Мне много не надо, к тому же давно никого не было, даже секретаря в кабинете какое-то время не зажимал, поэтому кончаю быстро, вдавливаюсь в ее горло практически до самого основания.
Когда дело сделано, смотрю на часы: я провел в номере всего двадцать пять минут. Какой молодец — сэкономил пять.
— Спасибо, Соня… — тяну я лениво.
Наблюдаю за тем, как она встает с колен, тянется к сумочке, достает салфетку и вытирает рот.
— Было приятно… Хотя лучше бы ты не умела этого делать…
Как только договариваю, до Сони вдруг сразу доходит, какую глупость она только что совершила.
— Я… вы… — Ее глаза увеличиваются до невероятных размеров.
А я лишь усмехаюсь, надевая штаны обратно.
— Ты свободна, Соня… — говорю строго, настолько строго, чтобы она поняла всю неуместность споров.
Она краснеет, хватает сумочку и буквально вылетает из номера.
Я же еще некоторое время позволяю себе просто посидеть в тишине.
Знаю, есть такая категория девиц, которые избегают традиционного секса, ждут в мужья богатых бизнесменов, которые, уж конечно, оценят их «целомудренность». Между тем дают кому хотят в зад и прекрасно берут в рот.
Только мне-то такая девица за каким чертом? «Распечатаю» ее, и она тут же пойдет гулять по мужикам. Не раз слышал такие истории.
Запрокидываю голову и шепчу в потолок:
— На планете больше трех с половиной миллиардов женщин… Неужели для меня подходящей так и не найдется?
Глава 3. Жених
Через месяц:
Суббота, 14 декабря 2019 года
9:00
Эвелина
— Как пить дать, прикатил новый жених! — тычет меня локтем под бок Рита.
— Да ну, может, просто отдыхающий… — машу рукой.
Нам с сестрой нужно успеть прибрать до обеда все номера на третьем этаже: на этой неделе наша очередь выполнять работу горничных в отцовской гостинице. В окна глазеть некогда, но оторваться выше наших сил.
Наблюдаем за тем, как на практически пустую парковку гостиницы въезжают два огромных черных внедорожника. Из одного выпрыгивают двое крепких мужчин, бегло осматривают территорию. Затем из другой машины выпрыгивает водитель, спешит открыть дверь пассажиру. И тот выходит.
Даже издалека видно — мужчина внушительных габаритов, прямо как его охранники. То, что это именно охранники, заметно по их поведению. Вскоре вся четверка заворачивает за угол и скрывается из поля зрения.
— Жених… — качает головой сестра.
Теперь и я вижу — точно жених. Отдыхающие с охраной на курорт не ездят, да и нечего делать человеку подобного уровня в меленьком черноморском селе в декабре. Он поедет на Таити или на Бали, да куда угодно… В Дивноморском, где располагается гостиница наших приемных родителей, зимой с туристами негусто. Пусть и живем мы практически у самого пляжа.
— Интересно, кого родители ему предложат… — кусает губу Рита.
Из незасватанных нас в семье Габарашвили девять девушек разного возраста. В том числе и я с Ритой. Причем мы с ней, считай, почти залежалый товар, хотя обеих природа внешностью не обидела. Мы удочерены в разное время, и биологические родители у нас разные, но, как ни странно, внешне очень похожи: у обеих голубые глаза и светлые волосы, вьющиеся крупными локонами, стройные фигуры. Хотя фигуры у всех приемных дочек Габарашвили стройные — об этом беспокоится наша приемная мать, Марисоль.
Сестре семнадцать с половиной, а мне на прошлой неделе исполнилось восемнадцать.
Меня уже сватали один раз – три года назад. Но жених умер от инфаркта, так и не дождавшись, когда я созрею. Пусть прозвучит жестоко, но я рада, что это так. Он был настоящий старик, за шестьдесят… Зачем я ему пригодилась — для меня загадка. И вот теперь я осталась свободной, правда, думаю, ненадолго. Наверняка папа Авзураг в скором времени найдет для меня нового жениха, способного заплатить семье достойный калым.
— Пойдем подглядим за ним? — вдруг предлагает Рита. — Вроде нестарый…
— Тебе больше делать нечего? Давай убирать! Может, он вообще не по наши души… — Это я так надеюсь.
Каждой из нас глубоко в душе становится страшно, когда приезжает новый потенциальный жених, ведь нас не спросят, нравится или нет, просто отдадут за калым, когда стукнет восемнадцать, и всё.
— Вечно ты… нелюбопытная… — фырчит сестра, но всё же слушается.
Мы продолжаем уборку, а примерно через полчаса на телефон Риты приходит сообщение о том, что новый гость из суперлюкса срочно требует горничную. Видно, вновь прибывший заселился в гостиницу и уже чем-то недоволен.
— Я к нему не пойду… опять что-нибудь сболтну ненароком, как-нибудь обижу его Великое Величество, а потом попадет от папы Авзурага! — тут же заявляет Рита.
— Я схожу… — киваю сестре.
Сколько ее ни ругали, как ни наказывали, а всё равно язык живет отдельно от мозга Риты. Как ляпнет, так всем нам хочется спрятаться под стол, поэтому мы стараемся держать ее подальше.
Поправляю фартук, одергиваю длинную коричневую юбку и несмелым шагом направляюсь в нужную сторону.
«Раз, два, три…» — считаю шаги.
Счет меня успокаивает, дарит иллюзию безопасности. Я знаю, что до двери мне нужно сделать восемь шагов прямо, потом по коридору направо до суперлюкса ровно пятьдесят восемь шагов. Я изучила гостиницу приемных родителей вдоль и поперек, как только здесь появилась. Способна с закрытыми глазами и абсолютно бесшумно пробраться в любой уголок. Никак не могу отделаться от этой привычки, ведь в детстве от нее зависела моя жизнь.
Глава 4. Горничная
Тогда же:
Лев
— Ну, где там эта горничная? — шиплю я, пиная дурацкий виноград.
Он, кажется, повсюду — вместе с мандаринами и яблоками.
Это ж надо было поставить блюдо с проклятыми фруктами на прозрачный стеклянный столик, который сам по себе ни черта не видно! Столик-невидимка, мать его… И блюдо тоже из прозрачного стекла.
Естественно, я споткнулся об этот столик, чаша съехала, все фрукты рассыпались по полу, а потом мой телохранитель, Семён, еще и раздавил виноградную гроздь, испачкав белый ковер. Хорошо хоть остальных охранников отправил отдыхать в другой номер, а то наследили бы мне тут, слоны. Я бы троих вообще с собой не брал, но всё отец… Радеет за мою безопасность в свойственной ему гипертрофированной манере.
«Дурацкий отель… Суперлюкс, тоже мне…»
Оглядываю номер: из достоинств тут разве что размер комнат — приемлемо просторные гостиная и спальня. Но сам он словно из журнальной вырезки — безликий интерьер. Абсолютно всё в этом номере или из бесцветного стекла, или белое. Ну, теперь вот на ковре еще креативные фруктовые отпечатки обуви моего телохранителя.
