– Вы имеете в виду жемчуг вашей супруги? – спросила миссис Брендел. – Он действительно великолепен, моя дорогая.
– Благодарю вас, – отозвалась Дейзи, прикоснувшись к своей жемчужной нити, на вид чрезвычайно дорогой.
– Нет, это строчка из шекспировской «Бури», – ответил Говард.
– Ах, ну да, конечно, – сказала миссис Брендел. – Я видела «Бурю» в выдающейся постановке Герберта Бирбома Три в Театре Ее Величества. А вы знаете, что он жил в театре? Соорудил целый банкетный зал прямо под величественным театральным куполом. Его «Буря» – это было нечто потрясающее. На сцене высился потерпевший крушение корабль – как настоящий. Зрителю казалось, что это он выброшен на необитаемый остров. И вот вчера, когда буря швыряла корабль туда и сюда, у меня возникло точно такое же чувство… Но я просто не могла поверить, что повторится история с «Титаником». Вторично потерять все свои ценности – нет, я этого не перенесу.
Миссис Брендел продолжала болтать в том же духе, а Винниат продолжал строчить в своем блокноте, и это в конце концов привлекло ее внимание.
– Что вы там все пишете? – спросила она. Ответа не последовало, и она повторила вопрос: – Мистер Винниат, могу я узнать, чем вы заняты?
– О, простите, я должен был объяснить с самого начала, – ответил тот, поправив на носу очки в проволочной оправе. – Я писатель.
– Совсем как миссис Кристи, – сказала она, обернувшись в мою сторону.
– Вот как? И что за книги вы пишете? – спросил меня Винниат.
– Детективные романы, триллеры и тому подобное, – ответила я, улыбаясь.
– Мог я слышать о чем-нибудь, написанном вами?
– Недавно был опубликован роман «Убийство Роджера Экройда», – ответила я.
Это не произвело никакого впечатления на Винниата.
– Чего только теперь не пишут, – заявил он, адресуясь ко всем присутствующим, – и кого только не печатают! Просто удивительно.
Я даже не сразу сообразила, что это, в общем-то, беспардонное оскорбление. Покраснев, я не нашлась с ответом. К счастью, миссис Брендел возобновила поток красноречия:
– Скоро долина Оротава гостеприимно встретит нас. Говорят, она очень благоприятно действует на организм. Вчера я чувствовала себя так скверно, что даже не хотелось вставать с постели. Но, несмотря на этот ужасный шторм, я очень рада, что решила поехать – по наитию, в самую последнюю минуту. Когда Мэри Тревельян сказала, что ее сын едет на Канары, я подумала, что это прекрасная идея. Вы ведь не возражаете, что я поехала, правда? – Тревельян ответил ей натянутой улыбкой. – Я обещаю не надоедать вам на острове. Представить страшно, как они сейчас мерзнут в унылой старой Англии! Им еще несколько месяцев надо терпеть холодную зиму. А у нас впереди залитый солнцем Тенерифе с чудесными цветами. Мне не терпится увидеть экзотические цветы, которые у нас попадаются разве что в ботаническом саду, – гибискус, райскую птицу. – Миссис Брендел сделала паузу, чтобы набрать в грудь воздуха, и опять обратила внимание на строчившего в блокноте Винниата. – Но я не понимаю, почему вы пишете во время обеда, – сказала она. – Разве нельзя подождать до тех пор, пока вы не окажетесь за письменным столом или, скажем, удобно расположитесь в кресле на палубе? Или на вас нашло вдохновение?
– О нет, – ответил тот. – Вся эта болтовня о вдохновении – чепуха. Поймать момент жизни – вот что требуется. Я пишу книгу совершенно нового типа, она будет свободна от противоестественных оков сюжетного повествования.
Заявление Винниата было крайне высокопарным и самонадеянным, но я воздержалась от комментариев.
– Простите, я не вполне поняла вас, – произнесла миссис Брендел, проглотив несколько ложек черепахового супа.
– Я создаю устную эпическую историю, построенную на массе деталей из реальной жизни. Я хочу воспроизвести жизнь во всей ее полноте, со всеми светлыми и темными сторонами. Я улавливаю истину, передавая все, что люди говорят и как они говорят. Это просто регистрация жизни, но регистрация реальная, живая и яркая, не искаженная авторским восприятием и вымышленным сюжетом.
Миссис Брендел недоумевающе поморгала:
– Значит, если я правильно поняла вас, вы сейчас вот записывали то, что я говорила?
– Совершенно верно.
– Говард уже собрал для книги массу материала объемом около двухсот тысяч слов, – вступила в разговор миссис Винниат. – И материал этот весьма интересный. Описание жизни других людей – увлекательное чтение. Он никогда не расстается с блокнотом – так ведь, Говард?
– Это очень умно с вашей стороны, мистер Винниат, – обратилась к нему миссис Брендел, прервав Дейзи. – Мне давно уже хочется написать книгу – воспоминания о том, что я пережила на злосчастном корабле, – но я не могла найти человека, который помог бы мне сделать это. Однако сегодня, надеюсь, мои поиски увенчались успехом. – Глаза ее затуманились, она вновь предалась воспоминаниям о кораблекрушении, и в голосе ее зазвучали мелодраматические нотки.
Миссис Брендел, таким образом, сочла, что может наконец доверить свои воспоминания мистеру Винниату и его блокноту, однако у меня возникли сомнения относительно того, как будет выглядеть в будущем произведении она сама. Откровенно говоря, я относилась с большим недоверием к идее этого сотрудничества, но сохраняла позицию постороннего наблюдателя, подавая время от времени реплики вроде «Да, действительно» или «Очень любопытно». Однако было ясно, что надо подсказать миссис Брендел, что к чему.
– В ту ночь погибли полторы тысячи людей, и я уверена, что их души обитают в том месте, где корабль затонул, – сказала она. – Как же иначе? Ведь энергия никуда не исчезает.
– Вы верите, что есть особый мир, в котором существуют души людей? – спросила Хелен.
– О да, я участвовала в нескольких спиритических сеансах и не сомневаюсь, что в мире есть вещи, о которых мы ничего не знаем.
– Моя мать тоже верила в это, – вступила я в разговор, рассказав о ее необыкновенном даре предвидеть события, интуитивно постигать людей и суть происходящего.
– Я думаю, вы унаследовали этот дар от матери, – сказала миссис Брендел, похлопав меня по руке.
– Сомневаюсь, – ответила я, подумав о том, что не смогла предугадать беды, выпавшие на мою долю в конце прошлого года.
– Вам надо познакомиться с Джерардом Гренвиллом, – заметила мисс Харт. – Он живет на острове в собственном доме с дочерью Вайолет.
Я не хотела проявлять слишком большое любопытство и предоставила миссис Брендел развивать эту тему.
– Но как же?.. – произнесла она дрогнувшим голосом. – О нем говорят такие ужасные вещи. Будто бы еще мальчиком он убил жившего у них котенка и изобрел девять жутких способов убийства, чтобы проверить достоверность поговорки «у кошки девять жизней».
– Наверное, не стоит верить всему, что говорят, – обронил Гай.
– Но кто же тогда совершил это злодеяние, если не он? – вопросила миссис Брендел. Глаза ее округлились при мысли о пугающей репутации Гренвилла. – И что он делает в долине Оротава? Неужели он действительно поклоняется дьяволу? И ест лепешки, приготовленные из цыплячьей крови?
