– Пошли, ребята, будем смеяться, и предоставим человечество его судьбе!
68. Энциклопедия
Вануату. Архипелаг Вануату был обнаружен в начале семнадцатого века португальцами в одной из неисследованных зон Тихого океана. Его население состоит из нескольких десятков тысяч человек, живущих по особым правилам.
Например, там большинство не навязывает свой выбор меньшинству. Если между жителями нет согласия, они будут обсуждать проблему до тех пор, пока не придут к единогласному решению. Естественно, каждое такое обсуждение требует времени. Поэтому жители Вануату проводят треть своей жизни в разглагольствованиях, чтобы убедить друг друга в обоснованности своих мнений. Когда дебаты касаются земли, они могут продолжаться годами, а иногда и веками, перед тем как будет достигнут консенсус. До этого момента вопрос остается нерешенным.
Когда через двести или триста лет все приходят к согласию, проблема действительно решена и ни у кого не будет озлобленности, поскольку нет проигравших.
Общество Вануату построено по клановому принципу, причем каждый клан занимается своим делом. Есть клан рыболовов, клан, специализирующийся на сельском хозяйстве, на изготовлении глиняной посуды и т. д. Кланы обмениваются продукцией друг с другом. Рыбаки, например, в обмен на доступ к морю получат доступ к источнику пресной воды в лесу.
Когда в сельскохозяйственном клане родится ребенок, обладающий талантом к гончарному делу, он покинет своих и будет принят в семью гончаров, которые помогут ему развить свой талант. Так же будет и с ребенком гончаров, которого привлекает рыбная ловля.
Первые западные исследователи были шокированы подобной практикой, поскольку сперва подумали, что жители Вануату крадут детей друг у друга. Однако никакого воровства здесь нет, речь идет лишь об обмене в интересах оптимального развития каждого индивидуума.
В случае частного конфликта жители Вануату используют сложную систему союзов. Если мужчина из клана А изнасиловал девушку из клана В, эти два клана не начнут воевать между собой. Они обратятся к своим «военным представителям», то есть к другим кланам, с которыми они связаны клятвой. Клан А, таким образом обратится к клану С, а клан В, к клану D. Благодаря этой системе посредников в битву вступят люди, у которых мало мотивов для резни, поскольку они непосредственно не обозлены друг на друга. Как только пролилась первая кровь, каждый предпочтет прекратить битву, считая свой долг перед союзником выполненным. Таким образом, на Вануату войны проходят без ненависти и ожесточения.
Эдмонд Уэллс.
«Энциклопедия относительного и абсолютного знания», том 4
69. Жак. 14 лет
Школьный мир – это моя тюрьма. Туалет – мое убежище. Когда я там нахожусь, я отдыхаю. Мои отметки в школе стали немного лучше, но без очень хорошей памяти я никогда не смогу стать отличником.
Мартин покинула лицей. Цирк, в котором работают ее родители, уехал. Ее отец Сибелиус гипнотизер. Я, кажется, видел его по телевидению. После турне в окрестностях Перпиньяна артисты улетели в Перу. Перед тем как расстаться, Мартин снова повторила мне:
– Развивай свои сильные стороны, вместо того чтобы пытаться улучшить слабые.
И вот Мартин уехала, а у меня такое впечатление, что с ней я потерял часть своей силы. В этом году французский преподает молодая женщина с длинными рыжими волосами, носящая блузки в обтяжку, мадемуазель Ван Лизбет. Все влюблены в это чудесное создание. Чтобы лучше с нами познакомиться, она предлагает написать сочинение на свободную тему.
Шум в классе. Существующая школьная система не приучила нас к самостоятельности. Ученики ворчат. Некоторые жалуются.
– Но, мадемуазель, мы не умеем этого. Дайте нам тему.
– Все-таки попробуйте. Вы сами увидите результат. Впервые преподаватель дает нам полную свободу.
Это меня полностью устраивает. Я начинаю сочинять историю под названием «Почти папа». Я представляю, что на ближайшем конклаве среди кардиналов, претендующих на папский сан, будет компьютер. Нет лучшего выбора, чем компьютер, чтобы представлять христианскую религию. Не будет больше различных компромиссов с экономическими или политическими кругами. Не будет обостренных личных амбиций. Таким образом, кардиналы закладывают все основные принципы христианства в программу, помещенную в робота-гуманоида, которого называют Пий 3,14. В его избрании Папой Римским они видят лишь преимущества. Только Пия 3,14 можно избрать пожизненно без боязни, что он преждевременно одряхлеет. Если в него выстрелит какой-нибудь псих, его всегда можно починить. К тому же Пий 3,14 не замыкается в каком-то ограниченном периоде истории человечества, он может быть информирован по мере развития общества. Робот сам себя постоянно «реформирует», чтобы приспособиться к новым нравам. Так, благодаря современным технологиям, христианство становится религией, наиболее соответствующей своим адептам.
Пий 3,14, естественно, оборудован искусственным разумом, который позволяет ему выработать свою логику, исходя из правильно понятых идей Иисуса Христа и собственных наблюдений и размышлений.
В конце сочинения электронный Папа Пий 3,14 начинает понимать, что такое на самом деле Бог, что, по-моему, и является истинной задачей Папы. Проблема в том, что он обнаруживает, что Бог так же может ошибаться и лучше было бы его тоже заменить компьютером.
Когда на следующей неделе мадемуазель Ван Лизбет раздает сочинения, сложенные по мере убывания оценок, она оставляет мое и просит меня остаться после занятий.
– То, что ты написал, просто удивительно, – говорит она. – Сколько воображения! Ты это все из телевидения знаешь?
– Скорее из книг.
– Из каких книг?
Я перечисляю:
– Кафка, Эдгар Алан По, Толкиен, Льюис Кэрролл, Джонатан Свифт, Стивен Кинг…
– Зачем ограничивать себя фантастикой и не интересоваться классической литературой?
Она наклоняется, роется в ящике стола и протягивает мне «Саламбо» Гюстава Флобера.
– Держи, почитай это. Да, еще вопрос. Какие у тебя обычно отметки по французскому?
– Между 6 и 9 по 20-балльной системе, мадемуазель, но… чаще 6.
Она протягивает мое сочинение с оценкой красными чернилами 19/20 и пометкой на полях: «Много оригинальных идей. Я с удовольствием прочитала ваше сочинение».
Мадемуазель Ван Лизбет любит беседовать со мной после занятий. Мы говорим об истории литературы разных стран мира. Идет ли речь о расследованиях судьи Ти, описанных Ван Гуликом, или о «Махабхарате», она открывает мне новые горизонты. Однажды она предлагает подвезти меня до дома. Я удивлен, потому что она едет в другом направлении, но я не осмеливаюсь ничего сказать. Она останавливает машину в пустынном месте и смотрит мне прямо в глаза. Я продолжаю молчать, когда ее рука отпускает руль и ложится на мою.
