Аккуратно въехав на узкий для его габаритов тротуар, к подъезду не спеша подкатывал до боли знакомый мобиль, уже однажды, месяц назад, доставивший её сюда прямо из знойной Илларии. Наконец он остановился, дверца распахнулась… и первым на свет божий из машины вынырнул огромный букет белых шаров-хризантем.
Вслед за ним обнаружился и сам Эрих Мария — в восхитительном белом смокинге, с очаровательной смешинкой в лукавых голубых глазах, с очаровательной проседью в очаровательной бородке… одним словом — исполненный такого шарма, что окна Вариного дома завибрировали от эмоций прижавшихся к ним соседок всех возрастов и поколений.
Отвесив лёгкий поклон всем присутствующим, брат короля лёгким шагом приблизился к Варваре и преклонил колено.
— Очаровательная Барб…
Казалось, весь двор затаил дыхание. Варя аж похолодела.
— С любовью и уважением прошу руки вашей и сердца.
Поднявшись, подмигнул потерявшей дар речи «невесте» и завершил:
— … для моего племянника Кристофера Робина Ремардини, пятого герцога Авиларского.
И, протянув букет, лукаво усмехнулся:
— Такова уж традиция, дорогая Варвара Павловна. Сватом для члена королевской семьи непременно должен стать его ближайший родственник. Итак… я уполномочен дождаться ответа!
— Давай, Варюх, не тяни! — очнувшись, подбодрила со своего места баба Таня. — Смотри, а то прокидаешься! Не нравится племяш — бери этого, он тоже ничего!
Невероятным усилием воли главе безопасности удалось сохранить серьёзность. Охрана же возле мобиля сдавленно похрюкивала.
— Точно для племянника? — деловито уточнила Варвара, изо всех сил стараясь не покатиться со смеху. — А то я не прочь и вас осчастливить, да только вы уже глубоко женаты… — И не выдержав, захохотала, испортив всю торжественность момента. — Даю! И руку, и сердце, и на всю жизнь! А где же он сам? Где Крис?
И утонула лицом в нежных лепестках с горчаще-морозным запахом.
— Готовится к встрече с суженой. Он не должен присутствовать при сговоре сторон, это тоже традиция, ценьора. Но уже завтра вы с ним увидитесь. Что ж, Барб, добро пожаловать в семью Ремардини!
Он нежно обнял её, стараясь не помять букет, и расцеловал в обе щёки. Сияя от удовольствия.
— Прошу!
Один из его свиты уже распахнул дверцу мобиля.
— Дон Теймур, дон Маркос…
Эрих Мария раскланивался уже с гостями из иномирья.
Красавец «Ван Хельсинг» завершил песочное творчество, отряхнул руки и прошептал несколько слов, после которых готовый замок вознёсся над песочницей на невесть откуда взявшемся серебряном блюде и под восторженные вопли малышей превратился в бисквитно-кремовый торт и замер в ожидании пожирателей. Младший же дель Торрес одобрительно усмехнулся и присоединился к собравшимся, сдержанно поздоровавшись.
— Доны, позвольте поблагодарить за то, что откликнулись на нашу просьбу. Итак, мобиль ждёт, поезд под парами, с предварительной информацией об объектах работы вы можете ознакомиться уже в пути.
— До встречи через неделю, благородные донны! — учтиво попрощался Калиост… о нет! дон Теймур, некромант и архимаг, со своими собеседницами. И нестройный хор ему ответил:
— Счастливого пути!
— Скатертью дорога!
— Семь футов воды под килем!
— Я не совсем понял про воду… — пробормотал дон Теймур, усаживаясь в мобиль и приветственно маша ручкой напоследок. — Это что, из местных крылатых выражений?
— Иногда они вдогонку желают ещё и спасти мир, — хмыкнул Эрих Мария. — Так что вы дёшево отделались, дон Теймур. Здесь на мелочи не размениваются, даже в пожеланиях.
