— Так зачем сердце? — осторожно переспросил Данкан.
— Магическое сердце, — подчеркнул Эрик. — Оно заставляет жить то, что мертво. Как знать, может, однажды оно пригодится?..
Данкан смолчал, хотя на его красивом породистом лице красноречиво выписалось выражение абсолютного недоверия. Однажды пригодится!.. Да Повелитель наверняка уже придумал, куда его применить — или ему просто необходим был этот артефакт.
— Идите, — произнес Эрик, пряча взгляд, словно боясь, что внимательный Данкан прочтет его тайну в глубине его глаз. — Я доволен твоей службой, Данкан.
Данкан церемонно поклонился — и Клэр последовала его примеру.
Оба они, рука об руку, вышли из тронного зала, стража закрыла за ними двери, и Клэр, наконец, выдохнула.
— Я думала, что умру, — простонала она, оглаживая свои серебряные бока, торопливо шагая вслед за Данканом. — Уф, до сих пор не могу дышать! Господи, кто придумал эту ужасную узкую одежду?!
— Ты очень красивая в этом, — хмыкнул Данкан, обернувшись к Клэр и оценивающе оглядывая ее с ног до головы. В его черных глазах светилась гордость — за себя, за то, что Эрик оценил его усилия выше стоимости Золотых Сорочьих яиц, — и за Клэр. — Если б Повелитель не был женат, он бы… уделил тебе больше внимания.
— Красивая, — язвительно передразнила Клэр. — Я чувствую себя так, будто меня заколотили в слишком тесном гробу!
Данкан не ответил; за поворотом, когда многочисленная стража осталась позади, он ухватил Клэр за руку и втащил ее в небольшой альков, скрытый за тяжелыми портьерами. Не скрывая больше своего ликования, он стиснул Клэр в объятьях, жарко прижался к ее губам, подрагивающими пальцами лаская ее открытую грудь, ее тонкую шею, и у девушки перехватило дыхание. Такой сдержанный, холодный, острожный на приеме у Эрика Черного, сейчас он был горячее пламени в костре.
— Клэр, — шептал он, обнимая ладонями ее узкую талию, — моя белоснежная Клэр! Мое невероятное чудо! Теперь тебя никто у меня не отнимет! Никто!
— Данкан! — Клэр взвизгнула, когда он обхватил ее, одним движением усадил на небольшой уступ и принялся нетерпеливо задирать ее юбки. — Не здесь же!
— А где, — ворчал он, справляясь с ее одеждой. — Черт, какое нескончаемо длинное платье… Я не могу ждать до вечера!
Он оголил ее колени, развел их в стороны и куснул мягкую кожу.
— Моя самка, — урчал он довольно, исцеловывая раскрытые перед ним бедра, поглаживая вожделенное местечко меж ног девушки. — Моя…
— Не кусайся! — взвизгнула Клэр, когда на внутренней стороне ее бедра вспыхнуло красное пятнышка от чересчур крепкого поцелуя.
— Не притворяйся, — протянул Данкан насмешливо, — теперь-то я знаю, что твою кожу только таковданской сталью можно пробить…
Он страстно припал губами к ее раскрытому лону, целуя и лаская языком, и Клэр зашлась в стонах, без сил откинувшись на стену. Его ладони стискивали ее бедра, ее ягодицы, Данкан, словно сойдя с ума, целовал ее так жадно и горячо, что Клэр плавилась под его лаской, вскрикивала, задрожав от острого удовольствия, и расслаблялась, растворяясь в нежных волнах поцелуев.
— Данкан, — зашептала она, вдруг припомнив нечто такое, отчего ее блаженно закрытые темные глаза вдруг широко распахнулись, полные тревоги. — Данкан, погоди! Данкан! Ответь мне на вопрос, ну… на один только вопрос, Данкан! Драконы… Драконицы — они рожают младенцев или несут яйца, Данкан?!
Конец
