«До поры, до времени, — зло думал боцман, пряча лицо от ветра, который с утра был, пожалуй, слишком свеж. — Это не дело, не дело…»
— Да, благодарю, — меж тем ответил тот, кого называли Командором, с удовольствием вдыхая холодный воздух, пахнущий соленым дыханием моря. В то время как боцман отворачивался от жалящего его холода, Командор в легком шелковом халате наслаждался свежестью утра. Его кровь была слишком горяча, в ней горел огонь, и боцман поймал себя на мысли, что Командор — будь его воля, — просто скинул бы свои пестрые тряпки на палубу и прыгнул бы освежиться в голубые шелковые волны. — Есть что-нибудь интересное?
— Нет, господин Командор, — ответил боцман с вежливым поклоном. И снова недовольно поморщился. — Никаких новостей.
Последняя новость и последнее событие — спасенная девица, носящаяся по волнам, уцепившись за балку корабля, — сейчас спала в каюте Командора. Капитан велел выловить бедняжку из неласковых волн; ему она показалась подозрительной, он настаивал, что она шпионка — уж больно она боялась слова «Дракон», просто в истерике зашлась, когда узнала, что Дракон лично хочет поговорить с нею, — но Командор отверг эти подозрения… гхм, весьма оригинальным способом.
В ответ на слова боцмана Командор кивнул головой и неспешно направился к помещению, где намеревался позавтракать, вероятнее всего — в компании капитана.
Несмотря на кажущуюся свежую молодость, Командора боялись. Он был фигурой если не первой в государстве, то и далеко не последней. Занимая высокое положение, прислуживая лично правящему Дракону, он был достаточно богат, а являясь Драконом — еще и чертовски опасен и силен, несмотря на обманчивую внешнюю хрупкость. Именно поэтому ему и доверили эту миссию — патрулировать прибрежные воды.
Дело было в том, что с недавних пор купцы, привозящие свои товары со всего света в порты Суиратона, начали жаловаться, что на торговых путях вдруг появились пираты — дело само по себе невероятное, неслыханное! Нападая на корабли, они не только грабят, но и убивают всю команду с какой-то неистовой яростью, и особенно жестоко они поступают с теми из кораблей, что несут на себе знак принадлежности Дракону — любому, вне зависимости от его имени, положения и знатности. Стоило капитану корабля поднять флаг с символикой Дракона, как негодяи налетали на него и не оставляли и целой щепки от судна. Ограбленное, с перебитой командой, судно нещадно расстреливалось изо всех пушек и поджигалось, чтобы до дна достигли одни лишь бесформенные головешки, кое-как скрепленные меж собой железом. Разбойники словно кидали вызов правящему Дракону; они злили его, и каждый сгоревший корабль был словно пощечина правителю.
Одновременно с тем в местах, где проходили бои, королевские силы — как обычно, опаздывающие к основным событиям, — начали находить странных людей. Обычно это были либо рыбаки на утлых лодчонках, полузатопленных, залитых бушующими волнами. Дико озираясь, почти обезумев, словно свалившись с неба, они бормотали какую-то чушь о похитившем их вихре. Или женщины — были среди спасенных и они, — из последних сил цепляющиеся за обломки, качающиеся на волнах.
Рыбаки, трясущиеся от ужаса, уверяли, что вышли в море на лов и вдруг оказывались далеко в открытом море, в незнакомой им местности. Женщины же в основном истошно вопили, плакали, и толком не могли ничего пояснить. По всему выходило, что они просто прогуливались по берегу, или стирали белье на своем привычном месте, как вдруг неведомая сила подхватывала их и уносила в открытое море, бросая и оставляя там на погибель.
Притом все эти странные спасенные называли весьма необычные, непривычные уху незнакомые названия городов и селений, откуда злой рок вырвал их, лишив семьи, дома и привычной жизни. Язык, на котором они изъяснялись, казался удивительно схожим с тем языком, а котором разговаривали королевские посланцы, но как будто более груб, гортанен, словно говорившие были иноземцами, выучившими местную речь и говорящими с акцентом. Названий местности, в которую их занесло лихим ветром, спасенные тоже не знали, да и не слышали о ней ни разу в жизни, а при слове «Дракон» впадали в ступор.
Странно было это все; и чем больше происходило этих непонятных и неприятных вещей, тем больше правящий Дракон, Эрик, убеждался в том, что здесь не обошлось без какой-то странной магии, разрывающей границу между мирами и впускающей пиратов в море — а за одним и затягивающих случайных людей, находящихся поблизости с пиратским кораблем. И искали пираты, похоже, самого Дракона, судя по одержимости, с какой она нападали на корабли, принадлежащие ему.
Эрик злился; а Данкан — Командор, — щурил свои черные глаза, вспыхивающие золотыми искрами, и ухмылялся недобро.
— Позволь мне, — мягко произнес он, — выйти в море. Море — это моя стихия, оно не обманет и не предаст меня. Я чувствую биение его сердца, я услышу, где и что происходит. Они хотят встречи с Драконом — они могут получить ее. Думаю, это послужит им хорошим уроком… на ближайшую пару дней до казни.
Эрик недовольно дернул плечом.
— Не боишься? — быстро спросил он, сверкнув золотыми змеиными глазами. — Они ясно дали понять, что не питают верноподданнических чувств к Драконам. Более того — я уверен, они хотят убить одного из нас — или всех, кто попадет им в руки. Это их цель; и предоставлять им такую возможность было бы глупо.
— Не боюсь, — спокойно ответил Данкан, щурясь, словно довольный сытый кот. — Я присутствовал при допросах занесенных в наши края людей. Все они варвары, — в голосе Данкана проскользнуло такое жгучее презрение, что хватило бы, чтоб вся команда пиратского корабля возненавидела его еще сильнее, до колик. Он брезгливо поморщился, приподняв губу и демонстрируя ровные красивые зубы. — Дикари. В их краях Драконы существуют лишь в полузабытых легендах, и это всего лишь злобные животные, лишенные разума. Способы борьбы с Драконами эти дикари выдумывают самые забавные, — Данкан усмехнулся. — Например, сжечь. Или отрубить голову, — он расхохотался, показывая острые клыки, — но при этом ни один из них слыхом не слыхивал о таковданской стали, которая единственная может ранить Дракона.
— Однако ж, — справедливо заметил Эрик, — в их мире Драконов нет. Вероятно, варвары не так глупы, как кажется. Может, у них существует тайное оружие, у этих пиратов, коль скоро они так смело нападают.
— Может, — легко согласился Данкан. — А может, они просто самонадеянные идиоты. Или фанатики — как знать? К тому же, — голос его стал вкрадчивым, — они даже представить себе не могут, что Драконом могу быть я, к примеру. Магия такого рода им не знакома совершенно. Один из них, из этих рыбаков, в красках живописал мне битый час, насколько Драконы любят поглощать сырую человеческую плоть, — тут Данкан расхохотался совсем уж непочтительно, — и как они прожорливы. Когда я спросил, не может ли статься так, что дракон сейчас притаился среди людей и слушает эти непочтительные речи, рыбак посмотрел на меня как на умалишенного. Но все же, — Данкан снова сощурил хитрые глаза, в которых, словно кубики льда в темном вине, плавали искры смеха, — он снизошел до ответа. Он сказал, что Дракон — это такая огромная кровожадная скотина, он не смог бы сидеть смирно среди людей и не жрать их. К тому же Дракон людской речи не понимает, и все слова людей ему безразличны.
