— А может, развлечемся? — хрипло предложил он, расстегивая ширинку. Угадав его намерения, Саша протестующе замычала, забилась, пытаясь встать с колен, но Миша бесцеремонно толкнул ее, повалив на пол, задрал повыше платье, обнажая стыдливо стиснутые ноги.
— О, чулки, — одобрительно произнес он. — Молодец. Меньше возни.
— Девушку оставь, — негромкий голос у дверей показался Мише громче и ужаснее грохота неумолимо приближающегося поезда, и он на миг застыл, оглушенный мучительным стыдом оттого, что его застали вот так — со спущенными штанами.
Наспех приводя в порядок одежду, Миша обернулся. У дверей стоял Андрей, исподлобья глядя на насильника. Старый хитрый лис, учуял опасность… На миг Мише стало очень досадно оттого, что его вычислили и раскусили так легко, он в очередной раз ощутил себя дураком и ничтожеством и заскрипел зубами от бессилия и злости на самого себя — потому что никак не мог отделаться от этих уничижительных мыслей о себе…
— Ты что опять вытворяешь?! — прорычал начальник безопасности. — Ты нас тут за дураков держишь, да? Мы его ждем в отделе кадров за документами, а его нет и нет… ты что, думал — тебя тут не найдут? Ну все, рецидивист, кранты тебе.
Андрей поднял с пола рыдающую Сашу, усадил ее в офисное кресло, подцепил краешек скотча.
— Сейчас, сейчас, — уговаривал он. — Потерпите…
Машка, трясясь, отступал назад. По лбу его катился болезненный пот, возбуждение, не нашедшее выхода, жгло тело и мутило мысли. Как-то сама собой рука его опустилась в карман пальто, нащупала удобную, затертую до идеальной гладкости рукоять складного ножа, большой палец привычно скользнул по знакомой щербинке у кнопки, выкидывающей лезвие…
…тот самый нож, которым Пахомыч нарезал невкусные огурцы в автобусе…
С ревом Миша на летел на Андрея; обхватив его огромное тело своими тощими руками, он несколько раз вонзил лезвие в спину мужчины, с удовольствием, от зверского наслаждения закусывая губу. Он бил бы еще, если б руки вдруг не начали скользить по рукояти, а мужчина не начал заваливаться вперед, на забившуюся в истерике Сашу. Она смотрела на упавшего ей на колени Андрея — и голосила, голосила, словно сошла с ума.
— Заткнись! — грубо рявкнул он, вернув на место скотч, почти оторванный Андреем. На лице девушки осталось что-то алое, Миша поднял свою дрожащую руку, приблизил ее к близоруким глазам и понял, что все его пальцы перепачканы кровью. Он только что убил человека. Сильного, умного. Хитрого даже. Начальника безопасности. Вальнул. Он.
— Ну, дела… — пробормотал он.
Тело Андрея он просто столкнул с колен Саши, об ее платье грубо отер перепачканные в крови руки. Возбуждение покинуло его; на смену ему пришла чудовищная усталость, даже адреналин, переполнивший его кровь обжигающим ядом, уже не в состоянии был заставить его шевелиться быстрее. И на смену нервозности пришел странный покой и уверенность — словно Миша смотрел на все происходящее со стороны.
«Я не ничтожество. Я могу!»
Не обращая больше внимание на ужас девушки, на ее протестующие вопли, заглушенные полоской скотча, надежно запечатавшей ее рот, он отыскал в ее сумочке телефон, накинул на ее плечи шубку, рывком поднял Сашу из кресла и, ухватив под руку, потащил вслед за собой.
В коридоре цокот ее каблучков раздавался неуместной веселой дробью, потому что Саша упиралась, сопротивлялась, делала крохотные шажки, и Мише приходилось ее тащить волоком. Беспечная вахтерша не подняла головы и тогда, когда он вновь активировал свой пропуск. «Вот с кого с первого Ян спустит шкуру, — мелькнуло в голове у Миши. — Проворонила его подружку, дура старая!»
Затолкать Сашу в машину тоже удалось очень легко, она показалась Мише какой-то ослабевшей, сломленной, и он даже не заметил удары ее острых каблучков. Которые оставили на его ногах кровавые синяки.
Вероятно, сейчас поднимется шумиха. Найдут Андрея, просмотрят камеры, увидят кто и на чем увозит девушку. Но только черта с два они догонят и найдут. План, который когда-то казался невероятной и страшной сказкой, вдруг начал реализовываться и обретать реальные черты.
— Вы все мне заплатите, — спокойно бросил Миша, вслушиваясь в сдавленные рыдания Саши и неторопливо выруливая со стоянки.
* * *
Сашин телефон разрывался от звонков, но Миша не спешил отвечать.
Так же на удивление спокойно, неторопливо доехал он до дачи, по заснеженному участку протащил похищенную девушку, немало не заботясь, что ее ноги в офисных туфельках утопают в снегу, втащил ее в дом и швырнул на кровать.
Нетопленное помещение промерзло, и Сашу колотило, она поджимала промокшие ноги. Здесь им предстояло провести ночь, и Миша с неудовольствием подумал, что придется разжечь газовый котел — а значит, привлечь внимание соседей… а, все равно. Все равно…
Когда в доме стало немного теплее, он все же решил ответить на непрекращающиеся звонки. От множества вызовов телефон нагрелся, почти села батарея. В кармане шубки, где лежала трубка, было тепло, и Миша усмехнулся, подумав, что Ян согревает Сашу даже на расстоянии — вот таким странным способом, да…
— Слушаю, — негромко произнес он, ответив на вызов.
— Ты совсем свихнулся?
Голос Яна был на удивление спокойным, таким ясным и спокойным, словно Миша не преступление совершил, а принес ему неправильный отчет. От этого спокойствия Миша на миг потерялся, хватанул губами воздух, ощущая знакомый уже приступ паники и стыда, но в следующий момент уверенность вернулась к нему, и он, проглотив все неловкие слова оправданий, ответил уверенно и спокойно — тон в тон как Ян:
— Нет, наоборот — я чувствую, что сейчас на правильном пути. А что?
— Что ты хочешь? — Ян не стал читать нотаций, выяснять отношения, орать. Сразу перешел к делу.
— Вот молодец, сообразительный, — похвалил Миша. — Денег, конечно. Много денег. Наличными, разумеется.
— Сколько? — терпеливо спросил Ян.
— Миллион, — нахально ответил Мишка. — Долларов, разумеется же.
— Ты понимаешь, какая это сумма? — спросил Ян. — Ее невозможно просто так пойти и взять. Мне нужно заказать ее.
— Так закажи, — легко ответил Миша. — А до тех пор твоя драгоценность побудет у меня.
— Я должен убедиться, что с ней все в порядке, — так же спокойно и буднично произнес Ян и Миша усмехнулся.
— Да ты прям бизнесмен! Не волнуйся, я не попортил товар.
— Я должен убедиться, — повторил Ян твердо.
— Ну хорошо, хорошо, — согласился Миша и включил громкую связь. — Воркуйте, голубки. Только без глупостей мне тут! Или я ей горло перережу от уха до уха!
Он продемонстрировал перепуганной Саше нож, и она с ужасом рассмотрела на его светлом лезвии темную засохшую кровь.
— Все поняла? Только вякни мне лишнего!
