— А вы скоро отправите Нетту?
— Сначала нужно поднять ее из саркофага. Я никогда раньше не разбивал заклинание забвения, могу только догадываться, сколько петель нужно убрать, чтобы приблизить пробуждение. Там все очень не просто. Еще и свадьба мешает. Я приказал готовить комнату, но до конца торжеств у слуг просто руки до нее не дойдут. Сейчас саркофаги в королевской сокровищнице. Если я выкраду Нетту оттуда, будет скандал. Я много сил трачу на то, чтобы хранилище казны казалось неуязвимым для воров. Так что придется подождать.
— Да, — ответила я со вздохом. — Лишь бы Дэлия не сбежала еще куда-нибудь.
— Я пригляжу за ней, — улыбнулся дракон. — Если она снова спрячется от дерева богини, мы будем точно знать, что таинственное нечто в руках Пиррона.
— Хорошо, согласилась я.
Обратно в коридор мы вышли вместе. «Жидкий камень» больше не пугал, а казался прохладным и даже приятным. Но без свечения дерева подвалы дворца выглядели совсем не гостеприимно.
— Спокойно ночи, Ваше Величество, — пожелал дракон. — Вы можете уйти из королевской спальни в свои покои, я не буду возражать.
Я не почувствовала в его тоне подвоха, спросила без единой посторонней мысли:
— А где вы будете спать?
— Здесь, — чуть тише и холоднее ответил Тень. — В одном из каменных мешков, куда кроме меня больше никто не сможет попасть.
Именно это мне всегда казалось самым несправедливым. Он имел право на роскошь и удобства дворца, а из-за интриг магистров был вынужден прятаться, как заключенный. «Каменный мешок» представлялся мне тюрьмой с соломой на полу вместо кровати, сыростью и крысами.
— Не слишком подходящее место для короля, вы не находите?
— Отчего же? — спросил дракон, сильнее натягивая капюшон балахона на лицо. — В других комнатах меня никто не ждет. Как мужчина, я вам неприятен, вы ясно дали это понять. Эйнора рядом с собой терпеть еще согласны, но меня — нет. И то Эйнора в разумных пределах. Вы же будете против, чтобы кукла лежала с вами в одной постели, правда? А я не смогу объяснить, как это необходимо. Вас не заденет, что слуги утром придут будить Их Величеств и найдут только вас. Какое вам дело до моей репутации? До того, что меня сочтут неспособным зачать ребенка из-за полного мужского бессилия в то время, как все королевство ждет наследника и пристально следит, исполняют ли супруги свои обязанности?
Меня дергало чуть ли не на каждое слово. Дракон потоками выливал боль и обиду, а я не могла возразить. Да я не буду спать в обнимку с деревянным Буратино. Глаза не смогу рядом с ним закрыть. Даже если сползу с кровати на пол, все равно не усну. А что до всего остального…
— Это шантаж, — прошипела я. — Вы обвиняете меня, рассчитывая, что я сдамся и буду примерной женой еще и в постели. Нет, Ваше Величество!
— Я делаю все, чтобы вам было хорошо, — перебил он. — Чтобы вы не бросались на меня с кулаками, не плакали и не пытались сбежать. Я готов даже воздерживаться ради этого, закрыв глаза на сплетни при дворе. Не искать любовниц, дешевых развлечений в столичных кабаках, где за деньги никто не побрезгует чешуйчатым уродом. Я готов не изменять, чтобы остаться чистым для вас и просто ждать, когда прекратится ваше молчание в ответ на вопрос: «Я вам не безразличен?»
Его благородство казалось пощечиной. Я не просила жертв и геройства. Я пришла в ужас от того, какие выводы он сделал из наших разговоров и как их преподнес. Он только что выставил меня бессердечным чудовищем, изматывающим безответно влюбленного в него человека. Ни разу ни заговорив о любви, ни разу ни извинившись. Ах, да, я же сказала, что не приму извинений, потому что они лживы. Куда не плюнь, я кругом виновата.
— Вы могли сразу сказать мне правду, а не устраивать спектаклей, — взвилась я и почти закричала. — Ничего бы этого тогда не было!
— Не мог, — очень тихо и устало ответил дракон. — То, как вы относитесь к кукле лучшее тому подтверждение, а деревянный Эйнор часть меня. Целый и настоящий я оказался вам не нужен. Я хотел и дальше врать, тогда бы вы любили хотя бы «добрую» часть Тени. Принимали меня ночью, когда «злой» король спит. Подарили сына с драконьей кровью. Настоящего наследника, не смотря на то, что считали бы его незаконнорожденным. Я бы жил с вами, пусть и во лжи, но хотя бы так.
— Вы жалеете, что сказали правду?
— Нет. Ложь сладка, но она бы не смогла продлиться вечно. И уж точно ничего бы не смогла исправить. Я тот, кто я есть. Я рад, что вы согласились стать моей королевой, что поддерживаете меня в борьбе против магистров, но я не могу требовать от вас большего. Извините, если мои слова прозвучали, как шантаж. Я не хотел этого. Еще раз спокойной ночи. Увидимся утром, Ваше Величество.
Он попрощался кивком и исчез, оставив меня с ощущением, что я стою на краю пропасти и вот-вот в нее упаду.
* * *
До конца свадебных торжеств мы с драконом почти не общались. Эйнор не менял одеревеневшего выражения лица, даже принимая подарки и поздравления от подданных. А его хозяин спрятался от меня в каменном мешке и больше ни разу из него не вышел. Я прокручивала в памяти наш разговор, как зацикленный видеоролик. Каждое слово до того затерла до дыр, что уже не улавливала смысл.
Дракону больно. Моя фраза о чешуйчатом уроде натворила столько бед, что спектаклю с Эйнором и не снилось. Я только сейчас начала понимать, насколько по-разному можно обидеть. «За деньги никто не побрезгует», «целый я оказался вам не нужен». Я ведь никогда этого не говорила. Он сам придумал? Или вспомнил? Ничего не появляется просто так, у всего есть причина.
Я оглядывалась на куклу с лицом Кастора и медленно прозревала. Очень долго и со скрипом. Но когда добралась до вывода, голова закружилась, и сбилось дыхание. Дракон привык, что кругом враги. Он всю жизнь прожил под серьезным психологическим прессом и сейчас ничего не изменилось. Магистры интриговали, народ ждал от короля чудес, государственные проблемы никуда не исчезали, зато не было Кастора. Главного мучителя, причины всех бед и единственного близкого человека. Свято место пусто не бывает. Такую дыру нужно было чем-то заполнить. И тут я. Уже близкая и родная, но обиженная и злая до предела. Я сама поставила себя на место Кастора словами «чешуйчатый урод». Отразилась в знакомом образе, как в зеркале, и стала для дракона новым мучителем.
«Я делаю все, чтобы вам было хорошо». Да. Точно так же маленький мальчик делал все для приемного отца, а в ответ слышал «урод, урод». Он старался изо всех сил, но никогда не получал похвалы, сочувствия, не видел ласки. От меня после свадьбы тоже. Теперь я для него, как Кастор. «Целый я оказался вам не нужен». Он Кастору был не нужен. Король-узурпатор собирался держать дракона при себе домашней зверушкой. Он никогда не любил приемного сына. Не любил, не любил. И дракон привык. Решил, что это нормально. «Я не могу требовать от вас большего». Но обмануть себя невозможно. Я-то не была ему безразлична. Иначе бы его не разрывало от боли, и он бы не сидел сейчас в подвале.
