Говорят, время летит незаметно. Не сказал бы, для меня это были три самых насыщенных года, полные радостных событий, о которых невозможно забыть. А в некоторые даже невозможно поверить.
Во-первых, я женился. Во-вторых, на Чарльстон. На напористой наглой брюнетке с острым языком и взглядом самой настоящей нечисти (преступно соблазняющим корысти ради!) – в общем, на той, что совершенно не в моем вкусе. Совсем!
Но люблю ее до одури и никак не могу это объяснить, потому что именно с ней моя инкубская натура наконец затихла, будто пригревшийся на солнце котенок.
Хотя вначале, сразу после суда, нам всем пришлось несладко. Многое случилось пережить, принять заново и научиться с этим существовать.
Элизабет было сложно без магии, но она восприняла потерю сил стоически, решив, что это – меньшее, что она могла отдать за возможность жить дальше. Даже забирая документы из деканата, она шутила, что не зря раньше бросала учебу – как чувствовала, все плохо кончится! Студенческая жизнь ее “добила”, лишив магии, очернив репутацию и отняв имя, и больше восстанавливаться для получения образования она не станет. Леди Элизабет Чарльстон официально обозвала Карингтонскую академию “последней”. Хотя, по правде сказать, имя-то никто не отнимал, просто мы его поменяли на более звучное.
Я был рядом в тот момент, шутил вместе с ней, поддерживал и делал беспечный вид, про себя думая лишь об одном: о необходимости обретения дома. Для нас обоих. Настоящего, светлого, уютного и защищенного дома, где можно укрыться от всего мира только вдвоем. Хватит, набегались уже.
И я выполнил свое обещание.
Мы поселились на острове, вдали от материка, от Пастырей и от всех тех, кто хотел проникнуть в нашу с ней жизнь без приглашения.
Там оказалось тихо и уютно. Местным жителям не было до нас никакого дела, потому как у самих рыльце в пушку. Вот, например, наш ближайший сосед оказался самым настоящим файритом, а ведь они считались вымершими! Получеловеком, полу… Лизбет запрещает применять к нему термин “козел”, но чем я виноват, если у мужика такая сущность? Когда впервые разглядел у него копыта вместо стоп – решил, что перебрал с текилой в честь переезда, даже едва пить не бросил! Со временем такое соседство вошло в привычку, хотя я до сих пор не знаю, чем этот тип промышляет и как ставит настолько качественную иллюзию на ветвистые рога…
Лизбет же, узнав о сущности Гонти – так звали соседа, – только обрадовалась. “Будет с кем альрауну дружить, – заявила она, – а то моего негатива ему совсем не хватает, отощал бедняжка”.
Что же касается нашего прошлого… Казалось, после свадьбы мы полностью порвали с тем, что минуло, но так легко ничего не происходит. Мисс Вильсон также поселилась по соседству – как обычный человек.
– Ну, ты ведь понимаешь, что меня не просто так отправили в это место? – как-то призналась она мне.
И я кивнул.
– Отчеты пишете?
– Бывших Пастырей не бывает, – со вздохом произнесла Рита. – Но ты не переживай, я за Лизбет костьми лягу, она мне как дочь. В отчетах же я могу писать что угодно…
На том и сошлись. Как ни странно, но я верил в честность Вильсон, особенно после возвращения с изнанки. Врать ей смысла не было.
А еще через месяц нас “накрыло” счастьем – Лизбет забеременела. И все бы ничего, но… Да, всегда есть пресловутое “но”. Тогда же мне впервые пришла весточка от Гордона с просьбой приплыть на материк ради разговора.
Все это время мы специально не поддерживали связь, но тогда договоренность была нарушена, и я заподозрил нечто неладное, иначе брат не стал бы беспокоить нас с Лизбет. Жена тут же заволновалась, что речь пойдет о нашем с ней будущем ребенке, но мы ошиблись.
Все было куда более серьезно.
О беременности Лизбет Гордон на тот момент даже не знал, но за то время, в которое я отсутствовал, на материке многое изменилось. Как выяснилось, дохинай трижды пытались прорвать грань, и каждый раз их атаки удавалось отражать ценой невероятных усилий и жертв. В связи с этим был создан специальный комитет по изучению изнанки, куда вошли многие Серые Пастыри, Анри Велье в качестве консультанта, мой брат и даже та суккуба – Нисса, что была вынуждена остаться в нашем мире.
И Гордон звал меня присоединиться к ним во благо нашего мира. Было много патетики и настояний. Но я ответил отказом.
– У меня только жизнь наладилась, хотя я уже было ставил на ней крест, – сказал спокойно. – И я не могу бросить семью, тем более сейчас, когда Элизабет беременна.
От этой новости у брата округлились глаза, но он очень быстро опомнился, принявшись настаивать с новой силой:
– Тогда ты тем более обязан согласиться. Подумай о том, что на той стороне у дохинай проходят мгновения, пока здесь идут годы. Лизбет родит ребенка, рано или поздно он вырастет, а те твари, с той стороны, все это время будут ждать, пока мы ослабеем. Защити своего ребенка, помоги нам устранить угрозу сейчас, пока не стало поздно.
– Он будет простым человеком, – покачал головой я, – не интересным всяким тварям. Мы с Лиз уже прошли свою “войну”, теперь хочу только покоя.
– Покой нужно отрабатывать, – нахмурился брат, после чего прикрыл глаза и спустя пару мгновений добавил: – И твой сын не будет простым.
С таким аргументом спорить было сложно, и я согласился.
Лизабет мой выбор приняла, но пригрозила:
– Только учти, если тебя убьют, я на любом свете достану! Оживлю и отправлю самого кормить всю ту нечисть, что ты притащил из лаборатории и поселил у нас в подвале! Особенно гидру. Ты, кстати, видел? Ему нужен новый вольер. Совсем из старенького выросла.
В тот момент, слушая ее, я улыбался, в который раз понимая, что обожаю жену и никогда не перестану быть благодарным судьбе за нашу встречу.
Кто еще, как не Лизбет, могла одновременно и съязвить, и поддержать, и напомнить, что кроме жены и будущего ребенка у меня на обеспечении пятьдесят голов магических существ разного уровня опасности? Только альраун с урхином на правах самых безвредных свободно перемещались по дому, что же касалось остальных – их тоже пришлось перевезти на остров из академии.
А когда родился сын – будущий наследник рода Фениров – Лиам, я с первого взгляда понял, что, кажется, еще одной нечистью в нашем доме стало больше.
Это по мне и Лизбет не было заметно, а вот в фиолетовых глазах младенца с первого взгляда плескалась сила будущего инкуба высшего уровня.
– Он будет разбивать сотни девичьих сердец, – умиленно глядя на сына, мурлыкала Лизбет. – Весь в папочку.
– А когда просит есть, сразу слышно, что и в мамочку, – добавил я. – Стекла во всей округе трещат. Теперь я сильно сомневаюсь, что мужчины не наследуют дар банши! Хотя будь оно так – Пастыри были бы уже здесь.
– Глупости! Он просто милый мальчик, мамино сокровище! – отмахивалась Лизбет, наблюдая, как урхин ложится рядом с Лиамом, защищая ото всех на свете и не чувствуя, какие потоки сил бурлят в нашем малыше…