Глава 26
Кристофер Робин, пятый герцог Авиларский, озирался в недоумении.
Уж на что, а на память он не жаловался. И прекрасно помнил, что засыпал у себя в палате, в госпитале, находящемся под личным патронажем семейства Ремардини, в частности — главы службы безопасности. Он проиграл дядюшке сражение, и теперь волей-неволей приходилось оставаться здесь до завтрашнего утра. А как он сам рвался поехать за своей возлюбленной! Но Эрих Мария, непреклонный и безжалостный блюститель традиций и нравственности, пресёк его поползновения в корне. Главным образом, тем, что подробно разъяснил, какой урон репутации Барб нанесёт её появление в Авиларе под ручку с холостым герцогом. К мужчине общество в таких случаях, как правило, снисходительно, а вот новую герцогиню могут объявить и интриганкой, и беспринципной аферисткой, налетевшей на готовенькое… Естественно, ведь недавно обретённая свобода герцога уже заставила нервно и в надежде затрепетать сердца многих потенциальных невест, а заодно и их маменек. Благодаренье небесам, за Кристофером не утвердился статус Синей Бороды; напротив, всех своих жён он отпускал — или, скажем так, выпихивал — на все четыре стороны с солидной компенсацией. Но отчего бы теперь и другим не сыграть в подобную лотерею? Постоянной любовницы за ним не замечено, да она и не выдержала бы напряжения бракоразводного процесса, крутилась бы рядом в ожидании, когда можно вонзить когти в добычу. А раз вакансия на звание новой жены открыта — на неё нацелились как минимум семеро юных представительниц старинных родов Илларии.
Интереснее всего, что всерьёз и надолго стать новой герцогиней Авиларской никто не планировал. А вот стяжать свою минуту славы при разводе, а вслед за ней и лакомый кусочек в виде оговоренного в брачном контракте отступного — о да, жаждали. Говорят, в свете уже принимались ставки: которая из претенденток схватит удачу за хвост, долго ли продержится, согласится ли на развод сама или спровоцирует скандал, сколько отсудит…
И на этом фоне грязнить имя Барб и ставить её в один ряд с брачными афери… охотницами не хотелось. Скрепя сердце Кристофер всё же признал дядюшкину правоту. Кому, как не главе службы безопасности знать всё о настроениях, слухах и сплетнях, гуляющих по столице! Кому, как не ему же, печься о репутации — безупречной! — королевской семьи, о морально-нравственных устоях…
Но как же он соскучился!
Как хотелось прижать к себе сильнее Настоящую Женщину, ощутить тепло её тела, упругость губ, мягкость груди…
Но Эрих Мария уехал один. Впрочем, племянник урвал хоть что-то: надавив на приверженность дяди традициям, облёк его полномочиями свата. В конце концов, если уж минимальный срок помолвки, допустимый приличиями — три недели, так пусть отсчёт начнётся уже сейчас! И… ура, небольшая победа! Он добился разрешения встретить её на вокзале, пусть в толпе родственников и на правах того же родственника, пусть обменявшись при всех скромным рукопожатием, не более… но он, наконец, её увидит!
До вечера Крис честно провалялся в госпитале. Потом, после того, как консилиум из пяти целителей-магов признал его полностью здоровым и решил отпустить на свободу утром — сбежал. Хоть ему и велено было оставаться на больничной койке для закрепления результата — покивал, как пай-мальчик, позволил нацепить на себя всякие штучки-накопители, очень кстати черпанул из них даровой магии — и, едва оставшись один, перенёсся в свою спальню. Туда, заведомо зная, что хозяин использует для мгновенного переноса домой лишь эту комнату, верный Матеуш запускал прислугу лишь в определённые, строго оговоренные часы, а на всё остальное время двери и окна магически блокировались, чтобы никто из посторонних не был случайно разрезан порталом.
