Джефф Стрэнд
СЛАБОНЕРВНАЯ
1
— Поднимайтесь, ленивые засранцы! Поднимайте свои разжиревшие задницы с кровати и приветствуйте новый солнечный денек! Правда вот солнца-то и нет, потому что долбаное солнце еще не взошло! Все равно (би-и-ип) вставайте! И мне по… (би-и-ип), что сейчас суббота! Если я должен вставать, то и вы тоже! Звоните нам и заказывайте песенки, чтобы мы знали, что вы, ленивые засранцы, любите послушать! Давайте, берите уже эти (би-и-ип) …ные трубки!
Ребекка решила, что хуже диджея в эти выходные только то, что Гэри оставил будильник в другой части спальни. Он аргументировал это тем, что необходимость вставать с кровати, чтобы выключить будильник, позволит избежать бесконечной отсрочки сигнала, тогда как Ребекка была убеждена, что будильники с отсрочкой сигнала были правом, ниспосланным Богом всем тем дурням, которым приходилось вставать по утрам на работу.
Гэри поднялся, пробежал на цыпочках, стараясь как можно меньше касаться холодного дерева, до будильника и выключил его. Его трусы за ночь задрались и превратились в импровизированные стринги. Ребекка оценивающе присвистнула.
— Не смотри на меня как на кусок мяса, — заявил Гэри в притворном раздражении. — У меня ведь где-то там есть и личность.
— Личностью не наешься.
Он на цыпочках прокрался в гардероб.
— Зачем мы держим такой холод в доме?
— Потому что адекватные члены этого семейства остаются в выходные в кроватях. Присоединяйся.
— Если бы я мог отказаться, я бы так, наверное, и поступил. — Он взял полотенце с верхней полки. — Тебе оставить горячей воды?
Она фыркнула.
— Неужели похоже, что я собираюсь вставать?
— Я подумал, может, ты приготовишь мне завтрак, соберешь одежду, подгонишь машину…
— Отлично. Здоровая фантазия укрепляет брак.
Он ухмыльнулся и пробрался в ванную. Ребекка закопалась поглубже под одеяло. Ей нравились осенние утра, когда не нужно было вставать. А особенно она любила утра, когда им обоим не нужно было вставать, но почему-то Гэри стрельнуло в голову провести выходные на природе с парочкой приятелей. Она даже не могла назвать это временным помешательством, потому что они запланировали эти выходные больше месяца назад.
Чудики.
Она лежала в кровати, прислушиваясь к шуму душа. На мгновение ей захотелось прокрасться к нему туда, но, к сожалению, между ней и мужчиной, которого она обещала любить вечно, лежал ужасно холодный пол. С тем же успехом тут мог пролегать и Большой каньон. Она не собиралась никуда идти.
Минут через десять Гэри, с зачесанными волосами и полотенцем вокруг пояса, вышел из ванной. Он не побрился (возможно, предпочел брутальный образ путешественника), но все равно выглядел чертовски хорошо. Он был худощавым, но игра в ракетбол три раза в неделю позволяла ему оставаться в форме.
— Ни с места! Это полотенце незаконно, — строгим тоном проинформировала она его. — Бросьте его немедленно.
— Ни за что! Тут мороз. Я думал, ты сварганишь мне завтрак, достанешь одежду, подгонишь машину и все такое.
— Одеяло меня победило.
Гэри прошел к комоду, взял пару носков и чистое нижнее белье из верхнего ящика. Затем бросил полотенце.
Ребекка подчеркнуто втянула в себя воздух.
— О боже, что это за божественное зрелище перед моими глазами? — спросила она, изображая акцент красавицы-южанки. — Мне кажется, это задница моего дорогого мужа! Слава Иисусу!
Гэри натянул трусы.
— Что будешь делать в выходные?
— Ну, сначала я подумывала поспать часиков десять или пятнадцать. А потом прикинула, что встану и буду предаваться мечтаниям о возвращении в кровать. А потом я эти мечты воплощу.
— Знаешь, — произнес Гэри, присев на край кровати, — тебе стоит как-нибудь попробовать отдых в палатках — возможно, тебе понравится.
— Ты шутишь, да?
— Да. Ты все это люто возненавидишь.
— В любом случае ты бы не захотел, чтобы я мешала тебе и твоим приятелям заниматься там всеми вашими мужскими делишками. Рыгать, чесаться, харкать, мастурбировать и тому подобное. Женщинам там не место.
Гэри похлопал ее по ноге, или, точнее, по трем слоям одеял поверх ноги.
— Ты тут справишься одна?
Черт. Ну зачем он поднял эту тему?
Конечно, это был совершенно закономерный вопрос, но она явно не хотела думать об этом, лежа в теплой и уютной кровати. Она не хотела думать о выходных в одиночестве.
— Все будет нормально.
— Точно? Ты не будешь пугаться?
Трястись от ужаса…
— Мне двадцать восемь. Думаю, я смогу провести пару дней одна.
Она постаралась, чтобы голос не сорвался, но получилось не очень хорошо.
Он нахмурился.
— Ты уверена, что тебе не с кем побыть?
— Гэри, со мной все будет нормально. Я и раньше оставалась одна.
И подпрыгивала от каждого шороха, ни секунды не спала, и чуть не умирала от инфаркта при каждом телефонном звонке.
— Но не целые же выходные.
— Еще раз — двадцать восемь. Не шесть. Не беспокойся обо мне. Я хочу, чтобы ты отдохнул. — Она улыбнулась. — Давай одевайся побыстрее!
— Попробую позвонить тебе вечером. Если не смогу дозвониться из-за плохой связи, не беспокойся, но, надеюсь, мобильники будут работать как надо.
Он перелез через нее, поцеловал, затем выбрался из кровати и пошел доставать одежду из гардероба. Ребекка собиралась приятно провести выходные. Поспать, посмотреть телевизор, прочитать одну-две книжки и побыть полностью бесполезной для общества. Она была взрослым человеком, не верила в Бабая, и не было никаких проблем в том, чтобы остаться одной дома на два коротких денечка.
И одну ночь.
Боже, как она ненавидела темноту…
* * *
Пока Гэри складывал свое снаряжение, едва оставляя место бедолаге, который должен был ехать на заднем сиденье, Ребекка быстренько выбралась из кровати, прошмыгнула в холодную кухню и стала готовить тосты с виноградным желе. И пусть никто потом не говорит, что Ребекка Харпстер — женщина, не знающая слова «жертвовать».
Она взглянула в окно на наружный термометр. Тридцать два градуса. Обычное октябрьское утро Внутренней Аляски, а это означало, что нужно было быть совершенно чокнутым, чтобы хотеть идти в поход. Они с Гэри один раз уже перезимовали на Аляске, поэтому она знала, что будет гораздо холоднее, но внутри все еще была мерзлявой девчонкой из Флориды. Хорошо хоть снега еще не было.
