– Да ты, я вижу, лгунишка! – вдруг нахмурился Винсент. – Зачем соврала мне?
– Я… просто… Я не знаю, как ухаживать за одеждой, – отведя взгляд в сторону, я даже пустила слезу. Так как мне стало невыносимо обидно.
Глава 5. Невообразимо чудесная надежда
«И что же получается, Лаурисса меня решила подставить? – поняла я нехитрый прием девушки. – Очевидно, она все-таки опасается за своего любимого и хочет сослать меня в хлев…»
– Тогда что ты умеешь делать хорошо?
– Я могу рисовать, – сказала я то, что было правдой. – А еще хорошо танцую, пою, сочиняю стихи, собираю красивые букеты и даже создаю панно из бабочек!
– О, много же полезного ты умеешь делать, красотка, – снова ухмыльнулся управляющий домом. – Да с такими умениями тебе не к нам, а ко двору императора Борсера нужно идти!
– Я не против… – потупив взор, буркнула я, так как уже понимала, что, по всей видимости, меня в этом доме на работу не возьмут.
Так зачем миндальничать и притворяться, что я еще на что-нибудь надеюсь.
– Ах, даже так? – хитро сощурился Винсент. – А кстати, тебе сколько лет?
– Позавчера исполнилось восемнадцать, – честно созналась я.
– А это идея!
Я сильно удивилась, когда, взяв за руку, управляющий резко крутанул меня вокруг себя, словно я была не девушкой, а юлой. Но я не растерялась, а, став на носочки, запорхала вокруг него, безудержно расхохотавшись.
– Да ты просто находка! – отпуская мои пальцы, Винсент расплылся в улыбке. А потом позвал озадаченную и растерянную служанку: – Лаурисса, проведи эту Изуми на кухню и хорошенько накорми.
– Слушаюсь, Винсент, – нахмурила брови та. – А что вы задумали?
– Наш господин вчера говорил, что император Борсер повсюду ищет девушку, которая бы сопровождала принцессу Мониту к месту ее учебы, в Академию.
– И что же, в императорском замке нет достойных фрейлин?
– Вот именно! Господин Орлеан говорил, что император хочет послать вместе со своей дочерью обычную простую поселянку, которая бы, тем не менее, была сообразительной и красивой.
– И что за надобность?
– Дело в том, что Монита заканчивает учебу во дворцовой школе, а потом должна немедленно отправиться в Мир лотосов, там находится Магическая Академия Тела. И еще… один раз в десять лет империя выбирает новую Жрицу любви. Как ты знаешь, эта девушка не должна быть знатного рода, и тем не менее, иметь все нужные качества – красоту, любовь к искусствам, сообразительность, ум… Думаю, что Изуми – то что надо!
– Я?.. – у меня просто перехватило дыхание, когда я услышала о том, на какое место могу претендовать.
А о Магической Академии Тела я была наслышана даже в своей глуши. Туда действительно попадали только избранные, а кем была я…
– Да ты не радуйся раньше времени, – охладил мой пыл Винсент. – Подожди хозяина, ему решать, представить тебя ко двору, или нет. Да и то! Возможно, что нужная девушка уже найдена, или ты не понравишься Моните.
– Я понравлюсь! – вспоминая свое последнее гадание на икринках кощих, когда мне выпал большой успех и длинная восходящая дорога, я закрыла глаза и помолилась Урги, прося его исполнить мое пророчество.
– Если так уверенна… то так оно и будет, уводи ее, Лаурисса!
Глава 6. Зависть Лауриссы
И вот я оказалась в уютной и светлой кухне.
Усадив меня на бежевый диванчик, покрытый лоскутным покрывалом, служанка поднесла мне стакан чаю и две сдобные булочки. А когда я подкрепилась, усевшись напротив меня, Лаурисса, вздохнув, сказала:
– И как же я тебе завидую!
– Еще ничего не ясно, – напомнила я слова Винсента.
– Но все равно! Ты ведь можешь попасть в императорский дворец. А уж там… я думаю, что даже если тебя и не выберут в сопровождение принцессы, то заметит кто-нибудь из знатных вельмож.
– И что из того? – вздохнула я.
– А то ты не понимаешь! – хмыкнула Лаурисса. – Мне бы твою красоту, эх… уж я бы знала, как ею воспользоваться с умом и пользой.
– Но у тебя же есть У-Марек, – напомнила я девчонке, глаза которой посоловели от ненужных и пагубных мечтаний.
– Да что У-Марек, – вздохнула та. – Обычный лакей, молодой мальчишка! Что я за ним? Всю жизнь так и прохожу обычной горничной. Буду выносить горшки, мыть полы, стирать да подавать еду? А вот тебе светит прекрасное будущее.
– Работать такой же горничной, только во дворце императора Борсера? – сказала я, немного придя в себя и начиная мыслить трезво.
– Вот дуреха! Да кто тебя, с такой необычной внешностью, возьмет в горничные? Попомни мои слова – или ты отправишься в Мир лотосов вместе с принцессой Монитой, и будешь там учиться в Магической Академии Тела, или выйдешь замуж за какого-то богатого и влиятельного красавца. И станешь госпожой. Не ты, а тебе будут прислуживать такие же несчастные, как я…
– Да успокойся, Лаурисса, не нужно мне завидовать раньше времени, – мне и вправду стало жаль толстушку. – Если бы ты знала, чего я натерпелась из-за этой своей необычной внешности в своем селении… А потом… там, под воротами, стоит моя мать. Я просто уверенна, что она никуда не уйдет, и будет торчать там до тех пор, пока не добьется своего – или заберет меня обратно домой, или получит всю мою плату – к тому же, за весь год вперед, до последней монетки!
– Ох, Изуми, – и Лаурисса посмотрела на меня с сочувствием, – как же я тебя понимаю, насчет матери. Но все остальное… Тебе повезло по-крупному. Ты только гляди, не потеряй свой шанс.
…
Потом, оставив меня одну на кухне, Лаурисса пошла по своим делам. Я же, не зная, чем мне заняться, принялась рассматривать столовые приборы; полила милые цветочки, растущие в горшке на подоконнике; поглазела сквозь окно на улицу; заплела свои растрепанные волосы. Наконец, устав от безделья, я прилегла на диван и, подложив под голову подушку, закрыла веки.
Глава 7. Осмотр
Но долго дремать мне не пришлось.
– Эта? – услышала я прямо над собою строгий голос какого-то мужчины и, быстро сорвавшись на ноги, расправив платье, стала напротив него, впрочем, не согнув головы.
Да, я, по всей видимости, должна была немедленно и сразу же поклониться этому важному господину, потому что это был хозяин дома, Орлеан. Но, глубоко в душе я уже прочувствовала свою исключительность и избранность, поэтому смело смотрела ему в глаза.
– Да, это она, Изуми, – ответил Винсент, незаметно подмигивая мне, намекая, по всей видимости, на то, чтобы я все-таки склонила голову.
– А она действительно миленькая, – взяв двумя пальцами подол моего платья, господин Орлеан немножечко его приподнял. – Ух ты! Какие ножки! Дитя, ты из какого мира?
