В зеркале отражались ее вздрагивающий живот, раскрытые бедра, крепко схваченные его руками, и его член, влажный от ее соков, то погружающийся в ее лоно, то выскальзывающий из него. Зрелище было бессовестным и возбуждающим настолько, что Хлоя отвернулась, накрепко зажмурив глаза, лишь бы не видеть, как его плоть терзает ее — покорную и доступную, беспомощную и текущую от удовольствия.
— Моя, — шептал Дракон Хлое на ухо, насаживая ее на свой член все настойчивее, все жестче, все глубже, заставляя ее вскрикивать и замирать в ожидании следующего, еще более сладкого толчка. — Только моя, сладкая и ласковая самка… твое лоно — что мед, так сладко и нежно…
— Не всегда, — простонала Хлоя, растерзанная им, изнемогая от удовольствия. — Не всегда!
Она поднесла руку к губам — Дракон за ее спиной даже дышать перестал, глядя, как ее язык обласкивает каждый ее пальчик, как губы сжимаются, увлажняя нежные подушечки, — и ее ручка скользнула меж ее разведенных ног, коснулась ее клитора. Первые же несколько прикосновений заставили ее задрожать и напрячься, крепко сжать плоть Дракона, до тонкой дрожи его рук, до сбившегося дыхания, до беспомощного стона, такого человеческого, такого слабого…
— Что, — простонала Хлоя, нетерпеливо ерзая узким лоном на его члене, продолжая безжалостно ласкать себя так, что бедра ее тряслись и лоно сжималось крепко, — кто сильнее теперь? Кто кого мучает?
Дракон, изнемогая под ее лаской, поднял ее бедра и снова насадил на свой член, продолжая сладкую пытку, вынуждая их обоих стонать и вскрикивать от острого удовольствия.
— Думаешь, я кончу первым? — задыхаясь от острых ощущений, шепнул он, прикусывая мочку ее уха. — Меня хватит еще и на то, чтобы взять тебя в зад.
— Посмотрим, — простонала Хлоя, напрягая бедра и дрожа в его руках, как натянутая струна.
— Это значит «да»? — жарко шептал он, жадно целуя ее шею и продолжая ласкать ее узкое лоно. — Да? Я люблю, когда ты кричишь, беспомощная и слабая. Моя вкусная самка. Я вылижу тебя и возьму еще раз.
Он отпустил одну ее ногу, его пальцы коварно скользнули меж ее сжатых ягодиц, заставив ее выкрикнуть во всю глотку и затрепетать, когда его пальцы начали ласкать и второе ее отверстие.
— У-м-м-м-м, как сладко ты кричишь, — садистки прошептал он, куснув ее за напряженное плечо и слизнув выступившие капли пота. Его пальцы настойчиво ласкали ее сзади, и девушка извивалась, беспомощно всхлипывая. — Кричи громче, я хочу знать, что победил!
— Нет, нет! — стонала девушка, извиваясь в его руках.
— Да, — шептал он, безжалостно трахая, растягивая оба ее отверстия, — да! Моя самка… только моя!
Глава 13. Невеста Дракона
Может, драконья кровь все же имела какое-то волшебное свойство, или слова Дракона о том, что не стоит терять понапрасну драгоценного времени, отпущенного им судьбой, возымели действие, но, так или иначе, а у Хлои в сознании вдруг что-то переменилось. Ей не хотелось больше играть ни в какие игры, не хотелось доказывать что-то и требовать уважения к своему титулу и почтения к себе, как к герцогине… Ей хотелось просто любить. И оттого она не противилась, когда Дракон протягивал ей руку и вел ее в спальню. Да и когда сборы были, наконец, закончены, и они отправились в путь, на смотрины, Дракон выразил желание ехать в одной карете с Леди Дракон. Церемонно подал он ей руку, помогая подняться по трем ступенькам и влезть в экипаж, и все лишь для того, чтобы, едва дверца за ними обоими закрылась, впиться жадным поцелуем в губы Хлои, распустить, растрепать ее волосы, задрать ее юбки из богатой, жёсткой шуршащей парчи и усадить ее себе на колени, на вставший член, жадно тиская ее аппетитную попку.
