— Скажу вам честно, я не знаю, — прикусила губу Аманта. — В чужую душу не забраться без специальных заклинаний, но мне показалось, что да. Ей он отдавал предпочтение на фоне других девушек. Но отпрыски магистров редко женятся на тех, к кому тянутся сердцем. Их с детства приучают интересы семьи ставить выше собственных.
Логично, предсказуемо, несправедливо. И вроде бы получилось у Давена полюбить Аллатаиру, но тут король-дракон объявил смотрины и в Белой башне послушницы бросили жребий. Сразу две невесты — бывшая и настоящая должны были достаться другому. Представлю, как был зол Давен. Не поэтому ли он так активно участвовал в спектакле с обменом силой и проводами Аллатаиры в глухую деревню? Но если с одной возлюбленной все кончилось благополучно, то вторая осталась в беде. И ведь Дэлия не отрицала, что обратилась к нему за помощью. Неужели все настолько лежало на поверхности?
— Но мы говорили о Пирроне, — отвлекла меня Аманта. — Так вот. Он занимал высокий пост при прошлом короле, а в разгар войны сложил полномочья и уехал с семьей далеко на юг. Струсил. Сам не захотел участвовать в битве за столицу и сына увез подальше от пламени дракона. В Ордене ему этого не простили. И когда было голосование на пост главного магистра, то почти все от Пиррона отвернулись. Однако он успешно отвоевывает прежние позиции. Говорит красиво и обещает много.
— Врет?
— Не совсем, — склонила голову на бок Аманта. — Понимаете, если он снова станет главным, то все обещания исполнит. А если нет, то с чистой совестью придумает оправдание. Например, ткнет пальцем в моего мужа: «Он помешал. Выборы были нечестными, Линней не достоин победы». Точно так же он сказал и в первый раз.
— Еще бы. У таких людей, что бы ни случилось, всегда виноваты другие, а они белые и пушистые.
— Да, — улыбнулась Аманта. — Пока мы с Линнеем держим шаткий баланс голосов «за» и «против», но Пиррон не сидит, сложа руки. Вы ему очень нужны в любом качестве. Прошлая королева была пешкой. Она не обладала магическим даром. Вы — иной случай. К тому же вы прибыли к нам из другого мира. Никто не знает, чего от вас ожидать, а потому все боятся. И я не устану повторять, как благодарна вам за выбор свитниц.
Я кивнула ей, чтобы продолжала. Не стоило замыкать разговор на одних и тех же мыслях. Так мы до сути не скоро доберемся.
— Скрывать не стану, бороться с ним сложно.
— Проще убить? — ляпнула я и чуть по губам себя не хлопнула за такую глупость.
Аманта напряглась. Расправила плечи, вытянула спину и впервые за все время ответила мне жестко:
— Да, его проще убить. Пока Пиррон жив, он никогда не остановится. Любой проигрыш будет считать поводом к новому сражению в войне до победного конца. Его не устроит перемирие и договор о разделе власти. Он будет добиваться нашей полной капитуляции и своего единоличного правления.
Я уже поняла, что Пиррон готов на все по тому, как он вцепился в Дэлию и ее ребенка. Спокойно ведь пройдет по их трупам и даже не оглянется. Да и по нашим с драконом телам тоже. Убить его нужно. Не выслать далеко на Север в изгнание, а именно убить. Одно смущало. Разделаемся с монстром, а судить нас будут как за живого человека. Нет уж, пусть лучше его судят.
— Значит, Пиррона нужно остановить, — ответила я Аманте. — У нас же есть королевский суд и смертельные приговоры? За что их обычно выносят?
Главная свитница смягчилась. С облегчением не выдохнула, но плечи немного опустила, и в голос вернулись ласковые интонации:
— За преступления против короны. Но как обвинить в них Пиррона?
— То есть? А покушения на жизнь короля? Насколько я знаю, их было пятнадцать. Неужели ни одно так и не смогли доказать?
