– А от тебя этого и не требуется, – отрезал Старцев. – В церковь иди, там верующих сколько угодно. Ладно, ступай. Помойся, отоспись и приходи – премию выдам.
– А Сват...
– Сват теперь не твоя забота. Ступай.
Воробей ушел, роняя на паркет засохшие лепешки грязи. Возле двери он вдруг остановился и, обернувшись, сказал:
– Автоматы я в лесу оставил, под корягой.
– Место найдешь? – спросил Старцев.
– Думаю, да, – пожал плечами Воробей.
– Ну, значит, и говорить не о чем. Иди, отдыхай.
Пока в кабинете наводили порядок, Сергей Иванович постоял у огромного окна, выходившего на лес. Когда строился коттедж, он специально оговорил расположение кабинета – смотреть на лес было гораздо приятнее, чем на панораму Выселок, пусть себе и имевшую вполне цивилизованный вид. Сергей Иванович был выше того, чтобы шпионить за своими подчиненными путем простого подглядывания из окна – для этого существовало множество других способов, куда более надежных.
Лес, как всегда, успокаивал – мерное колыхание огромной пестро-зеленой массы действовало на растрепанные нервы подобно целительному бальзаму. Тупая игла, засевшая в мозгу над правым глазом, незаметно пропала, и мир немного посветлел.
В конце концов, ничего страшного не произошло – Сват был хорошим стрелком, но и только. Вся надежда теперь была на москвича – если груз не вернет он, понял вдруг Сергей Иванович, то его не вернет никто.
Вернувшись в свое кресло, приободренный Старцев стал придумывать способ, как ущучить Плешивого с его зарвавшимися бандитами. На миг он даже пожалел о блаженной памяти прошедших временах, когда еще не увяз по уши в том, что он и его коллеги скромно именовали бизнесом. Тогда в ответ на подобную выходку соседей он бы просто снял трубку телефона, действуя законным порядком, и за дело моментально взялись бы те, кому за это деньги платят: КГБ, пограничники, власть предержащие...
Теперь играть в эти игры приходилось самому...
Старцев откинулся в кресле, задумчиво посасывая фильтр незажженной сигареты. Редкоземельные металлы... Что это за зверь такой и с чем его едят?
Сергей Иванович никогда в глаза не видел эти самые металлы и имел о них весьма слабое представление: вроде бы помещались они где-то в самом низу таблицы Менделеева и пользовались бешеным спросом на Западе. Больше Сергей Иванович не знал о редкоземельных металлах ничего существенного, хотя через его участок границы это ценное сырье тоннами уплывало в Латвию, а оттуда – дальше, в Германию, Швецию и бог знает куда еще. Эти самые редкоземельные давно уже стали основной статьей дохода Сергея Ивановича – спасибо за это Тихарю и его таинственному хозяину, которого Старцев никогда не видел и про которого ничего не знал. Этот человек-невидимка сумел организовать дело так, что как минимум раз в месяц Сергей Иванович пропускал через границу крупную партию товара, получая с этого по-королевски щедрые проценты. Подводить такого человека было нехорошо и даже опасно. Только о чем же думал Плешивый, откалывая такой номер? Неужели ему жить надоело?
Старцев тревожно взглянул на телефонный аппарат, стоявший на краю стола. Аппарат молчал.
Москва почему-то перестала теребить его запросами по поводу потерявшегося груза. Честно говоря, следовало сесть и составить подробное донесение, не дожидаясь запроса, но Сергею Ивановичу очень хотелось по старой памяти закончить рапорт победной строкой: груз возвращен и отправлен к месту назначения обычным порядком, виновные выявлены и строго наказаны... Да... С донесением придется подождать до возвращения москвича.., если тот вообще вернется. Это ему не чеченов по горам гонять, здесь народ потоньше, похитрее...
На лестнице послышались шаги и приглушенные голоса, в коридоре затопали, и дверь без стука распахнулась – так резко, что с грохотом ударилась о стену. Сергей Иванович вскинул голову, намереваясь рыкнуть, но слова застряли у него в горле Он медленно встал навстречу вошедшему, чувствуя неприятный холодок под ложечкой и противную слабость в ногах.
– Здравствуйте, Олег Капитонович, – заплетающимся языком выговорил он. – Какими судьбами?
Тихарь аккуратно прикрыл за собой дверь, скрывая от взгляда Старика какую-то незнакомую башнеподобную фигуру в коридоре, неслышно ступая пересек кабинет и остановился по другую сторону стола.
– Здравствуйте, Старцев, – своим шелестящим голосом сказал он, разглядывая бледного Сергея Ивановича сквозь толстые линзы. – Потрудитесь объяснить, что у вас здесь происходит.
Глава 9
Не желая беспокоить охрану, Илларион распахнул окно, встал на подоконник и мягко спрыгнул в траву со второго этажа. До рассвета оставалось еще с полчаса.
Зябко передернув голыми плечами, Забродов выбежал на подъездную дорожку и мерной рысью направился к воротам. У ворот навстречу ему шагнул хмурый охранник. Рука его лежала на кобуре пистолета, очень откровенно висевшей на ремне спереди.
– Куда? – с сильным акцентом спросил он.
– В бега решил податься, – ответил ему Илларион. – Ты что, чудила, не видишь, что я голый?
Охранник окинул его оценивающим взглядом и понимающе кивнул.
– А, – сказал он, – спорт. Эт-то хорошо. Сейчас открою ворота.
– Отдыхай, – сказал ему Илларион, с разбега ухватился за верхний край ворот и перебросил тело на ту сторону.
Над лесной дорогой прядями плыл туман, глушивший стук ботинок по асфальту. Влага моментально пропитала брюки почти до колен. Илларион бежал, полной грудью вдыхая чистейший воздух и с наслаждением ощущая, как просыпается, наливаясь бодростью, его уже немолодое, но сильное и гибкое тело.
Лес перед рассветом сильно напоминал театральную декорацию – ночные птицы уже улеглись спать, а дневные еще не проснулись. При полном безветрии деревья казались нарисованными, чему немало способствовал туман, слегка размывавший очертания предметов. Забродов, радуясь жизни, добежал до шоссе и повернул обратно. В голову упорно лезли мысли о деле, но он старательно гнал их прочь. Поводов для положительных эмоций в том, что ему уже удалось сделать, Илларион не усматривал – несколько набитых морд – не в счет и хорошим результатом считаться, увы, не могли.
Он поймал себя на том, что упорно думает, как бы ему не думать о деле, и рассмеялся.
– Ах, так! – сказал он вслух. – Всю эту шелуху мы сейчас из головы вытряхнем!
Не замедляя бега, он подпрыгнул, перевернулся и легко встал на руки, продолжая пробежку вверх ногами. В это время позади послышался нарастающий шум двигателя, мелькнули непотушенные фары, и мимо Иллариона, испуганно шарахнувшись к обочине и просигналив клаксоном, проехал вишневый 'Москвич'.
Забродову показалось, что за рулем сидела женщина, со страхом оглянувшаяся на него. 'Ну, еще бы, – подумал он несколько смущенно, вновь становясь на ноги и переходя на нормальный бег, – испугаешься, когда под утро на пустынной лесной дороге тебе вдруг встречается полуголый псих, бегущий на руках. Кстати, интересно, куда это она поехала? Ведь дорога, похоже, заканчивается у охотничьего домика. Черт побери, вишневый 'Москвич'! Да это же пресловутая Ирма!'