Они занимались любовью всю дорогу, ласкаясь беспрестанно, как одержимые, так, словно завтра жизнь кончится, и не останется ничего, что приносило бы радость. Они засыпали и просыпались вместе, Хлоя была полна его семени и уже чувствовала себя единым целым с обнимающим ее мужчиной.
— Иди ко мне, сладкая моя, — шептал он, обнимая ее бедра, прижимаясь к ее обнажённому животу, целуя ее так долго, что у нее голова начинала кружиться.
Однако, чем ближе была цель их путешествия, тем беспокойные становился Дракон. Все чаще он выбирался из кареты и требовал себе коня, чтоб обогнать процессию, уехать далеко вперёд, разведать горную тропу, затянутую туманами. Только слепой глупец не понял бы, что Дракон опасается коварства тех, к кому едет, и очень не хочет быть застигнут врасплох. Кровный ритуал не давал ему покоя; похоже, что желающие с ним породниться драконы были настроены серьезно, а это означало, что каплю крови невесты они могли подсунуть ему когда угодно. А ему этого очень не хотелось; всеми силами он старался избежать принуждения, и оттого прятался, скрывался с глаз всякого встречного путника, подозревая в нем гонца или лазутчика.
— Горные драконы существа жестокие, хитрые и коварные. Эти качества у них в крови, они пойдут на все, чтобы добиться своей цели, — нехотя пояснял Дракон Хлое. — Предложение поступило от них — значит, зачем-то это им нужно. Откажись я, проигнорируй их предложение, и они вполне могли устроить какую-нибудь пакость, прикинувшись смертельно оскорбленными до глубины души, например, объявить войну, пожечь приграничные территории или что-то в этом роде. Их род хоть и вырождается, и драконы из них так себе, мелочь одна, все больше видимость вместо настоящей силы, но их много. Поэтому нужно соблюсти приличия.
Все эти ухищрения видел и господин Робер. Правдами и неправдами он пробрался в свиту, сопровождающую Дракона и Хлою, и теперь внимательно наблюдал за всем, что делает Дракон.
Его упрямство доводило Робера до бешенства; подумать только, все можно будет решить так просто! Одна капля крови юной прелестницы, и Дракон будет очарован ею и вечно счастлив. Хлою он отдаст Роберу потому, что она станет ему не нужна. И все будут довольны! Какого черта этот упрямый ящер противится?!
"Ещё и скрывается, чтоб не подсунули ненароком ему какое зелье на ее крови, — думал Робер, наблюдая, как поутру Дракон тайно седлал коня и с небольшим отрядом скрывался в густом тумане. — Так-так… Значит, надеется все же, что сможет избежать женитьбы. Ну, тут мы ему поможем! От меня-то он подвоха не ждёт. Мне бы только сговориться с предполагаемыми родственничками, и я его мигом стреножу, этого упрямого жеребца…"
Но перед самым концом пути внезапно поломалась повозка с подарками для предполагаемой невесты; это была самая охраняемая и самая тяжёлая из всех повозок, груз ее был слишком ценен, и Дракон принял решение остаться и дождаться, пока ее починят.
Робер, наблюдая за тем, как Дракон командует у сломавшейся повозки, про себя отметил, что он слишком равнодушен и как будто вовсе не обеспокоен заминкой в пути. Наверное, сам устроил поломку, чтобы отсрочить свое прибытие к невесте.
— Без меня дальше поедете, распорядился Дракон. — Я нагоню вас позже.
Услыхав это, господин Робер потёр от счастья руки; разумеется, если он, Робер, возглавит теперь процессию и приедет в дом невесты первым, вперёд Дракона, у него-то уж будет время и возможность сговориться и обтяпать свои делишки!
