— Хорошо поешь, — сделал комплимент водитель. Ему уж очень не терпелось поговорить хоть с кем-нибудь и хоть о чем-нибудь.
— Она учится в музыкальной школе, — не без гордости пояснил Паша.
— О-о-о, это здорово! Певицей будешь?
— Нет, я думала о чем-нибудь… более приземленном, — честно призналась Даша. — Может быть, следователем в милиции… у меня там тетя работает, — она вздохнула и закончила фразу в уме: «работала…».
— Серьезное дело, — кивнул водитель, изменившись в лице.
Глава третья, в которой из ниоткуда появляются родственники, документы и любовь
Высадили ребят прямо на той улице, на которой, если верить Герде, жил Дмитрий — маршрут грузовика пролегал через нее. Попрощавшись с водителем, Даша и Паша пошли вдоль домов, рассматривая номера. Наконец, нашли нужный — он оказался совсем недалеко.
Даша подошла к забору, сколоченному из ровных, под прямым углом заостренных вверху досок, аккуратно выкрашенных голубой краской, и заглянула в щель. Ее глазам открылся ухоженный дворик, небольшой гараж, скудная клумбочка.
— Все чисто, собак тут нет, — просунув пальцы в ту же щелку, Даша нашла крючок на калитке и откинула его.
Калитка открылась тихо, без скрипа. Даша прошла во двор, Паша пошел рядом с ней, не отставая ни на шаг.
Девушка поднялась на высокое крыльцо, ведущее к аккуратно обитой желтоватыми дощечками двери. Рядом с дверью был приделан звонок, такой же, как те, что вешают в многоквартирных домах. Даша нажала на кнопку, и из дома послышался приглушенный звон.
Несколько секунд было тихо, потом в коридоре зазвучали негромкие шаги.
— Кто там? — спросил мужской голос из-за двери.
— Откройте, пожалуйста, — попросила Даша.
Дверь приоткрыл мужчина с седеющим висками и серьезным, но добрым выражением лица. Хотя он и согласился узнать, что же им надо, дверь оставалась закрытой на цепочке.
«Хозяйственный мужчина, вот, чего во дворе у себя наделал — не во всех домах есть…» — подумала Даша, задумчиво глядя на него.
— Ты к кому, девочка? — тем временем поинтересовался он.
— Я к Дмитрию.
На секунду зависла тишина. Мужчина внимательно смотрел на нее, словно оценивая.
— Я Дмитрий, — наконец произнес он. — Что тебе нужно?
Даша глубоко вздохнула, думая, как общее назвать цель своего прихода, но она никак не укладывалась менее чем в пятнадцать слов. Молчание затянулось.
И тут дверь перед ее носом захлопнулась. Было даже слышно, как повернулся замок.
Даша опешила. Проиграть? Просто так уйти? Нет!
— Я Даша Мелиоранская, к вашему сведению! — закричала она, всем телом бросаясь на дверь, как солдат на амбразуру, и отчаянно колотя в нее кулаками.
Секунд тридцать было настолько тихо, что, казалось, стало слышно, как жужжит, пролетая, муха. Потом замок щелкнул, и дверь широко распахнулась.
— Значит, Даша. Сама пришла, или прислал кто?
— Сама, — Даша прошла в дом, даже не спросив разрешения, пока дверь снова не была закрыта. Мало ли, какие причуды у этого Дмитрия. Но девушка уже была готова ко всему.
Посередине комнаты на белом табурете стоял старый электрофон-вертушка, проигрывающий почти протертую до дыр пластинку, с треском воспроизводившую смутно знакомую песню Виктора Цоя.
— Старая штука, — заметила Даша, кивнув на проигрыватель.
— У меня много старых вещей, — растерянно ответил Дмитрий. Похоже, неожиданная гостья его пугала.
— Я уж знаю, — ухмыльнулась девушка.
— Зачем ты пришла?
— Можно я присяду? — вместо ответа спросила Даша, кивнув на диван.
— Пришла присесть?.. — тихо пробормотал себе под нос Дмитрий и ответил громче: — Да, конечно…
— Да не бойтесь вы меня так, — постаралась успокоить его Даша, присаживаясь на диван. — Вы мой дядя… почти что. А значит — родственник. Ну, на самом деле, тоже «почти что», но давайте посмотрим на это… неформально. Если бы не случившаяся трагедия, все было бы иначе. И, мне кажется, мы имеем полное право друг другу доверять, не так ли?
— Да, — согласился он, однако растерявшись еще больше. — Ты… что-то знаешь?..
— О, поверьте, я знаю даже больше, чем вы думаете. И не только о вашей помолвке с моей тетей. Не думайте, что я имею что-то против этого, я очень рада обрести дядю и рада, что Элеонора была счастлива. На самом деле, она это заслужила, — девушка вздохнула, на секунду опустив взгляд. — Но, если уж быть честной, кроме всеобщего счастья мне еще нужны документы, — печальная задумчивость на ее лице мгновенно сменилась многозначительным выражением.
— Какие документы?.. У меня нет никаких документов! — Дмитрий, на секунду растерявшись, тут же взял себя в руки. Судя по всему, мысль избавиться от Даши и поскорее выпроводить ее из своего дома не давала ему покоя, но таких, как Даша, сломить не так-то просто.
— Вы подумайте хорошенько, — спокойно предложила девушка. — Моя тетя — ваша невеста, если вам так будет проще — занималась разгадкой одного, назовем это так, дела… вы не вспомните, случайно, какого?
— Поместье Ореховых? Тьфу ты, черт!.. Как ты узнала?
— Дело так называемого Проклятого дома, — продолжила Даша, проигнорировав его вопрос. — Вы же знаете, отчего она умерла.
— Нет, этого… разве это известно? Мне никто ничего не сказал.
— Так, понятно, — Даша достала из кармана письмо. — Несколько лет назад, когда Элеонора была еще жива, оно предназначалось вам. По чистой случайности письмо не дошло до адресата. В нем сказано, что вы располагаете одной третью документации по делу, как вы сказали, поместья Ореховых. А я очень хотела бы увидеть эти документы.
— Да ты же шантажистка!
— Нет, я вас пока не шантажирую. Пока, — девушка снова добавила многозначительности в и без того пронзительный взгляд, надеясь своим актерским мастерством убедить Дмитрия, что у нее найдется, чем шантажировать его до конца дней, если что-то пойдет не так. — Я просто прошу помочь мне. Одну треть документов я уже получила. И выучила наизусть, — последнее было процежено сквозь зубы. — Всем будет лучше, если вы не станете спорить. Я смогу закончить дело, начатое Элеонорой, а вы будете жить, зная, что больше никто не потревожит вас, заставляя вспоминать прошлое. Возможно, это даже спасет жизни. Возможно, даже не только наши. Вы же знаете, сколько жертв уже было. Каждый, взявшийся за эту загадку, рискует закончить, как… как она. Вы бы пожелали такую судьбу другим?
Несколько секунд тишину нарушал лишь треск пластинки. Потом Дмитрий вздохнул и, откинув голову, потер ладонями щеки.
— Что ж… если так… Я помогу, — и, все же нехотя поднявшись, побрел в зал.
