Лукреция смотрит на маленький компьютер своего коллеги, затем вдруг решительно заявляет:
– А я, кажется, знаю, каково это «существо», которое выше любой слабости. Завтра мы это выясним. Вы идете, Исидор?
– А нам что делать? – спросил Жером Бержерак.
– Будьте наготове и следите за Умберто, думаю, позже вы будете нужны, – с таинственным видом говорит она.
119
Самюэль Феншэ в полной мере сознавал всю опасность опыта. Собрав остатки воли, он решил разработать протокол активизации передатчика.
По указанию доктора Черненко был изготовлен радиопередатчик, работающий на частоте мозгового рецептора француза. Активизировался он только секретным кодом, которого Феншэ не знал.
Он вернулся в больницу Святой Маргариты и объяснил Жану-Луи Мартену, что надо делать. Феншэ сам произвел подключение, и скоро его пациент научился приводить передатчик в действие. Естественно, только он один и знал секретный код.
– Ты станешь моим бессознательным, – сказал Феншэ ему.
«У тебя будет два бессознательных по цене одного, так как моему собственному сознанию помогает сознание Афины. Мы оба никогда не злоупотребим той огромной властью, которую имеем над тобой. Клянусь тебе».
Феншэ снял свою шляпу и показал, что было под ней.
Мужчины по достоинству оценили друг друга: у каждого на голове подсоединение. У Мартена – колпак, от которого шли провода, у Феншэ – радиоантенна.
– Ее заметно, но я заказал плоскую антенну, которая не крупнее родинки. Когда она будет готова и волосы отрастут достаточно, чтобы ее скрыть, я сниму шляпу.
«Тебе вполне идут шляпы», – мысленаписал Жан-Луи Мартен.
– Теперь, Одиссей и Афина, помогите мне себя превзойти.
Больной LIS, гордый доверием своего врача, прекрасно осознавал значимость эксперимента, в котором собирался участвовать, и очень серьезно подошел к своей роли. Он придумывал серии все более и более трудных тестов на интеллект.
Самюэлю Феншэ стоило большого труда получить вознаграждение, Последний секрет.
Каждый разряд производил на него волшебное действие. Больной LIS прекрасно знал дозу. Ни много, ни мало. Результат зависел от одной миллионной вольта. Зона Последнего секрета была очень чувствительна.
Когда были превзойдены серии обычных тестов на IQ, Мартен решил, что ум Феншэ выше всяких норм человеческого интеллекта. Тогда он объявил, что теперь самое время использовать область, бесконечную для развития интеллекта: шахматы.
По его рекомендации Феншэ записался в муниципальный клуб и успешно побил всех местных игроков.
Менялась и внешность врача. Казалось, он стал более представительным и... более нервным. Взгляд был вымученным, время от времени рот беспричинно растягивался в улыбке. Жизнь тоже менялась. Феншэ влез в долги, чтобы купить просторную виллу у Кап-д’Антиб.
Он постоянно искал чувственные возбудители. Подобно наркоманам, которым между дозами нужно покурить простую сигарету, чтобы почувствовать, как успокаивается тело.
Именно тогда он записался в НЕБО. У членов этого клуба была та же цель, что и у него. Больше удовольствия. Там он познакомился с Наташей Андерсен. Их встреча была исключительным моментом. Что его затронуло вначале, так это ее мимолетность: «Словно богиня, спустившаяся с небес, чтобы оскверниться подле смертных».
Миша представил их как двух любителей шахмат. Они играли, будто танцевали. Фигуры не «ели» друг друга, они огибали одна другую, как в хореографии, смысла которой никто не мог уловить. Чем дальше продвигалась партия, тем более выразительным становился спектакль. Они говорили мало, понимая, что изобретают новую игру, цель которой уже не в том, чтобы выиграть.
Она так чиста, так светла. Мне нужен этот свет. Порой я чувствую себя таким темным.
В такие вечера он был рыцарем, а она – королевой.
Ему, уставшему от приключений, показалось, что через Наташу он касается самой женственности. Топ-модель была его дополнением. Как и он, Наташа была существом, жаждущим новых ощущений. Вместе они втянулись в водоворот все более и более сильных удовольствий.
В этот момент он задал себе вопрос, который мучил его до последнего вздоха.
120
Действительно... что меня мотивирует на самом деле, чтобы я сделал то, что сделал? Что побуждает меня к действию?
АКТ 3
СОКРОВИЩЕ У НАС В ГОЛОВАХ
121
Блестит солнце. Над Седьмым шоссе, среди цветущей мимозы, щебечут птицы. Мотоцикл Лукреции летит вперед, обгоняя грузовики и лавируя между легковушками. Исидор придерживает свой шлем, ветер хлещет его по щекам. Волосы Лукреции взъерошены. Они проезжают мимо римских развалин, затем мимо других, куда более древних.
Американское компьютерное предприятие, изготовившее DEEP DLUE IV, решило устроить презентацию в Валлариусе, городке гончаров по соседству с Каннами. Ультрасовременные помещения высятся среди отреставрированных камней.
Лукреция привязывает свой мотоцикл к знаку, запрещающему парковку.
Истинный технократ, в отличном зеленом костюме, в рубашке и галстуке бежевого цвета, с короткой стрижкой, принимает их с живостью коммерсанта, типичной для хороших школ менеджмента: взгляд прямой, манеры неестественно открытые.
– Крис Мак-Инли, – сообщает он, протягивая сухую руку; рукопожатие его довольно сильно. – Мы гордимся тем, что принимаем парижскую печать в нашем провинциальном филиале, но, думаю, у вас нет причин отправиться в США, в Орландо, Флорида, чтобы посетить головную фирму и описать ее вашим читателям.
Лукреция встряхивает рыжей шевелюрой.
– Мы здесь для того, чтобы поговорить не о вашем предприятии, а об одном из ваших служащих.
– Кто-то совершил оплошность? Как его фамилия?
– Имя: DEEP. Фамилия: DLUE IV. Это квадратный здоровяк с посеребренным лбом.
Крис Мак-Инли ведет их в свой кабинет. На широких жидкокристаллических мониторах – галереи Лувра, каждые пять секунд картины меняются. Над креслом висят плакаты с турниров DEEP DLUE. Это первый крупный игровой компьютер, сражающийся с великими гроссмейстерами. Слева – изображение DEEPER DLUE, или DEEP DLUE II, побеждающего Гарри Каспарова, а внизу, на этажерке, кубок с надписью: «Чемпион мира по шахматам». Далее – DEEP DLUE III, играющий против Леонида Каминского, и там же – кубок, в подтверждение, что компьютер победил.
– Садитесь. DEEP DLUE IV был уволен. Он проиграл. Он плохо представил своих работодателей. Это почти как в корриде. У проигравшего нет второго шанса.
– Во время корриды, если побеждает бык, ему тоже не оставляют второго шанса, – напоминает Исидор Лукреции.
