут быть отличным способом попрактиковаться в окружении (слегка) более опытных людей. А вот вам другой секрет сообщества программистов: обучающие инструкции и онлайн-видео эффективны лишь до некоторых пор. Чтобы овладеть ремеслом на приличном уровне и сделать это быстро, необходимо находиться рядом с профессионалами, говорить с ними и общаться лицом к лицу. Легендарный информационный дизайнер и теоретик Эдвард Тафти предложил теорию о плотности данных, объясняющую, почему общение лицом к лицу эффективнее виртуального
[152]. Согласно Тафти, человеческие глаза оптимизированы для восприятия различных феноменов в небольшом пространстве. Я могу смотреть на стену за моим столом и видеть разницу между краской или ее текстурой в том или ином месте. Но такие детали не будут заметны в случае видеоконференции, поскольку реальность проецируется в камере на не слишком качественную матрицу, неспособную показать такие детали. Кроме того, видео демонстрировалось бы на компьютере, который тоже использует ограниченные мощности аппаратного оснащения. Мониторы имеют фиксированные разрешение и частоту мерцания, что позволяет нашему глазу получить весьма ограниченное количество информации. И, напротив, человеческий глаз каждое мгновение воспринимает йоттабайты
[153] информации. Мы получаем более плотную информацию в высоком разрешении. Да, со временем разрешение мониторов увеличилось, повысилась популярность видеосвязи. Однако все равно существует иерархия: электронное письмо эффективно настолько же, насколько почтовая открытка, но пятиминутный телефонный разговор эффективнее двухстраничного электронного письма, поскольку подразумевается дополнительная текстура, комплексность и детали информации, которые мы получаем на основе интонаций и от простого факта общения с человеком. Видеоконференция в высоком разрешении может быть чуть качественнее телефонного звонка, однако для обмена сложной информацией наилучшим образом подходит личная встреча. При этом видеоконференция в низком разрешении будет хуже телефонного звонка, поскольку из-за пикселизации и прерывания связи потеря информации будет значительной. В случае с деятельностью, требующей комплексных знаний, пятиминутная дискуссия лицом к лицу будет полезнее часов обучающих видео.
Тесная коммуникация – одна из причин, почему люди отправляются на хакатоны. Другая заключается в духе сообщества. Как только мы покончили с обсуждениями и проектированием приложения, нужно было заставить других – обыкновенных – людей (друзей, коллег и даже случайных незнакомцев) поверить в реальность нашей воображаемой компании. Нам нужно было, чтобы реальные люди зарегистрировались в приложении и оценили его потенциальное место на рынке. Я вспомнила о компании Domino’s Pizza, которой по факту принадлежит 9 % всей индустрии пиццы в США общей стоимостью $40 млрд. Тим Макинтайр был достаточно добр и согласился поговорить со мной по телефону. Я объяснила ему суть приложения: групповой заказ пиццы, алгоритм для определения начинки и т. п. «Идея отличная, – изумленно ответил он. – Такие приложения действительно могли бы очень пригодиться!» Компания с более чем полувековым опытом, Domino’s, могла, кроме прочего, похвастаться системой онлайн-заказа и особой практикой, когда человеку доставляется его любимая пицца, если тот опубликует в Twitter изображения с пиццей. Но у них не было приложения для группового заказа и анализа начинок. Я решила, что мы обнаружили новую рыночную нишу, и вставила цитату Макинтайра в нашу презентацию в PowerPoint.
Ходили слухи, что программисты зарабатывают на жизнь тем, что выигрывают на хакатонах. Я не придумала способа потратить выигрыш лучше, чем просто покрыть расходы. Мы с коллегами заплатили по $300 за участие, дополнительно – за питание и номер на четверых на пять дней. Погоня за мечтой в миллиарды долларов может оказаться недешевой.
«Организации этой поездки я посвятила два месяца», – сказала мне Шоу, когда мы остановились перекусить в Pizza Hut в Пансатони, Пенсильвания. Она сидела рядом с Майком Каприо, очередным выпускником «Стартап-автобуса», его задача состояла в наставлении участников и помощи в программировании и бизнес-стратегии.
Шоу предложила оплатить ланч. «Спасибо тебе за это, а то у меня нет совершенно ничего», – отозвался Каприо. Я была удивлена: обоих – Шоу и Каприо – мне представляли как предпринимателей, которые начали две собственные компании. А вот и очередная тайна техноиндустрии: иногда предприниматель означает «управлять успешной компанией», а иногда – «идей больше, чем денег». Люди из области высоких технологий обсуждают деньги не так, как в других областях. Участники хакатонов болтают об оценке стоимости компаний подобно тому, как обычные люди обсуждают результаты спортивных соревнований. Компания Instacart – идея, рожденная в одном из «Стартап-автобусов», ее основатели познакомились во время поездки и затем создали фирму. Затем ее цена прошла отметку $2 млрд – по крайней мере так мне сказали около дюжины участников. Такие истории поддерживают миф о прорывных инновациях.