Я успешно разыграла из себя дурочку, а Аманта поддержала:
— Нет. Представьте себе, многие при дворе понимают, чьих рук было дело, но без неоспоримых доказательств произносить обвинения громко не хотят. Пиррон ревностно оберегает свою репутацию. Любое слово, сказанное против него, объявляется клеветой, и преступник сначала исключается из Ордена, а потом его вызывают на суд. Вот все и молчат. Пятнадцать покушений. Пятнадцать! Уму непостижимо, как Его Величеству удалось выжить. И у Пиррона все чисто. Следы стерты, исполнители найдены мертвыми, а свидетелей рядом никогда и не было.
— Ясно.
Толковых следователей в Элезии не хватает и жесткого контроля за ходом расследования. Хотя абсурд с замалчиванием преступлений возник не только из-за хитропопости Пиррона. Подозреваю, что Тень сам активно отбрыкивался от попыток найти виновного. Иначе бы, если начали копать, то нашли много чего интересного. Деревянную куклу, например, с лицом короля. Которая и «выживала» чудесным образом после каждого покушения. Не мудрено, что дракон был согласен и на шестнадцатое, и на семнадцатое, лишь бы его не трогали. Однако вода камень точит. Куда безопаснее вообще все прекратить, чем надеяться на бессмертие Эйнора.
— Скажите Аманта, а у прежнего короля была тайная служба? Шпионы, доносчики, соглядатаи?
— Да, конечно.
Еще бы. Нормальное королевство без тайной канцелярии никак не могло обойтись, это дракон сломал установленный порядок. Настолько не доверял придворным и тщательно берег тайну Эйнора, что сам выполнял работу местного ФСБ. Вот прямо сейчас подслушивал, подглядывал и запоминал разговоры Нетты в доме Пиррона, а мог заниматься важными королевскими делами. Сколько дней он собирался просидеть в подвале?
— Их распустили, — продолжила главная свитница. — Архив сожгли, агентам дали отставку, а главу отправили на Запад.
Разнообразия ради не на Север. Уже хорошо.
— Далеко на запад?
— Нет, достать можно, — рассмеялась Аманта. — Желаете с ним познакомиться?
— Желаю. Скажу так: Его Величество хранит тайну, исключающую работу бывшего главы по его непосредственному профилю, но у меня таких тайн нет. Вызывайте, пусть приезжает. Как его, кстати, зовут?
— Рэм. Ромуальд, на самом деле, но он просил всех называет его коротким именем.
— Хорошо. Если Рэм докажет покушения на Его Величество, то мы вполне законно отдадим Пиррона в руки королевского палача. Как вам такой вариант?
— Мне нравится, — улыбнулась Аманта.
Купол тишины я сняла щелчком пальцев. Свитницы даже бровью не повели, что он стоял. Привыкли? Да, это не очень вежливо — уединяться у всех на глазах. Но, во-первых, Аманте явно было плевать на вежливость, а, во-вторых, если есть такая возможность, то почему нет? Все лучше, чем прятаться по темным углам и вздрагивать от каждого шороха. Еще один плюс сада в том, что у него не было «ушастых стен». А королевские метки-жучки и другие магические сюрпризы я прекрасно видела.
Уф, все равно было страшно, что Пиррон узнает о решении и примет меры. Прихватит потом Рэма в пути сердечный приступ, и останусь я без главного ФСБ-эшника. Хотя он тоже должен быть не лыком шит. Судя по повару и портному, во дворце дилетантов принципиально не держали. Работал Рэм на совесть. Все грехи теневого правителя Ордена были аккуратно записаны и отложены подальше. Архив сгорел? Ну-ну. Я готова спорить на собственную корону, что компромат на Пиррона уцелел. Лежал где-нибудь в потайном месте и ждал своего часа. Может, там и без других преступлений на казнь хватит.
